Десять величайших открытий в истории медицины
Шрифт:
Вскоре, однако, радостный период в жизни Дженнера резко закончился. 13 сентября 1715 года умерла его жена. Дженнер снова впал в глубокую депрессию. Несмотря на то, что они с Кэтрин были совершенно разными по характеру людьми, и их мнения по ряду вопросов часто не совпадали, он любил жену и принимал ее религиозные воззрения и образ жизни.
Прошло время, и состояние Дженнера улучшилось настолько, что он смог принимать больных, выполнять обязанности мирового судьи и заниматься своими хобби. В какой-то мере возродился и его интерес к кулинарии: местные аристократы передавали друг другу его рецепт засолки свиных ребрышек. Новым увлечением Дженнера стала археология. Он участвовал в раскопках развалин эпохи Римской империи и впервые в Англии нашел окаменелые останки морских рептилий. Ему по-прежнему нравилось писать статьи на медицинские темы, но качество этих статей резко ухудшилось, а выводы часто бывали просто смешными.
Впрочем, уровень работ, написанных им на другие темы, оставался весьма высоким почти до самого конца его жизни. В 1820
5 августа 1820 года Дженнер перенес кровоизлияние в мозг, после которого несколько часов оставался без сознания. Хотя потом сознание в полной мере вернулось к нему, а явного паралича не наблюдалось, он понимал, что дни его сочтены. На протяжении всей своей жизни он любил находиться в обществе, теперь же он буквально изнемогал без общения с людьми. Он часто чувствовал себя одиноким, однако ни дочь Кэтрин, ни сын Роберт не навещали отца так часто, как ему бы хотелось.
Несмотря на слабое здоровье, в конце 1821 года Дженнер навестил в Бате своего друга детства Калеба Парри. Было бы интересно узнать, о чем беседовали эти два старика. Парри умер через месяц после визита Дженнера; несмотря на плохую погоду, тот все-таки приехал проводить старого друга в последний путь.
26 января 1823 года у Дженнера произошел второй инсульт, после которого он скончался. Как ни странно, хотя в Лондоне знали о предстоящих похоронах, из столицы никто не приехал. На скромной церемонии присутствовали только местные жители. Конечно, среди них были его дети Кэтрин и Роберт, а также несколько других родственников и немного посторонних. Особенно глубокую скорбь испытывал один из присутствующих — Джеймс Фиппс, первый человек в мире, перенесший вакцинацию.
Благодаря своим способностям Эдвард Дженнер, оставшийся сиротой в пятилетнем возрасте, слабый ученик и медлительный работник, смог стать одним из величайших ученых в истории науки. Благодарный мир всегда будет у него в долгу. Он любил свою профессию врача, любил медицину и обогатил ее двумя сенсационными открытиями: изобрел вакцинацию и впервые понял, что причиной стенокардии и сердечных приступов является заболевание коронарных артерий, а злоба и раздражение только усугубляют эти состояния. Кроме того, Дженнер любил свои хобби и сделал ряд выдающихся открытий и в других областях. Орнитологи и сейчас высоко ценят его работы о кукушках и о миграции птиц. Геологи же утверждают, что одним из самых заметных вкладов в науку стало открытие Дженнером окаменелых останков доисторической морской рептилии, плезиозавра. Можно ли назвать еще одного ученого, добившегося таких выдающихся результатов в столь разных областях?
Дженнер мечтал о том, чтобы в один прекрасный день благодаря его открытию оспа навсегда исчезла с планеты Земля. Это произошло в XX веке. Доживи Дженнер до наших дней, он пришел бы в восторг от того, как применяется сегодня его методология введения мертвых бактерий или их токсинов — а также мертвых или ослабленных вирусов — в тело человека с целью выработки сопротивляемости огромному множеству болезней, считавшихся ранее смертельными. Безусловно, его восхитил бы перечень заболеваний, с которыми сегодня можно бороться путем вакцинации: бубонная чума, ветряная оспа, холера, дифтерит, краснуха, гемофилический грипп типа В, гепатит А, гепатит В, грипп, корь, паротит, паратиф, пневмококковая пневмония, полиомиелит, бешенство, пятнистая лихорадка Скалистых гор, столбняк, тиф, брюшной тиф, коклюш и желтая лихорадка. И, быть может, в не столь отдаленном будущем мы найдем и вакцину, которая защитит человечество от СПИДа.
Глава 5
Кроуфорд Лонг и обезболивание в хирургии
В 1591 году в Эдинбурге юную, только что родившую двоих сыновей, Эуфанию Макайан выволокли из дома и увезли в неизвестном направлении. Ее мольбы о пощаде остались без ответа; женщину швырнули в глубокую яму и похоронили заживо [38] .
В чем же состояло преступление этой женщины? Дело было в том, что роды у нее были трудные, и, страдая от невыносимой боли, она умоляла избавить ее от мучений. Однако в те времена Церковь считала боль при родах наказанием, посланным женщине Богом. Вот церковные власти и приговорили Эуфанию к смерти, рассчитывая таким образом убедить женщин терпеть все муки, следуя воле Божьей.
38
T. E. Keys, The History of Surgical Anesthesia(New York: Schumans, 1945).
Идея о том, что боль послана человеку
Аналогичные описания операций без устранения сопутствующей им боли встречаются и в вавилонском «Кодексе Хаммурапи», составленном примерно четыре тысячи лет назад. Известно, что до нашей эры только один хирург в Китае, один — в Индии и несколько хирургов в Греции и Риме старались сделать хирургические вмешательства безболезненными. Примерно в 150–200 годах некоторые греческие и римские хирурги давали пациентам травы, обладавшие не только обезболивающим, но и снотворным эффектом; так действуют и многие средства, находящиеся в арсенале современных анестезиологов. Кстати, сам термин «анестезиология» впервые применил древнегреческий военный хирург Диоскорид, живший в I веке [40] .
39
M. Adt, P. Schumaker, I. Muller, «The Role of Atropine in Antiquity and Anesthesia», in R. S. Atkinson and T. P. Boalton. eds., The History of Anesthesia(Carnforth, England: Parthenon, 1989), p. 40–45; and J. F. Nunn, «Anesthesia in Ancient Times — Fact and Fable» in ibid., p. 21–26.
40
U. von Hitzenstern, «Anesthesia with Mandrake in the Tradition of Dioscorides and Its Role in Clinical Antiquity», in ibid., p. 38–40.
Впрочем, эти методы так и не получили распространения, во всяком случае в христианской Европе. Позже разные травы для снятия боли начали использовать мусульманские врачи: они смачивали губку в настое соответствующих растений и давали пациенту дышать через нее [41] . Монахи в христианской Европе стали применять эти губки, получившие название усыпляющих, лишь в XIV–XVII веках. Идя наперекор учению, которое сами же и проповедовали, монахи использовали их при лечении больных; впрочем, несмотря на это, смертность оставалась столь высокой, что впоследствии от губок отказались. А может быть, их просто сочли бесполезными. (Недавно современные исследователи создали дюжину подобных усыпляющих губок по старинным рецептам и попытались применить их для обезболивания у подопытных животных, однако никакого эффекта не получили.)
41
M. T. Jasser, «Anesthesia in the History of Islamic Medicine», in ibid., p. 48–51.
Так что же представляла собой хирургия без обезболивания?
В 1791 году в столице Англии был построен Лондонский госпиталь, устройство которого, продиктованное частично именно отсутствиеманестезии, послужило образцом при создании всех больниц в Англии, в Европе и в Соединенных Штатах. Операционная в Лондонском госпитале помещалась на самом верхнем этаже. За ее дверью висел колокол; в него звонили, когда начиналась подготовка к операции, и тогда все сестры, врачи и помощники бежали в операционную и закрывали тяжелую дверь, чтобы никто не слышал страшные вопли больного. Весь персонал больницы помогал удерживать пациента, а при необходимости ему даже затыкали рот [42] . Электричества в то время не было, поэтому для максимально полного использования дневного освещения при строительстве применяли принцип «второго света».
42
J. E. Echenhoff, Anesthesia from Colonial Times: A History of Anesthesia at the University of Pennsylvania(Philadelphia: J. B. Lippincott, 1966).
Учитывая отсутствие обезболивания, хороший хирург должен был прежде всего быть быстрым хирургом. Скорость имела огромное значение; при операциях даже использовали секундомер. Известно, например, что личный хирург Наполеона мог провести любую ампутацию менее чем за одну минуту.
Первым существенным достижением в развитии анестезии стало открытие, сделанное в 1275 году знаменитым испанским философом Раймундом Луллием. Он обнаружил, что, если смешать купоросное масло (серную кислоту) со спиртом, а затем подвергнуть эту смесь дистилляции, получится сладкая на вкус белая жидкость [43] . Вначале Луллий и его современники назвали эту жидкость сладким купоросом; позже ее стали именовать эфиром. Этому простому химическому соединению суждено было великое будущее, хотя прошло еще шесть столетий, прежде чем люди поняли, в чем состоит его основное предназначение.
43
Keys, The History of Surgical Anesthesia.