Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая
Шрифт:
«Что-то здесь не так».
Подсознание дало понять мечнику, что есть детали, которые он упускает. Что-то не вязалось с общей картиной происходящего, и Алексис быстро понял, что именно. На лицах детей не было ни страха, ни паники. Даже спокойствия — все, что выражали лица детей, так это решимость, причем такую, которую можно увидеть только у воинов.
— За Красного Бога!
Боль в спине Алексис почувствовал, когда его бойцы скрылись в доме. Женщина, стоявшая рядом, шагнула назад, выхватила кинжал и вогнала его в тело мечника.
—
Меч покинул ножны. Голова женщины покатилась по земле, а дети, выхватив остро наточенные столовые ножи, бросились на Алексиса. Удары мечом плашмя оставили их без сознания.
— Командир? — обеспокоенно крикнул боец, выскакивая из дома.
— Директива два. Действуем решительно, здесь живут агенты культа, — сказал Алексис, останавливая кровотечение ярью.
— Есть!
Сфера с изначальной энергией зависла в районе пояса. Ее не нужно было держать, а обычные люди и даже идущие неспособны были ее увидеть. Когда Ливий понял, что сфера намертво «привязана» к телу, он стал бежать быстрее. Изначальная энергия подгоняла Волка, заставляла нервничать и невольно ускорять шаг.
«Это что, остров? И на нем человек?».
Сам по себе остров — не такая уж большая редкость. Островок оказался совсем крошечным, поэтому Ливий не удивился, что его нет на картах. А вот одинокий рыбак на острове был необычным. Во-первых, кто поплывет в такую даль, чтобы порыбачить? Уж легче в открытом море. А во-вторых, у рыбака не было никакой лодки.
«Может, жертва кораблекрушения? Выбросило на остров, выживает, как может?», — подумал Ливий.
Звучало логично. Одет рыбак был в какое-то рванье, перевязанное на поясе бечевкой. Голову закрывала соломенная шляпа, а в руках мужчина держал удочку.
Рыбак отвлекся от своего занятия и посмотрел на Волка. Лицо покрывала щетина, мужчина выглядел неопрятно, как принято выглядеть рыбаку. Но Ливий удивленно замер, прекратив бежать, а стихия воды заботливо поддержала ступни Волка. Удивило то, что рыбак повернулся к Ливию, хотя не должен был даже увидеть его.
«Непростой человек. Сильный идущий, который просто рыбачит посреди океана? Все понятно», — подумал Волк и двумя шагами оказался на острове.
— Здравствуйте. А я уж подумал, вы разбились, — сказал Ливий первым делом.
— Здарова. Как видишь, просто рыбачу. А если бы разбился — тогда что?
— Помог бы, наверное. Дело не такое сложное, — пожал плечами Волк. — Вы — Бессмертный?
— Э, что за грубость, мужик? Бессмертный… Ты людей меряешь по тому, сколько они могут прожить? Эй, ты, долгожитель! И ты, простой человечишка. Так, что ли? Может, ты еще по цвету кожи незнакомцев называешь? Эй, черный…
— Я понял, извиняюсь, — ответил Ливий, спешно складывая ладони в жесте примирения. — Уважаемый… Рыбак?
— Обращаться к другим по профессии, ха? Но ты угадал, так меня называют среди Бессмертных, — сказал мужчина, почесав
Воцарилась тишина. Рыбак молчал, молчал и Ливий. Так прошла минута, за ней вторая, и Волк спросил первое, что пришло ему в голову:
— Клюет?
— Паршивенько, — ответил Рыбак. — Второй час сижу. Это у тебя что такое? Отдать не хочешь?
«Заметил изначальную энергию?».
— А вам оно зачем?
— А тебе? Отдавай, все равно не знаешь, куда девать. Верну владельцу. Взамен попрошу для тебя кое-что.
— Попросите…
Будучи Бессмертным, Рыбак был связан с миром. Изначальная энергия принадлежала миру, и Бессмертный мог ее вернуть. Причем не просто так, а в обмен на что-то ценное.
— Держите, — решительно кивнул Ливий, протягивая сферу.
— Вот и правильно.
Не отвлекаясь от поплавка, Рыбак протянул руку, на которую Волк положил сферу.
— Убирай.
Бессмертный говорил об осмосе. Развеять технику оказалось не так просто, жители Моку сильно ее укрепили, но вскоре сфера заколебалась, теряя прочность. А как только зеленый огонь показался, он тут же исчез.
— И что ты хочешь взамен?
«Взамен…».
Было о чем задуматься. Ливий мог попросить о просветлении, стать первым охиронцем, прорвавшим запрет мира. Во вторую встречу с Шахматистом Бессмертный ясно дал понять, что просветления можно добиться и договорившись.
«Нет. Я уже знаю, что нужно делать», — подумал Волк, отбрасывая самый лакомый вариант.
— Я должен стать сильнее.
— Уверен?
— Да, — кивнул Ливий.
— Ясненько, — кивнул Рыбак. — Оп! А вот и ужин.
Леска натянулась, и Бессмертный начал водить удилищем из стороны в сторону, изматывая рыбу. Когда та, наконец, ослабла, Рыбак потянул удочку на себе.
На крючке сидела серебристая рыба в локоть длиной. Достав рыбу из воды, Рыбак сразу же принялся ее готовить, и это у него получалось быстро. Не успел Ливий опомниться, как рыба попала в котел, непонятно откуда взявшийся.
— Хорошо, хорошо, — приговаривал Рыбак. В небольшом ящичке, который тоже появился из ниоткуда, лежали овощи и крупа, все это Бессмертный добавил в котелок. Когда уха была почти готова, Рыбак достал из ящичка бутылку с чем-то крепким и вылил в котел половину. Свое блюдо Бессмертный завершил горячей головешкой из костра, которую Рыбак сунул прямо в котел.
— Не то, чтобы надо, рыба-то морская, но так лучше, — сказал Бессмертный. — А теперь ешь.
На готовку ушла минута. За это время уху никак не сваришь, и все же она была готова. Ароматный запах достигал Волка и манил к себе: сопротивляться Ливий не стал.
Рыбак выдал ложку. Видимо, есть он не собирался, потому просто ждал, взяв в руку ополовиненную бутылку. Пожав плечами, Ливий полез ложкой в котел.
— Ну как? — спросил Бессмертный.
— В жизни не ел ничего вкуснее, — честно признался Волк, ошарашенный вкусом.