Десять меченосцев
Шрифт:
– Да, но я не ожидал, что письмо успеет в срок.
– Что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным.
– Пустяки! Укачало немного. Пойдем поскорее в Сумиёси и найдем приличный постоялый двор.
– Иди за мной. Я наняла паланкин.
– Спасибо. Комнату сняла?
– Да. Все ждут нас там.
Тодзи мгновенно помрачнел.
– Все? О ком ты? Я хотел побыть с тобой в спокойном месте. Если там полно народу, я не пойду!
Отказавшись от паланкина, Тодзи рассерженно зашагал прочь. Око пыталась объясниться, но он обозвал ее дурой.
– Сам найду, где остановиться! – кричал он. – Мне не нужен паланкин. Как можно быть такой безмозглой? Совсем не понимаешь меня!
Тодзи, вырвав руку из ладони Око, зашагал еще быстрее. Они дошли до рыбного рынка. Лавки уже закрылись, чешуя, покрывавшая землю, блестела, как маленькие серебряные раковины. Кругом никого не было, и Око обняла Тодзи, пытаясь смягчить его гнев.
– Отойди! – кричал он.
– Если ты не придешь в гостиницу со мной, все подумают, что произошло недоброе.
– Пускай.
– Пожалуйста, не говори так, – умоляла Око.
Ее холодная щека прижалась к его лицу. Он ощутил сладковатый аромат ее белил, запах волос, и злоба отпустила его.
– Умоляю! – повторяла Око.
– Ты огорчила меня.
– Знаю, но у нас будет возможность побыть наедине.
– Я так мечтал о двух-трех днях с тобой.
– Знаю.
– Зачем тогда притащила за собой эту ораву? Ты совсем не любишь меня.
– Опять за свое! – укоризненно произнесла Око. Отвернувшись, она притворилась, будто вот-вот заплачет, но, видимо передумав, попыталась еще раз урезонить Тодзи.
Око, получив письмо, собралась в Осаку одна, но, как на зло, в тот вечер к ним заявился Сэйдзюро с полудюжиной учеников, и Акэми проболталась о возвращении Тодзи. Компания тут же порешила поехать с Око в Осаку, прихватив и Акэми. Так набралось десять человек, которые поджидали Тодзи в Сумиёси.
Тодзи понимал, что Око ни в чем не виновата, но веселее ему не стало. Ему не везло сегодня, и он верил, что худшее ждет впереди. Первым делом, конечно, его спросят, сколько денег он собрал, а ответ его будет неутешительным. Еще страшнее обнажить голову. Как объяснить отсутствие пучка? Тодзи решил покориться судьбе.
– Хорошо, поедем, – вздохнул он. – Зови паланкин.
– Как я рада! – ворковала Око, уводя его назад к пристани.
Сэйдзюро и его компания вымылись в бане постоялого двора и уселись поджидать Тодзи с Око, закутавшись в теплые кимоно, которые выдавались постояльцам. Прошло некоторое время, но никто не появлялся.
– Какой толк торчать здесь? Они все равно рано или поздно придут, – сказал кто-то.
Естественным следствием этого замечания было распоряжение подать сакэ. Сначала пили, дабы убить время, но вскоре разгорячились, и чашечки с сакэ опустошались все быстрее. О Тодзи и Око вскоре забыли.
– А есть ли певички в Сумиёси?
– Вот это мысль! Почему бы не позвать пару-другую красоток? Сэйдзюро колебался, пока кто-то не
Он ушел, а гулянка продолжалась. В саду появились певицы, известные здесь под именем «гордость Тосамагавы». Их флейты и сямисэн были старыми, разбитыми и расстроены.
– Почему такой шум? – строго обратилась к самураям одна из женщин. – Собрались напиться и затеять драку?
– Не задавай глупых вопросов! Никто не платит денег за драку. Мы вас позвали, чтобы выпить и поразвлечься, – ответил заводила компании.
– Хорошо, – сдержанно ответила гостья. – Очень приятно, я бы попросила вас вести себя потише.
– Будь по-вашему! Споем вместе.
В присутствии женщин весельчаки упрятали волосатые ноги под кимоно, а лежавшие на татами сели в приличную позу. Под музыку настроение у всех улучшилось, и воцарилось веселье. В самый разгар гулянья появилась служанка и объявила, что человек, прибывший на корабле с Сикоку, уже в гостинице.
– О чем она? Кто еще приехал?
– Говорит, какой-то Тодзи.
– Прекрасно! Великолепно! Вернулся старина Тодзи… А кто такой Тодзи?
Появление Тодзи и Око не помешало веселью, вернее, их просто не заметили. Тодзи возмутился таким безразличием, считая, что друзья собрались для его встречи. Позвав служанку, он попросил проводить его к Сэйдзюро. Они были в коридоре, когда заводила, нетвердо держась на ногах, нагнал их и, обдавая Тодзи перегаром, повис у него на шее.
– Тодзи! – воскликнул он. – Вернулся! Верно, недурно провел время с Око, пока мы тебя ждали. Нехорошо!
Тодзи безуспешно стряхивал с себя пьяного. Подгулявший самурай втащил его в комнату, наступив при этом на два подноса и опрокинув несколько кувшинчиков сакэ, и в конце концов повалился на пол, увлекая за собой Тодзи.
– Платок! – воскликнул Тодзи. Он схватился за макушку, но было поздно. Падая, пьяный приятель сорвал платок и теперь держал его в руке, тупо глядя на Тодзи. Все ахнули, уставившись на то место, где положено быть пучку.
– Что у тебя с головой?
– Ха-ха! Новая прическа?
– Ты где ее сделал?
Кровь бросилась в лицо Тодзи. Вырвав платок и прикрыв им голову, он забормотал:
– Ничего особенного, нарыв был.
Грянул хохот.
– Нарыв на память о путешествии?
– Прикрой позор!
– Нечего разглагольствовать, лучше покажи!
Никто не верил Тодзи. Все тешились от души, но компания быстро забыла об утраченном пучке, и гулянка продолжалась.
Утро встретили в ином настроении. В десять часов все собрались на берегу позади постоялого двора, трезвые и сосредоточенные. Самураи сидели кружком, кто выпрямившись, кто скрестив руки, но выражение лиц было одинаково серьезным.