Десять тысяч золотых
Шрифт:
— Чуть-чуть не считается! — Я звонко щелкнул пальцами, но заметил, что моя команда не очень-то поддерживала такой ход мысли.
— Билл, мы ведь говорили, что лучше все обдумывать вместе, — по-доброму сказала Катрана, поправляя капюшон плаща.
— Я ж говорил, планы у тебя зашибись, но ты как-то часто ставишь нас перед фактом, — закивал вояка, — нам бы вместе что-то придумать. Что-то, чтобы прям Ерохентиус этот полные поножи наложил!
Тут я почувствовал, что пришло время сдать позиции и позволить команде обмозговать все самим. В конце концов, я всегда мог подправить их план или незаметно заменить его своим в самом конце, а вот дать им почувствовать себя стратегами было богоугодным делом. Тем более, в чем-то они таки были правы: и с големами,
— Ладно, ваша взяла. Даю вам полчаса на размышление. Когда вернусь, вам лучше бы предоставить мне идеальный план действий победы над Ерохентиусом! И Юноной тоже, терпеть ее не могу.
Пошел, значит, прогуляться и оставил своих обмозговывать нашу будущую операцию. В пещере было до странного спокойно, особенно когда наконец прекратился вой умирающих пещерных эльфов. Бедняги они, все-таки, так страдать за свои идеалы. Вот из-за таких случаев я и предпочитал легкую наживу, а битвы за честь и отвагу оставлял другим. Хотя в последнее время все чаще задумывался над тем, что было бы, реши я таки сделать что-нибудь больше и важнее. Слова Катраны про гильдии порой находили путь в мой разум, обходя все ловушки и капканы, но я каждый раз гнал их метафорическим веником. Реки вина и знойные девчонки в коротких туниках были лучшей наградой за мои труды, и никакой головной боли. Ничего более мне было не нужно. По крайней мере, так всегда было раньше.
Невольно я наткнулся на выход из тоннеля, через огромную расщелину в пещеру попадали яркие лучи закатного солнца. Ради интереса я снял шлем и нацепил его на подвернувшуюся под руку гнилую корягу. Немного пошумел для приличия и аккуратненько высунул шлем из расщелины.
— Огонь! — Послышалось снаружи, а шлем со звоном отскочил обратно в пещеру, пронзенный стремительной елриннской стрелой.
Попали прямо в разрез для глаз; слава богам, что я был умнее Юноны. Что и требовалось доказать: они заняли позицию на поляне, только и ждали, что мы выйдем из тоннеля. Вниз спускаться, видимо, боялись. И не зря. Из чистого исследовательского интереса я проделал тот же трюк со шлемом и возле другого выхода на поверхность, результат был таким же. Похоже, мы были окружены. В голове зароились различные мысли и идеи того, как бы нам красиво вырулить из этой ситуации, но я сдержал их и убедил себя дать команде высказаться. Было крайне интересно узнать, как же они выведут нас из этой западни. Посему, подождав пару десятков минут, я устремился обратно к нашему худому-бедному лагерю и с заискивающей улыбочкой спросил:
— Что, придумали?
Все синхронно кивнули, явно гордясь своими умственными способностями.
— Да, план у нас есть. Можем начать его исполнение прямо сейчас, — сказала Катрана и вдруг указала на меня, — связать Биллу руки!
— Что?! — Само собой вырвалось у меня, но остальные даже бровью не повели. Похоже, они не шутили.
Глава 28: Суд поединком
Вот так все и заканчивается для великого контрабандиста: связанный тугой веревкой, лишенный оружия и инструментов, я шагал прямиком в центр крупного прерия, к Ерохентиусу, в окружении вероломно предавшей меня команды. По крайней мере, так должны были думать силайтиэнцы. Повезло, что у них осталась хоть крупица чести после наших происков: когда мы вывесили над пещерой белый флаг (пришлось занять у Аллара рукав робы), нас все же пощадили и позволили обсудить условия капитуляции. Правда это было заслугой честного и добренького Ерохентиуса, Юнона же хотела расстрелять нас всех из лука любой ценой. Там нас уже ждали с почестями: сын силайтиэнского бургомистра едва не слепил своим белым нагрудником, на котором сияло изображение золотого солнца и молящихся на светило фигур. Свита сынка составляла десятерых щитоносцев, закованных в стальные латы по самое не могу, десятерых рыцарей-кавалеристов
— Мы привели вам наемника Билла Гилтена, — торжественно проговорила Катрана, а Варнир грубо усадил меня на колени перед рыцарем в сияющих тяжелых латах, — он оказался настолько корыстен и безумен, что был готов принести нас всех в жертву ради своей алчности и этого ужасного камня.
Тут рядом раздался гулкий удар: Магарх поставил наземь сундук с грузом.
— С нас хватит, мы решили честно сдаться и ответить за все свои грехи перед Элринном. Среди нас есть солярист, сбившийся с истинного пути познания солнца. Также есть и вирайлонский солдат, упивавшийся кровопролитием межрасовой войны двенадцатилетней давности. Билл также сумел одурманить ум юного циклопа, заставив того поклоняться темным богам и познавать запрещенные трактаты, дабы сделать его личной машиной для убийств. Разумеется, я сама тоже попала под влияние этого безумца, и теперь вместе с его бывшей командой ищу искупления.
— И вы что, впрямь надеетесь, что мы поверим в эту чушь? — Расхохоталась Юнона, — очевидно ведь, что это все какой-то очередной их план, дабы сбежать от правосудия! Этому ты научилась у своего нового любовника, Катрана? Приготовить луки!
Вся наша команда разом встрепенулась от звука натягивающейся тетивы, но вмешался Ерохентиус:
— Прекратить это! Лейтенант Юнона, я сам предложил им сдаться, такое убийство опорочило бы нашу честь и достоинство до конца дней.
Я едва сдержал усмешку, видя кислую мину Юноны. Признаюсь, этого мне в путешествиях не хватало.
— Вместо этого, мы позволим нашим врагам честно принять вину и проследовать за нами в Силайтиэн для справедливого суда. Там вам предъявят все обвинения и сошлют в темницу солнечного города на несколько пожизненных заключений, которые вы отсидите под влиянием магии времени!
— …И почему вообще столько преступников сдаются Силайтиэну с миром? — Шепнула Катрана Аллару с явным недоумением.
— А почему бы и нет? У них тюрьмы как курорты, кормят лучше чем в Кароданских трактирах, — спокойно ответил солярист.
— Но для начала, услышим же и версию преступника, ведь у каждой истории есть множество сторон. Билл, что ты можешь сказать в свое оправдание?!
— Что я могу сказать? Мне нечем оправдываться, ваше бургомисторство. Я делал все, что мне приписывается, и даже больше! Я также уничтожил древнее племя лесных стражей, что охраняло покой болот. Ограбил бедных караванщиков, дабы присвоить себе их богатства. А еще я заставлял Катрану ходить голой на людях, дабы удовлетворить свою похоть!
В рядах Силайтиэна послышались возгласы и перешептывание. Похоже, я только что заработал себе еще пару десятков врагов.
— Что же, Билл Гилтен, любой суд скажет, что ты будешь приговорен к…
— Секундочку!
— Билл, перебивать представителя знати… — Начала Юнона.
— А ну рты закройте все!!! — Гаркнул я несвойственным басом, Ерохентиус аж отстранился. Видимо решил, что в меня демон вселился.
— Я хотел сказать, господа и дамы, что по древнему закону хуммов, который чтится как традиция во многих регионах Элринна до сих пор, судьба может решить будущее обвиняемого в смертных грехах. Если этот обвиняемый сможет отстоять свое право на жизнь… В смертельном бою с обвинителем или кем-то из его свиты!
Перешептываний стало больше, лицо Юноны застыло в шокированной гримасе.
— Я требую суда поединком! — Воскликнул я. Однажды прочитал эту фразу в какой-то книге, там это восклицал загнанный в угол карлик. Звучало весьма эффектно.
— Это все вздор и бред! Традиция мертва, как и все ее последователи! — Завизжала Юнона, а вот Ерохентиус задумался. Как и следовало ожидать, рыцарь был слишком честолюбивым, чтобы проигнорировать прямой вызов на честный бой. Я заметил это и надавил:
— Напоминаю, по традиции тот, кто откажется от суда поединком, признается богами недостойным диктовать чужую судьбу, а обвиняемый освобождается.