Десять заповедей. Как выжить в современном мире
Шрифт:
Итак, все доброе осмысляется и освящается только обращением к Богу. «Кто различает дни, для Господа различает; и кто не различает дней, для Господа не различает. Кто ест, для Господа ест, ибо благодарит Бога; и кто не ест, для Господа не ест, и благодарит Бога» (Рим. 14, 6). Любое, даже самое светское дело, может стать душеспасительным, если оно совершается с молитвой и упованием на Господа. Примеров из жизни исторических личностей, из жизни наших близких и знакомых – великое множество. Расскажу лишь только один случай – из своей жизни. Лет двадцать назад я стоял на распутье: жить по-прежнему стало невозможно, будущее никак не просматривалось, душу искушало уныние и растерянность. За «невосторженный образ мысли» я был советской властью отлучен от своей профессии (военное кораблестроение) и стал изгоем, перспектива стабильной жизни исчезла. А нужно было содержать семью… Я искал работу; по сути дела, пытался определить дальнейшее направление своей жизни – искал, суетливо перебирая варианты, забыв, что все уже определено Господом. За советом я приехал к духовнику в Псково-Печерский монастырь. «Ты не абстрактные пожелания высказывай, а перечисли конкретные предложения, тогда можно будет просить у Господа вразумления. Не волнуйся, не переживай.
Третий, мистический уровень понимания этой заповеди гармонизирует нашу духовную жизнь, все более исполняя смыслом лествицу ценностей в душе. Мы углубляемся в микрокосм человеческого духа; наша цель – обустроить его, ибо, по слову Спасителя, «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21).
Это – задача аскетики [9] . Прежде всего, осознаем трехмерность человеческой природы: по учению апостольскому, это телесный уровень, душевный и духовный. «…Вы еще плотские. Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы?» (1 Кор. 3, 3) – вразумляет коринфян апостол Павел. Он говорит о недостаточности для христианина и второго уровня бытия: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия», и только человек «духовный судит о всем» (1 Кор. 2, 14, 15).
9
Аскетика – искусство «духовного делания». Суть аскетики – в очищении души от «скверны страстей» путем самовоздержания и молитвенного подвига, в отвержении своих эгоистических интересов и похотей ради Господа и ради ближних.
Итак, ясное зрение своего внутреннего мира, противодействие стремлению низших уровней преобладать над высшими – условие правильного устроения духовной жизни. Неискушенные в духовной жизни сердца в повседневности часто принимают душевность за проявление духовности. «Какой душевный человек!» – говорим мы, как правило, о том, кто проявляет внешнее расположение, доброжелательность и участие. Но эти качества, не подкрепленные духовностью, могут оказаться лишь маской, которая функционально удобна в определенных ситуациях. Поразительные срывы в стихию плотской необузданности (массовые психозы или, например, неожиданно проявившиеся через интернет глубинные страсти: педофилия, кровавые зрелища и т. п.) приоткрывают бездну, на краю которой балансирует душевность, не укрепленная духовностью. И более того, душевность сопротивляется духовности, воюет с ней – «не принимает того, что от Духа Божия».
Таким образом, только осознание подлинной иерар хии ценностей с главенством духовности [10] , устроение правильной «вертикали» внутреннего мира созидает полноценную человеческую личность. И мистика духовности в этом контексте становится не экзотическим развлечением пресыщенного сознания, но абсолютной жизненной необходимостью. И труд этот очень благодарный.
Чем же живет душа в ее стремлении к Духу? Любовь к Свету и ненавидение тьмы, смирение и настойчивость в достижении цели, молитва и труд. Заглянем еще глубже – увидим разные уровни и формы молитвы, опыт духовной рассудительности, собранности, богообщения. Все это есть элементы стройной системы, взаимозависимые, находящиеся в сложных взаимоотношениях друг с другом. Гармонизации этих элементов духовной жизни учит нас вторая заповедь; опыт этой гармонизации – слово Божественного Откровения [11] и аскетическое учение святых отцов; цель – стяжание вечной жизни. Именно это, в конечном счете, все определяет. «Христиане призваны к вечной жизни (1 Тим. 6, 12). Это – единственное на потребу и благая часть, которая не отнимется у нас (Лк. 10, 42). Это единое мы и должны избрать и искать со всяким прилежанием» [12] .
10
Не та «духовность», которая, так тщеславно величая себя, представляет собой заквашенную на снобизме хаотическую смесь псевдорелигиозных, эстетических и сентиментальных ценностей (мне приходилось слышать, что даже лечиться мочой очень духовно), но подлинная духовность – восходящая к Единому Духу Божию.
11
«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).
12
Святитель Тихон Задонский. Симфония по творениям святителя. – Загорск, 1981. – С. 737.
Итак, заповедь «не сотвори себе кумира» можно было бы продолжить словами: «…но сотвори себе гармоничный и одухотворенный внутренний мир – и стяжи жизнь вечную со Христом».
Третья заповедь
Не произноси имени
Господа, Бога твоего, напрасно,
ибо Господь не оставит без наказания того,
кто произносит имя Его напрасно.
«Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно». Многим кажется, что это крайне незначительная заповедь. А ведь это третья заповедь Закона Божия, и ее положение относительно других игнорировать никак нельзя. Так в чем же причина такого пренебрежения? Ведь, в конце концов, эта заповедь, в отличие от некоторых других, не стоит в принципиальной
Действительно, не ощущая реального присутствия Бога Живого в нашей жизни, невозможно ощутить и значимость любых форм вступления с Ним в контакт. Если представить, что человеку стечением обстоятельств попал в руки президентский чемоданчик с «красной кнопкой», а он считает, что это детская игрушка, можно ли ожидать от него должной осторожности?
Итак, первый, житейский уровень понимания смысла третьей заповеди: «От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12, 37). Эти слова Христа, во всей полноте своей относящиеся ко второму, религиозному уровню, имеют вполне реальный смысл и на уровне первом. Они предполагают внимание к слову. Более того, внимание к мысли, к тому, как воспринимают наши слова окружающие (обратная связь). Ответственность, внутренняя собранность, четкость мышления, организованность. Эти, да и многие другие качества, исключительно значимые именно в житейских обстоятельствах, сокрыты за, казалось бы, частной третьей заповедью Декалога. Нужно ли доказывать, что при отсутствии таковых качеств бесполезно рассчитывать на успех – в трудовой деятельности, в устроении личной жизни? Человек, пренебрегающий этими качествами, по сути дела, подобен аутисту [13] : его связь с окружающим миром если не разорвана, то, во всяком случае, чрезвычайно осложнена и деформирована. В крайней форме – это серьезная психическая болезнь.
13
Аутизм (от греч. autos – сам) – состояние психики, характеризующееся преобладанием замкнутой внутренней жизни и активным отстранением от внешнего мира.
Некоторые скажут: мелочь какая – что-то произнести или не произнести! А помните финал известной с детства сказки: «Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что в кузнице не было гвоздя»? Не множество ли бед нашей жизни, от общегосударственных до сугубо личных, коренятся в безответственном отношении к слову, мысли, делу? Всем нам на жизненном пути встречались болтуны и хвастуны, любители наобещать и не сделать, самодовольные слышатели только своего «Я». В лучшем случае к этому можно отнестись с юмором. «Жалкая, ничтожная личность», – раздавал другим оценки старик Паниковский [14] ; такого еще можно терпеть с состраданием и улыбкой. В своей глупости и никчемности подобный человек иногда может быть забавен и даже (на расстоянии) симпатичен. Однако описание тоскливой кончины Паниковского – правдивый итог такой жизни; авторы романа подметили это с исключительной точностью. Да вот беда! Как часто от паниковских зависит наша жизнь, а хуже того – как часто мы сами себе паниковские! И этой «малостью» – расхлябанностью и безответственностью – ввергаем в хаос себя и мир вокруг нас. Вот этому-то – на житейском уровне – и противостоит третья заповедь Закона Божьего.
14
Паниковский – герой романа И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок».
При всем том свое полное значение эта заповедь, как и все, приобретает только на уровне религиозном. И здесь можно выделить две стороны: частную и общую, но обе – равнозначимые.
Частная – это собственно запрет на праздное поминание имени Божия. Основание для этого – в сакральном значении любого имени; имя же Господа неизмеримо более значимо. Имя – это связь. Имя – это познание. Именование – это вхождение в установленную Богом систему взаимных отношений и ответственности. По меткому выражению одного священника, когда мы говорим «Господи», мы как бы снимаем телефонную трубку и набираем номер, и «на том конце» нам немедленно отвечают: «Слушаю». Это мистика именования, немедленная связь; она присутствует всегда и во всем, но только в связи с Совершенным она существует в совершенной и абсолютной форме. И не страшно ли эту связь не заметить, проигнорировать? Вызвать – и промолчать? Вызвать – и заговорить о пустяках, а то даже и ругнуться: «Господи, яичница сгорела!» или «О Боже, этот тип настоящий идиот!».
А ведь это случается не только с людьми нецерковными, но и с нами, чадами Церкви Христовой, для которых заповеди Божии – непреложный закон бытия. По сути дела, это прямое следствие духовного очерствения, нечуткости к мистической реальности жизни. Богообщение заменено убеждением, жизнь в Боге – знанием о Боге. Знание, безусловно, лучше незнания, однако знание – только первая ступень к жизни подлинной, духовной. Такое положение – печальное знамение времен, которым бесполезно противиться, но которые необходимо трезвенно осознавать и рассудительно учитывать. Если уж мы не в силах кардинально изменить ситуацию, если наша духовность – это духовность новоначальных, если благодатный дар подлинного богообщения для нас малодоступен, то хотя бы понимать реальность и сообразовывать с ней свою жизнь – элементарное требование разума и совести. В этих условиях будем стараться выполнять заповедь «не произноси имени Господа напрасно» как минимум на поведенческом уровне, и это уже будет ее исполнением. За это Господь нас не осудит.
У этой медали есть и иная сторона – под запрет сей заповеди попадает также всяческое злословие имени Божьего и призывание врага, как то: чертыханье, поминание нечистой силы, ругань, особенно матерная. Это естественно вытекает из сказанного выше о связи имени и объекта именования. Игра с нечистой силой – более чем опасное занятие, и непонимание этой опасности вовсе не делает ее меньше. Роман «Мастер и Маргарита», героем которого М. Булгаков решился сделать черта (Воланда), начинается эпизодом, в котором он, помянутый как бы невзначай, тут же на зов и откликается: «Позвали – я и тут!» А что с ним делать? Ведь сами пригласили! Удивляться ли возникшим проблемам?