Дешевая магия
Шрифт:
— Нет, — резко сказала я и взяла ее за подбородок. — С Пейдж все в порядке. А тебе нужно уходить из дома, Саванна, пока он не рухнул.
Словно в подтверждение моих слов, дом снова затрясло. С балок над головой вниз полетели щепки.
— Я… я не собиралась делать ничего подобного. Я просто продолжала произносить заклинания, снова и снова, появлялись всякие существа, но не ты. А я хотела увидеть только тебя.
— Сейчас я здесь, — я поцеловала ее в лоб. — Но тебе нужно идти, Саванна. Я тебя очень люблю, но не могу остаться. Ты это знаешь.
— О, мама! Мне тебя так
У меня перехватило дыхание.
— Я знаю. Мне тебя тоже не хватает. Очень. Над печью сломалась балка, затем еще одна. Куски дерева упали вниз.
— Ты должна уходить, Саванна, — сказала я. — Пожалуйста.
Я крепко ее обняла, так сильно, что у нее протестующе затрещали ребра. Она рассмеялась, икнула, затем потянулась, чтобы поцеловать меня в щеку.
— А я смогу снова тебя увидеть? — спросила она. Я покачала головой.
— Мне очень жаль, дорогая, но это срабатывает всего один раз. Однако я буду с тобой, даже если ты не сможешь меня видеть. Ты это знаешь. — Я снова ее обняла и зашептала ей в ухо, слова возникали сами, но себе, словно их произносил кто-то другой. — Ты была для меня всем, Саванна. Самым лучшим в моей жизни. Самым лучшим, что я когда-либо сделала.
Она очень крепко меня обняла, затем шагнула назад. Потолки стонали.
— Иди, — сказала я. — Я останусь здесь, и буду смотреть. Давай.
Она пошла спиной вперед, не отводя взгляда от моих глаз. Балки над головой стали ломаться, подобно спичкам.
— Быстрее! — крикнула я. — Вверх по ступенькам. Беги!
— Я люблю тебя, мама.
— Я тоже тебя люблю, малышка.
Она послала мне поцелуй, затем развернулась и побежала. Я подождала, прислушиваясь к звуку ее шагов, мне требовалось удостовериться, что она ушла, перед тем, как убегать отсюда. Я услышала крик Кортеса и ответ Саванны.
Затем рухнул потолок.
ВОСЬМОЙ ДЕНЬ
Я до сих пор не понимаю, как выбралась. Наверное, просто повезло. Наверное, мне полагалось одно чудо. Мне удалось нырнуть в какую-то дыру, когда дом рухнул вокруг меня. После этого я помню все не очень четко, словно ползла в тумане, но выбралась лишь с порезами и синяками.
Саванна не догадалась, что я играла роль ее матери. Она решила, что я попала в ловушку в доме, пока ее искала. Как и сказал Кортес, мы ей никогда не откроем правду. Девочка заслужила эту фантазию, и я ей завидовала — несколько последних минут с той, которая значила для нее больше, чем кто-либо другой в этом мире.
Нам все еще требовалось провести церемонию для Саванны — через несколько дней. После смерти Лии и Наста никто не станет нам мешать. Все закончилось. Закончилось! От этих слов мне следовало бы чувствовать облегчение, но я не могла, потому что на самом деле все закончилось. Моя жизнь, такой как я ее знала.
Никаких счастливых концов не получилось. Может, я видела слишком много голливудских фильмов, но я честно верила, что все будет хорошо. Если я выживу, если спасу Саванну, то получу кармическую награду. Моя разбитая жизнь чудесно войдет в привычное русло. Средства массовой информации забудут обо мне в одну ночь. Город простит меня и примет
Но от дома практически ничего не осталось, лишь пустые обгоревшие стены. Все, что не сгорело, растащили люди-стервятники. Когда мы подъехали к месту, чтобы осмотреть урон, на нас набросились журналисты. Заголовки гласили: «Суд толпы: бдительные граждане пытаются сжечь ведьму из Массачусетса». Кто-то утверждал, что пожар случился по моей вине: я случайно его спровоцировала во время проведения сатанинского ритуала, используя части выкопанных на кладбище предыдущей ночью тел. Орды орущих незнакомцев стучали в окна такси и гнались за нами по улице. На первых страницах всех бостонских газет поместили рассказ о пожаре, а также новости о «новых усилиях» горожан по очищению Ист-Фоллса от моего присутствия. Не прошло и дня, как наиболее предприимчивые журналисты начали искать связь между мною и «дьявольским» разрушением фермы в тридцати милях от города.
Я позвонила всем членам Шабаша и заверила их, что Наст навсегда ушел из нашей жизни. Я рассказала им, что сделала Виктория. Это не имело значения. Я запятнала Шабаш. Только несколько ведьм раздумывали о том, чтобы принять меня назад.
Мы недолго оставались в Массачусетсе — только для того, чтобы получить страховку. Есть считать страховку и то, что у меня все еще оставалось от матери, у меня набиралось достаточно денег на переезд в другое место и начало новой жизни. Для большинства женщин моего возраста это стало бы воплощением мечты. Но это не было моей мечтой, однако я сделаю это ею. Я поклялась, что сделаю.
Когда мы три дня спустя выезжали из Бостона, я наблюдала, как огни города исчезают позади, возможно в последний раз, и на меня нахлынула волна грусти. Но я не расплакалась. Удивительно, но в последние дни я пролила очень мало слез. Даже осматривая руины, оставшиеся от моей жизни, я пеняла, что у меня все еще остается то, за что я боролась.
У меня есть Саванна.
Я вспомнила, что говорил Кортес: он предупреждал, что я могу потерять все, что у меня есть, в попытке ее защитить. Я ответила, что это не имеет значения. Ну, наверное, так и происходит, когда заключаешь сделку с судьбой — она буквально воспринимает твои слова. Но, тем не менее, судьба оставила меня с двумя утешительными призами, которые я ценила больше, чем можно представить.
Во- первых, у меня остались колдовские книги. Когда пожарные спасли Кортеса из моего горящего дома, то вытащили его вместе с двумя рюкзаками, в одном лежали колдовские книги, в другом — материал для церемонии Саванны.
Моя вторая награда? Кортес. С ним все было в порядке, и он оставался с нами. Через свою сеть знакомых он нашел в Бостоне врача, готового его осмотреть и не задавать вопросов. У него оказалось три сломанных ребра, возможно сотрясение мозга и мелкие внутренние повреждения. Врач посоветовал полежать в больнице, но Кортес ограничился тугой повязкой на грудь и обезболивающими препаратами, затем мы тронулись в путь.