Десять лет и двадцать дней. Воспоминания главнокомандующего военно-морскими силами Германии. 1935-1945 гг.
Шрифт:
22.00. Прекратил преследование. Двигаясь на полной скорости, лодка дважды уходила под воду. Продув танки и снизив скорость, сумел удержать ее на поверхности. Оставаться на мостике нельзя – можно утонуть. За короткое время в лодку поступило около 5 тонн воды через люк боевой рубки, голосовую трубу и вентиляционную шахту. Расстояние до цели стало увеличиваться. С тяжелым сердцем я отказался от преследования и изменил курс…»
Яростный ураган не пощадил и противника. Судно командира конвоя перевернулось, все члены экипажа погибли.
Мы с удивлением обнаружили, что, несмотря на ураган, воздушный эскорт остался
Большинство подводных лодок, сражавшихся с конвоем в северной части Атлантики во время урагана, были вынуждены получить топливо в море и вернуться домой. В оперативной зоне осталась только одна группа, имеющая возможность вступить в бой с противником. Она и была направлена к конвою из Галифакса, который был своевременно обнаружен. Из-за усиленного воздушного прикрытия, обеспеченного самолетами, базировавшимися на авианосце, удалось потопить только 6 судов. Самолеты не позволили подлодкам выйти на удобную для атаки позицию впереди конвоя.
Сегодня мы знаем, насколько к тому времени возросли силы эскорта. В марте появились давно ожидаемые противником эскортные авианосцы. С их появлением в Северной Атлантике не стало территории, не обеспеченной воздушным прикрытием.
Одновременно у противника начали действовать группы поддержки. Такая группа состояла из 4–6 противолодочных кораблей, ею обычно командовал капитан королевского флота. Моряки в этих группах были отлично подготовлены в вопросах тактического взаимодействия и противолодочной войны. Их задача заключалась в поддержке конвоев во время атаки подводных лодок. Обнаружив подводную лодку, они могли начинать преследование, несмотря на то что таким образом они удалялись на значительное расстояние от конвоя. Корабли эскорта не могли делать то же самое и обычно быстро прекращали преследование немецких подлодок, поскольку, удаляясь от своих подопечных, они ставили под удар выполнение основной задачи – защиты судов конвоя.
Третьим решающим фактором, перевесившим чашу весов на сторону противника в подводной войне, стало увеличение в северной части Атлантики численности авиации с очень большим радиусом действия.
Исключительные результаты, которых немецкие подлодки добились в первой половине марта 1943 года, стали причиной ожесточенных дискуссий, развернувшихся между британским адмиралтейством и министерством авиации. Командование бомбардировочной авиации и штаб ВВС считали, что ослабить натиск со стороны Германии можно только путем непрерывных атак бомбардировщиков на наземные объекты, именно это является необходимой предпосылкой победы. Адмиралтейство возражало, заявляя, что «искусство всеобщей стратегии должно применяться ко всем нашим силам, имеющим общую цель. Эта цель – стратегическое наступление всех родов войск в Европе. Уничтожение подводных немецких лодок является необходимой прелюдией к успешной реализации нашего наступательного плана…». «Такова была проблема, которую кабинет, действуя через противолодочный комитет премьер-министра, должен был решить» (Роскилл.
Подводя итоги разногласиям относительно использования авиации с большим радиусом действия и комментируя решение Черчилля по этому вопросу, капитан Роскилл писал:
«Насколько может судить автор этой книги, ранней весной 1943 года мы были очень близки к поражению в Атлантике. Если бы мы действительно потерпели это поражение, история сделала бы вывод, что его причиной стала нехватка двух эскадрилий самолетов с большой дальностью полетов для выполнения функции воздушного эскорта».
Таким образом, в конце марта 1943 года британское правительство сконцентрировало свои усилия на поражении немецкого подводного флота. По прошествии трех с половиной лет войны мы привели великую морскую державу на грань поражения в битве за Атлантику – и это имея только половину от требуемого числа подводных лодок!
Подводная война могла сложиться совершенно иначе, если бы после аннулирования морского соглашения весной 1939 года или даже после официального объявления войны правительство обеспечило нас необходимыми материалами и рабочей силой для быстрой постройки большого числа субмарин и мы смогли бы бросить их в бой, пока не стало поздно.
В действительности наши лидеры, судя по всему, не вынесли никаких уроков из итогов Первой мировой войны. Мы снова ввязались в глобальный военный конфликт, имея недостаточное число субмарин и, несмотря на опыт Первой мировой войны, даже во время войны не сделали ничего, чтобы в минимальное время максимально расширить наш подводный флот. Так сложилось, потому что наши политические лидеры и их военные советники непоколебимо верили, будто они смогут выиграть на суше войну, в которой нам противостояли две величайшие в мире морские державы. Новые средства, введенные в бой противником, – эскортные авианосцы, группы поддержки и авиация, способная преодолевать огромные расстояния, – конечно, сами по себе являлись отнюдь не малой силой. Но своим сокрушительным успехом они обязаны прежде всего коротковолновому радару, работающему на 10-сантиметровых волнах. Имея сей чудодейственный прибор, противник мог в любое время дня и ночи, в любую погоду, в условиях густого тумана и плохой видимости, обнаружить подводные лодки на поверхности воды, направить к ним свои корабли или самолеты и уничтожить.
Пагубное влияние этих радаров на действия немецких подводных лодок против конвоев можно проиллюстрировать на примере операции, проведенной в середине марта в районе Азорских островов против американского конвоя, следующего в Средиземное море. Мы были обязаны сделать все от нас зависящее, чтобы помочь нашим войскам, положение которых на тунисском плацдарме становилось все более опасным. Поэтому мы систематически пытались перехватить американские конвои, везущие подкрепление в Северную Африку.
Для этой цели 12 марта группа немецких подводных лодок «Бесстрашные» была развернута цепью в 500 милях к юго-западу от Азорских островов и двинулась на запад на перехват конвоя. В тот же вечер лейтенант Келлер, капитан «U-130», доложил командованию, что заметил конвой. На следующую ночь подлодка «U-130» была уничтожена и контакт с конвоем утерян. Восстановить его удалось только 14 марта.
Теперь 9 подводных лодок находились в пределах видимости конвоя, но не имели возможности приблизиться на дистанцию выстрела. И хотя в этом месте у конвоя не было воздушного прикрытия, корабли эскорта все равно обнаружили наши подлодки и не подпускали их к конвою ближе чем на 10–15 миль.