Десять веков белорусской истории (862-1918): События. Даты, Иллюстрации.
Шрифт:
Мне не придется участвовать в последней борьбе. Судьба осудила меня на раннюю гибель, и я не увижу победы, не буду жить ни дня, ни часа в светлую годину победы, но считаю, что своей смертью сделаю все, что должен был сделать, и большего от меня никто, никто на свете требовать не может.
Задача революционной партии — зажечь уже накопленный горючий материал, бросить искру в порох и потом сделать все для того, чтобы начатое движение закончилось победой, а не повальным уничтожением лучших людей страны».
Игнат Гриневицкий пережил императора всего на несколько часов.
Три
На страницах «Гомона» с революционно-демократических позиций говорилось о существовании белорусской нации и звучало требование ее федеративной самостоятельности после уничтожения царизма.
«Мы — белорусы и должны бороться за местные интересы белорусского народа и федеративную автономию страны, — читаем в первом номере «Гомона». — Мы — революционеры, потому что, разделяя программу борьбы «Народной воли», считаем необходимым принять участие в этой борьбе; мы — социалисты, ибо нашей главной целью является экономическое улучшение страны на основе научного социализма».
«Гомоновцы» полагали, что народной интеллигенции в своей деятельности нельзя ограничиваться изучением родного края и культурной работой в его пользу, так как при таком режиме это не принесет никаких практических результатов. Необходима политическая борьба.
Призывая белорусов бороться за социальные и национальные идеалы, авторы журнала писали, что народ может чувствовать неуверенность в своих силах, но отсутствие в его массах национального движения — еще не свидетельство его будто бы извечной дремотной пассивности. «Гомон» напоминал о сопротивлении белорусских церковных братств окатоличиванию, о мощных крестьянских бунтах против крепостничества, национально-освободительных восстаниях при Николае I и Александре II.
История показала: любые попытки силой изменить мир к лучшему осуждены на неудачу, которая оплачивается неизмеримыми человеческими мучениями. Игнат Гриневицкий и его соратники были жертвами ложного учения. Они трагически ошибались, но они достойны нашей памяти.
Памяти, которая предостерегает.
Книга Францишка Богушевича «Дудка беларуская»
Вышла в свет книга Францишка Богушевича «Дудка беларуская»
Произошло это в краковской типографии Владислава Анчица. Вместо подлинного имени автора на напечатанном латинкой сборнике стихотворений стоял псевдоним — Мацей Бурачок. Поэту тогда шел уже шестой десяток.
Францишек Бенедикт Богушевич родился 9(21) марта 1840 года в «дворе Свираны» (теперь Виленский район Литвы). Вскоре не очень зажиточная шляхетская семья переехала в родовое имение Кушляны Ошмянского уезда, там и прошло детство будущего писателя. Оттуда он отправился на учебу в Виленскую гимназию, где значился в списке «неспособных вносить определенную за обучение плату». Гимназическими друзьями Францишка были Титус и Константин Далевские, Зыгмунт Минейка, Юлиан Чарновский, которые позже
Гимназию Богушевич закончил в числе четырех лучших выпускников и в 1861 году поступил на физикоматематический факультет Петербургского университета. Учиться в столице, правда, не довелось: вместе с другими студентами юноша из Кушлян был отчислен за отказ получить свои зачетные книжки. Это было протестом против новых университетских правил, ограничивавших студенческие права.
Возвратившись в Беларусь, Францишек стал одним из тех, кто близко к сердцу принял призыв зачинателя новой белорусской литературы Винцента Дунина-Марцинкевича, считавшего, что ради единения в будущей борьбе против российского самодержавия паны и шляхта должны нести в народ — «младшей братии своей» — просвещение и заниматься благотворительностью. Богушевич пошел работать учителем сельской школы на Лидчине.
Когда началось восстание 1863 года, он без колебаний взял в руки оружие и воевал в отряде под командованием Людвика Нарбута. В стычке с карателями в Августовских лесах был ранен. После подавления восстания Францишку удалось избежать тюремной камеры и кандалов. Однако ценой свободы стали двадцать лет, прожитых в разлуке с родной землей.
За это время он получил юридическое образование в Нежинском лицее в Украине и успел поработать судебным следователем в Черниговской, Брянской, Сумской и Вологодской губерниях. Только в 1884 году он смог вновь пройти по дорогим с юности виленским улочкам.
В Вильне Богушевич устроился на должность присяжного поверенного судебной палаты, вел преимущественно дела городских бедняков и крестьян и заслужил кличку «мужицкого адвоката».
Первые из известных сегодня стихов Францишек Богушевич написал по-польски. Поп-ольски он писал и свои публицистические виленские корреспонденции, которые печатал в издававшемся в Петербурге журнале «Кпу». Но писатель глубоко ощущал кровную связь с белорусской землей, ее языком и ее народом, которому он посвятил свой талант. С предельной искренностью и болью Мацей Бурачок выразил это в своей «Дудцы».
«Братцы мшыя, дзеш Зямлі — матю маёй! Вам ахвяруючы працу сваю, мушу з вамі пагаварыць трохі аб нашай долінядол1, аб нашай бацькавай спрадвечнай мове, каторую мы самі да 1 не адны мы, а усе людзі цёмныя «мужыцкай» завуць, а завецца яна «б е л а р у с к а й»… Наша мова для нас святая, бо яна нам ад Бога даная… але так ужо мы самі пусць і яе на здзек… Щ ж ужо нам канечне толью на чужой мове чытаць 1 шсаць можна?
Яно добра, а навет 1 трэба знаць суседзкую мову, але найперш трэба знаць сваю.
Перадумаушы усё гэта, я, братцы, адважыуся нашсаць для вас сяюятаюя вершыю: хто IX спадабае, таму дзякуй!..
Шмат было таюх народау, што страцш наперш мову сваю, так як той чалавек прад скананнем, катораму мову займе, а потым 1 зус1 м замёрлк Не паюдайце ж мовы нашай беларускай, каб не умёрлП..
Можа, хто спытае: гдзе ж цяпер Беларусь?
Там, братцы, яна, гдзе наша мова жывець: яна ад Вшьна да Мазыра, ад Вітэбска за малым не да Чарнцава, гдзе Гродна, Мшьск, Маплёу, Вшьня і шмат мястэчкау і вёсак…»