Десять тысяч стилей. Книга одиннадцатая

Головань Илья

– Охотно верю. А сам с кем сражался?

Хироюки махнул рукой. Если старика Куанъиня он в какой-то мере уважал, то своего соперника – нет.

– Дэнь Мао. Из клана потомственных чиновников, известный человек в императорских кругах. В клане Дэнь принято изучать боевые искусства.

– Он был сильнее тебя? – удивился Ливий.

– Нет. Просто Дэнь Мао сражается веером, – с раздражением ответил Хироюки. – Отступать и атаковать с расстояния, оставляя на враге неглубокие раны. Думал, что мне не хватит выносливости, но я все же догнал его.

«Тебя

не так просто потрепать, Хироюки», – подумал Ливий, хорошо понимая, что этот Дэнь Мао – не слабак. Про старика и говорить не стоило.

– Они работают на Императора?

– В том и дело, что нет. Скорее, нанятые люди со стороны. Чиновники под пятой Императора, легко затребовать помощь клана Дэнь, а с прошлым патриархом клана Яо все и так ясно.

– Это уж точно, личные счеты, – хмыкнул Ливий. – Предлагаю трупы перенести и захоронить где-нибудь подальше. Хоть ненадолго, но заметем следы.

Когда Волк вернулся к трупу старика, взгляд сразу же упал на меч.

– Такое не стоит оставлять врагам.

Вместе с мечом Ливий забрал и бусы с руки Куанъиня. Их он приметил еще во время боя, ведь и меч, и бусы были изготовлены из одного материала – нефрита.

Подхватив убитого старика, не забыв и голову, Ливий побежал вслед за Хироюки. Самурай сменил одежду. Теперь он щеголял в чиновничьей форме, пусть и порванной. Все лучше, чем разорванная в клочья одежда Хироюки.

– Что о мече скажешь? – спросил Ливий.

– «Осколок!». Одно из трех сокровищ клана Яо – старик не мелочился, когда вышел на охоту. Осколок изготовили из чистейшего нефрита, который обрабатывали три десятилетия. Даже я знаю эту историю. Самый большой кусок стал мечом, остатки пошли на бусы и заколку.

– Ты, случаем, не про эти бусы?

Несколько секунд Хироюки молчал, неся на плече труп убитого чиновника. Если в мечах самурай разбирался хорошо, то в других артефактах его знания хромали. Но даже так Хироюки быстро понял, что у Ливия – не просто бусы, а те самые бусы, передающиеся из поколения в поколение в клане Яо.

– Они, – кивнул самурай. – Бусы Нефритового Спокойствия. Говорят, защищают от ядов, видимо, старик, слабея, боялся, что его могут отравить. А может он их всегда носил.

– А у твоего Дэнь Мао было что-то полезное?

– Веер. Но я в них не разбираюсь, – пожал плечами Хироюки.

Похоронили быстро. Хироюки зачитал короткую восточную молитву в десять слов – просто как дань традиции и как уважение к врагу.

– Ты убил его руками? – спросил самурай. Его здорово впечатлила смерть Куанъиня – Ливий оказался гораздо сильнее ожиданий Хироюки.

– Да. Хотя большую часть битвы сражался посохами.

– Неужели бамбук? Прямо как в нашу первую встречу? – улыбнулся Хироюки.

– Именно. И, кстати, открыл Волю Посоха.

– Поздравляю.

«Воля Посоха – это, конечно, хорошо, но я и потерял кое-что ценное, – думал Ливий на бегу. – Последняя атака старика «сдула» мой Образ, поэтому я не могу больше применять Монаха-Императора. Хорошо, что у меня хватает сильных приемов».

Образ Монаха-Воителя –

сильная техника. Но она не лишена недостатков. В Образе Монаха-Воителя ты получаешь защитную оболочку из яри вокруг тела, а все твои приемы становятся гораздо быстрее. Вот только для этого оболочку нужно заранее создать, а приемы – «записать» в нее тысячами повторений. Процесс обычно занимает годы. У Ливия столько времени не было, поэтому он сосредоточился на одном ударе, для которого и вызывал Образ. Монах-Император отлично объединил Императорский удар и Образ Монаха-Воителя, но всего за одну битву Волк лишился своего козыря. К счастью, далеко не последнего.

«У Образа Монаха-Воителя много ограничений. В ближайшее время я не смогу его восстановить, придется штурмовать дворец без Монаха-Императора», – подумал Ливий, глядя на свои кулаки.

Раньше Волку казалось, что Образ – это слишком нечестный прием. Ускорить любую атаку, даже ту, на которую требуется много времени – разве это честно?

Но, освоив Гекту, Ливий понял – ее в Образ не «засунуть». Одно дело движение мышц или частичный сбор яри. Совсем другое – техника, способная поколебать мир. В Образ не поместить прием, работающий на осмосе.

Но и без особых условий Гекту бы не получилось использовать. Концентрация яри была запредельной – сам Образ мог бы разрушиться от давления энергии. Нет, немного ускорить Гекту можно было бы, но за малый прирост к скорости техники пришлось бы заплатить долгими тренировками. И если Императорский удар Ливий мог выполнять сотни раз за день, то Гекту – не больше трех.

«Не стоит оно того», – подумал Волк тогда.

Повезло, что старик носил с собой ножны. Если бы кто-то попался по дороге, нефритовый меч привлек бы много внимания. Пока Ливий бежал, он поглядывал то на клинок в ножнах, то на браслет. И у него появился вопрос.

– Почему нефрит? Металл прочнее.

– Прочнее, – согласился Хироюки. – У нефрита хорошая проводимость яри. Если кусок достаточно чистый, он годами будет пропускать через себя энергию. Поэтому нефрит выдерживает почти любые объемы яри. По прочности он уступает некоторым металлам, но зачем тебе это, если ты можешь ввести в клинок сколько угодно энергии и сделать его почти неразрушимым?

– Вот оно что.

– Нефрит такого качества очень редкий. Так уж повелось, что дешевый нефрит в изготовлении оружия применять нельзя. Сломается быстро. А дорогой попробуй еще найти. Нефритовых клинков на всю империю едва ли два десятка.

«Особенности Востока», – подумал Ливий. В Централе не было никакого нефрита – по крайней мере местного. С Востока нефрит привозили, но использовали его только для украшений. Может, в Централе никогда за всю его историю не побывал достаточно большой кусок чистого нефрита, чтобы из него можно было изготовить оружие.

Глава 22. Шум в горах

Спустя сутки Ливий и Хироюки остановились в горах.

– Хочу научить тебя одному приему, – неожиданно заявил самурай.