Десять тысяч золотых
Шрифт:
— Ты прав! — Вдруг заорал рыцарь, сверкнув пафосными доспехами, — эта традиция чтилась веками, за нее погибло немало славных эльфов. Я готов, Биллисий Гилтен. Я сам сражусь с тобой, а на кону будут честь, достоинство, и наши жизни!
С громким шлепком ладонь Юноны встретилась с ее лбом. Команда едва сдержалась, чтобы не рассмеяться от этого абсурдного действа. Ерохентиус же воспринимал все максимально серьезно: медленно вытащил из ножен свой полуторник, опустил забрало чудного шлема в форме звезды и холодным взглядом уставился на меня, самый стереотипный белый рыцарь в истории. Я же попросил дать мне мой верный меч и развязать мне руки. Убедить сыночка богатого лорда сражаться было лишь половиной
Мы с Ерохентиусом встали друг напротив друга, повторили торжественные боевые кличи хуммов, часть из которых я забыл и потому едва молол языком, а затем встали в боевые стойки. Признаться, двухметровая фигура Ерохентиуса в сверкающих белых латах меня одновременно и смешила, и пугала: с одной стороны, он был избалованным папенькиным сынком без реального опыта сражений. С другой же, он тренировался с лучшими фехтовальщиками Элринна почти что ежедневно. Пришло время проверить его мастерство на практике.
— Поехали! — Завопил я и ринулся к рыцарю, нанеся первый удар своим клинком. Еще и маной зарядил, чтобы сразу его дезориентировать.
Но он парировал, во все стороны сыпанули искры. Затем извернулся и решил проткнуть меня проникающим ударом, но я ушел в сторону и наши клинки столкнулись снова. Спасибо летучему зелью. Не успел я ударить снова, как он оказался позади и попытался срубить мне голову. Клинок пронесся мимо, ведь я мигом пригнулся и снова столкнул наши мечи. Я оказался в полуприсяди, но не отступал и резко дал Ерохентиусу сапогом по поножам, а затем еще раз по ребрам.
— Ах… Грязные приемчики… Поверь, они никогда не смогут сравниться с истинным мастерством!
— Увидим! — Я совершил обманный выпад коленом, заставив его клинок опуститься, и тотчас рубанул по наплечнику. От невидимого яда остался внушительный след. Затем ушел перекатом в сторону и молниеносно провел клинком по его ребрам. Задело только латы, но урон был нанесен.
— Ого… Вот это Билл дает! — В шоке проговорил щитоносец, другой же успокоил его подзатыльником.
Я кувырком отстранился, но он рванул ко мне и мы вновь принялись парировать атаки друг друга. Он все давил, старался пересилить, а затем вдруг взмыл мечом ввысь и моментально рубанул по моему у рукояти. Я увидел, как мой клинок устремился вниз, и проклял себя за слабость хватки. Но реакция моя была мгновенной: ногой подбросил свой меч за рукоять и схватился за него рукой, в ту же секунду отбил следующую атаку.
— А ты не столь плох, Билл Гилтен. Посмотрим, сможет ли твое мастерство спасти тебя перед богами! — Вальяжно заявил он.
— Да-да, давай драться уже! — Тотчас изменил направление и вонзил клинок ему в живот. Латы поглотили удар, а он резко контратаковал сверху. С громким лязгом я поймал летящее лезвие своим и выровнял стойку.
Рыцарь был силен: предсказывал мои удары наперед, атаковал со всех сторон, не давал ни секунды передохнуть. Наши удары заполонили звонким лязгом всю поляну, а команды наблюдали за действом, болея каждый за своего претендента. Я не отказывал себе в грязных приемчиках: когда Ерохентиус почти зажал меня, я резво бросил ему горсть земли прямо в глаза, а затем размашисто ударил по нагруднику, оставив косую линию. Все аж ахнули. На доспехах рыцаря появлялось все больше царапин, но и он попадал: моя левая рука и правая нога уже были обагрены кровью, а броня из кожи василиска на груди совсем изорвалась.
— Так учат сражаться лучшие мастера Силайтиэна! — С лучезарной улыбкой рыцарь прокрутил клинок по кругу и резко ударил снизу
— А вот так учат бить морды разбойники Крысиной Бухты! — Я, словно змей, избежал его атаки, оттолкнулся и зарядил обеими ногами в грудь этого молокососа. С грохотом доспехов он осел на землю, но тотчас поднялся. Я встретил его уже с клинком в руках.
— Ерохентиус, давай! — Дуболомы в шлемах искренне болели за его господина, то и дело подбрасывая вверх щиты. Будто на школьный утренник попал, ей богу. Мои тоже не могли удержаться и порой болели за меня, но из-за конспирации им приходилось скрывать истинные эмоции.
— Билл! Билл, давай! — Не смог удержаться Варнир, а затем под полным ненависти взглядом Юноны исправился, — давай Билл, умри за свои грехи! Это, хана тебе, ага!
— Горячая кукуруза! Горячая кукуруза! — Вдруг послышалось откуда-то сбоку: к рядам Силайтиэна вышел сгорбленный дедок-коробейник с полным подносом еды, — с маслом, всего пара серебряных! Вы не сможете сполна насладиться боем без вкусной еды за небольшую плату!
— А ты откуда здесь взялся вообще?! — Гаркнула Юнона, — тут серьезный бой, а ну пойди прочь!
— Дамочка, если вам не интересно, то не мешайтесь, — Варнир грубо отпихнул эльфийку и приобрел себе аж три початка. Коробейник же взял его монеты и незаметно проглотил. Очередной дух алчности значит, ага, видали.
Я выпалил колкую шутку и отвлек тем самым врага, а затем устремил клинок прямо к его рукам. Поймал, зараза. Я зашел сбоку, но с оглушительным свистом он вновь парировал. Силы таки начали покидать меня, смешивание нескольких настоек и микстур редко было хорошей идеей, но все же я сражался как загнанный в угол зверь. В бухте любили поговаривать, что крыса страшнее всего тогда, когда ей некуда деться, ведь в таком случае ей нечего терять. Думаю, сейчас меня можно было сравнить с такой крысой. С такими мыслями, я потянулся за горстью земли, но Ерохентиус едва не лишил меня кисти. Лишь молниеносная реакция спасла меня и меч врага вонзился в землю, после чего я пронзил его латы в районе ребер: от второго попадания броня в том месте разлезлась словно ткань, лишая его защиты.
Обманный маневр, лязг парирования, и я врезал ему по ребрам с кулака. Ерохентиус отпрыгнул и стал сверлить меня злобным взглядом: таких приемов он точно не ожидал. Бился рыцарь все мощнее и свирепее, я едва мог сдерживать его атаки, то и дело пропуская размашистые удары. Повезло, что раны были неглубокими и под зельем выносливости я мог продолжать бой. Словно два коршуна мы старались пустить друг другу кровь, обменивались ударами со всей дикостью первобытных поселенцев. С ужасом я осознавал, что обмен шел мне в убыток. Оставалось лишь быть непредсказуемым. Так, я решил снова потянуться за горстью земли, но не закончил действие и тотчас извернулся, подняв ногу. Мое колено на всех парах влетело в ребра рыцаря и вызвало сдавленный стон. Он аж пригнулся, но будто пересилил себя и моментально резанул меня в голову. Шлем зазвенел и покосился, едва сдержав удар.
— А вот это уже невежливо!
Я снова ринулся в бой и тут заметил одну деталь: его меч слегка покосился, а лезвие покрылось миниатюрными дырами. Похоже, какой бы не была сталь, едкая смесь всадника таки разъедала ее со временем. Я включил режим берсерка и принялся посыпать нерадивого Ерохентиуса настоящим штормом из ударов, а он все парировал и пытался атаковать. Зря. Наконец, белый рыцарь занес меч над головой и с размахом опустил его внизу, а я выставил клинок поперек, дабы перехватить удар. Оглушительный лязг, искры во все стороны, шум словно уронили чьи-то доспехи, и вот славный меч Ерохентиуса валяется на земле по кусочкам, а в руках он держит пустую рукоять. Смесь сработала на славу.