Десять писем
Шрифт:
На горизонте засверкали небоскрёбы Манхэттена. Царапая верхушками небо, стеклянные вертикали величественных строений уходили в невидимую высоту и поражали своей архитектурной концепцией. Для многих компаний – это вопрос престижа, продемонстрировать собственное превосходство и показать, насколько высоки человеческие амбиции.
Неудивительно, что один из них полностью принадлежал корпорации. Ричарду всегда нравилось безграничное чувство власти, и наслаждаться видом целого города у своих ног было вполне в его духе. Поговаривали, что он из какого-то богатого древнего рода, но, прожив
Оставив машину на подземной парковке, мы зашли в лифт, где Алекс нажал девяносто восьмой этаж. В тесной быстроходной кабине ко мне в голову поползли первые сомнения. Справлюсь ли я с работой? Вольюсь ли я в коллектив? А моё прошлое? И куча-куча терзающих душу вопросов, на которые у меня не было ответа. Мне сейчас очень не помешала бы поддержка брата, но на сегодня лимит его доброты был исчерпан, и он словно каменное изваяние стоял в шаге от меня, совершенно не замечая моих внутренних метаний.
«Значит, справлюсь сама», – решила я, и когда створки лифта бесшумно разъехались в стороны я, гордо задрав подбородок, вышла вслед за ним в просторный холл.
– Доброе утро, мистер Миллер, – из-за стола поднялась довольно презентабельного вида брюнетка.
– Доброе. У себя? – даже не замедляя шаг, на ходу спросил Алекс.
– Уже как час, – последовал вдогонку мгновенный ответ.
На матовой стеклянной двери висела табличка с надписью: “Директор отдела маркетинга Майкл Эванс”, и Алекс, толкнув её, пропустил меня вперёд.
Светлый просторный кабинет пестрел картинами с непонятными абстракциями. По моему мнению, на них была нарисована полнейшая чепуха, но на каждой из них в большей или меньшей степени присутствовал оранжевый цвет. А на каком-то из уроков нам говорили, что оранжевый – это цвет, стимулирующий творческий потенциал, и я мысленно похвалила себя за отличную память.
Огромный прямоугольный стол с выложенными на нем в идеальный ряд оранжевыми карандашами наводил на определённые мысли относительно их владельца, а потрясающий вид на Центральный парк из панорамного окна быстро потерял мой интерес на фоне развалившегося в кресле Майкла Эванса.
Коротко стриженый брюнет сидел к нам вполоборота и, закинув ногу на ногу, внимательно слушал то, что говорил ему в телефон собеседник. На нем была белая рубашка в чёрную клетку и черные зауженные книзу брюки, а в его левом ухе при каждом малейшем движении покачивались две маленькие серёжки. Нахмуренное выражение лица свидетельствовало о том, что разговор был малоприятным, и он нервно постукивал кончиками пальцев по столу, будто спешил поскорее закончить раздражающий его диалог.
– Ты это серьёзно? – обманчиво спокойно спросил он. – Думаешь, я поверю в эту чушь? Если я говорю, что макет должен быть готов сегодня, это значит, что я жду его вчера, – в голосе появилась сталь. – Ты отнимаешь моё время, Колман, и пока ты, как кисейная барышня, мямлишь мне в трубку, я теряю деньги, которые, к слову, очень люблю.
На том конце
– Если через час его не будет на моей почте, считай, ты потерял моё расположение. Думаю, последствия тебе известны, – и, отключив вызов, недовольно бросил гаджет на стол.
– И что же такого произошло на Олимпе, что ты решил спуститься и одарить простых смертных своим вниманием? Признаюсь, взволнован, – развернувшись к нам полностью, совсем не взволнованно обратился он к Миллеру.
– Привет, Майкл, – улыбнулся Алекс, присаживаясь в кресло и указывая мне взглядом сесть напротив. – Проблемы?
– Ерунда, – отмахнулся он и переключил все внимание на меня.
– Что за принцесса? – пристально осмотрел он меня с головы до ног.
– Моя сестра, Вивиан.
– Вивиан, – задумчиво проговорил он. – Не знал, что у тебя есть сестра.
– Сводная, – пояснил брат.
– Теперь понятно, почему вы совсем не похожи. Она выглядит красивее, чем ты.
Алекс весело ухмыльнулся.
– Да неужели?
– Стопроцентная инфа. И так. В чем задача? – уже серьёзно спросил Эванс.
– Ты сейчас занимаешься рекламой сети аптек, Вивиан займётся дизайном интерьера, поэтому договорись, чтобы никого не брали со стороны. Пока она будет числится в твоём отделе. Дальше будет видно. Вопросы есть? Вопросов нет. Я пошёл, у меня совещание, – Алекс поднялся с кресла.
– И да, кстати, – остановился он возле двери. – Ты снова забыл про дресс-код?
– Я не могу творить в скучном костюме, – картинно вздохнул Эванс.
– Ты подаёшь плохой пример команде. Я тебя уволю.
– Ты говоришь это каждый месяц.
– Я в активном поиске достойной замены.
– Мы оба знаем, что её нет.
Алекс на это лишь тихо рассмеялся и под мой очень удивлённый взгляд вышел из кабинета. Значит все же существует тот, кто способен выдержать словесный поединок с моим братом. И этот кто-то – мой новоиспечённый руководитель, на первый взгляд, вызывающий у меня очень неоднозначное впечатление. Особенно нервировали как под копирку выструганные карандаши редкого для офиса цвета.
Я отличалась некоторой сообразительностью, поэтому почти сразу поняла, что Майкл Эванс говорил только по существу и очень не любил, когда ему задавали вопросы. Вследствие чего я предпочла заткнуться и молча слушать про свои будущие обязанности.
Если вкратце, это будут первые аптеки корпорации. Примера никакого нет. Все нужно будет придумать с нуля, провести анализ конкурентов и сделать лучше. Майкл сразу обозначил, что моя единственная задача – всегда делать лучше, чем у других.
– Каждый в моей команде работает на результат, и если я его не вижу, то ты не работаешь. Я не буду искать причин твоих неудач. Меня не интересуют пробки, здоровье, дети и все то, что создаёт проблемы тебе, а значит, и мне. Избавь меня от подробностей своей личной жизни, превзойди саму себя, и мы сработаемся. Думаю, озвучивать то, что меня абсолютно не волнует, чья ты сестра, дочь и далее по списку мне не нужно.