Дешевая магия
Шрифт:
Я поспешила к ползущей женщине, помогла ей подняться на ноги и вывела из группы дерущихся. Я довела ее до дороги, которую мы пересекли, и оставила сидеть на дальней бровке перед тем, как направиться назад. Мне потребовалось несколько минут, чтобы найти еще одного человека, пытающегося сбежать.
Отправляясь в толпу в третий раз, я поняла, что моя миссия напоминает спасение отдельных детенышей моржей от бойни. Пока я спасаю одного, по крайней мере, еще двух забивают до потери сознания. Или Кортес не в состоянии снять заклинание, или насилие уже действует
— Думала, что сможешь скрыться? — сказал чей-то голос мне в ухо. Это оказался один из «спасителей» — представителей Церкви Благословенного Христа-Спасителя. Он тут же врезал мне Библией по лицу. — Вот тебе, Сатана!
Кто- то схватил меня за руку. Я посмотрела в безумные глаза молодой женщины.
— Сука! — заорала она. — Посмотри, что ты сделала с моей футболкой!
Она оттянула ее вперед, разрывая по швам. Футболка была покрыта грязью и кровью. Кровь выступила у нее на руке. В другой руке женщина держала швейцарский армейский нож с окровавленным лезвием.
Не думая, я потянулась к ножу. Лезвие полоснуло мне по ладони. Я вскрикнула и отпрянула назад. Появился Кортес, схватил женщину сзади. Она резко развернулась и ударила. Короткое лезвие вошло Кортесу в бок. Женщина тут же вырвала его из тела Кортеса и собралась нанести второй удар.
Я прошептала слова обездвиживающего заговора — и женщина замерла с рукой в воздухе. Я бросилась на нее, повалила на землю и выхватила нож. Именно в это мгновение действие заговора прекратилось, и она стала сражаться со мной, лягалась и кричала. Кортес повалился на колени и пытался помочь мне удержать ее, но казалось, адреналин втрое увеличил ее силы, и наши попытки напоминали попытки удержать дикое животное. Мы оба произнесли слова обездвиживающего заговора, но ни у одного из нас ничего не получилось. Если бы только мы смогли успокоить людей! Да, конечно, вот оно, средство — успокаивающий заговор. Я произнесла нужные слова, потом еще раз и стала непрерывно повторять их, пока не почувствовала, как женщина подо мной расслабилась.
— Эй, — произнесла она. — Ты кто? Слезь с меня! Помогите! Пожар!
Люди вокруг нас прекратили сражаться. Они кружили, утирая окровавленные лица и путано что-то бормоча. Они ничего не понимали.
— Отлично, — похвалил Кортес. — Продолжай в том же духе.
И я продолжила. Мы поднялись на ноги, Кортес меня прикрывал. Мы двинулись сквозь толпу. Я непрерывно повторяла слова успокаивающего заговора. На всех он не действовал. Как я и опасалась, агрессия уже жила своей жизнью, и некоторые люди не хотели останавливаться, тем не менее достаточное их количество прекратило драку и пыталось остановить еще дерущихся.
— А теперь в дом, — прошептал Кортес. — Быстро.
— Но еще не все…
— И так достаточно. Сейчас люди начнут тебя узнавать.
Мы бросились к входной двери.
Оказавшись в доме, Кортес позвонил в полицию. Затем я отвела его в ванную,
Самым худшим у меня оказался порез ладони — но едва ли смертельным. Я заклеила его и обратила внимание на Кортеса, начав с холодного компресса на его окровавленные губы. Затем я занялась ножевым ранением. Нож воткнулся в правый бок. Я приподняла на нем рубашку, промыла рану и получше ее рассмотрела.
— Выглядит не очень ужасно, — заявила я. — Но, наверное, пара швов не помешала бы. Может, когда подъедет полиция, нам удастся доставить тебя в больницу.
— Нет необходимости. Со мной случались и худшие вещи.
Это я видела. Хотя я приподняла на нем рубашку всего на несколько дюймов, я увидела толстый шрам, пересекающий живот. Кортес был худым, как тростник, но на теле оказалось гораздо больше мышц, чем я ожидала от мужчины с его фигурой. Я подозревала, что мышцы и шрамы скорее появились в результате сражений с Кабал-кланами, чем от выступлений в суде и бумажной работы.
— Я поставлю тебе припарку, — сказала я. — Обычно она лучше помогает в случае ранения, чем швы. И также меньше шансов, что останется шрам.
— Отлично. Мне придется попросить у тебя рецепт. Я открыла шкафчик в ванной и достала необходимые для припарки вещи.
— Это моя вина. Саванна один раз в прошлом уже использовала это заклинание, и даже с еще худшими результатами. Мне следовало сказать ей, чтобы она исключила его из своего репертуара.
— На это я бы не пошел. Подобное заклинание, вызывающее бесчинства, может оказаться очень полезным при определенных обстоятельствах, как последний шанс на спасение. Однако тому, кто его использует, следует это понимать — а Саванна, очевидно, не понимает.
— А оно всегда так срабатывает?
— Нет. У нее получилось удивительно сильное. Мне никогда раньше не доводилось видеть, чтобы заклинание на бесчинства подействовало на такое количество людей одновременно. Оно всегда обостряет любые внутренние склонности к насилию. Возможно, при сложившихся обстоятельствах мне и следовало ожидать такой реакции, поскольку здесь собрались не самые уравновешенные люди. Кого могла привлечь твоя история?
— Не самые уравновешенные? Это еще мягко сказано. В дверь позвонили.
— Полиция, — сказала я. — Или я так надеюсь.
Это все- таки оказалась полиция. Они долго не задержались. Люди на лужайке или разъехались, или снова заняли свои посты, словно ничего не произошло. Полиция заполнила несколько протоколов — люди делали заявления, помогали нуждающимся в медицинской помощи добраться до врачей. Потом полиция оставила патрульную машину с двумя сотрудниками, чтобы вести наблюдение за происходящим.