Десятый элемент
Шрифт:
Люди тихо слушали оратора. Новость об отсутствии еды они приняли безропотно, да и по осунувшимся лицам было видно, что недоедают все. А вот на призыв к уходу из монастыря реакция пошла: сначала вскинулись, оглядываясь друг на друга, зашептали. Первая высказалась монашка:
– Не греши на Господа, Петрович. Мы от него отвернулись, а не он от нас. Это наказание за грехи наши. И вынести его надо стойко.
– Она перекрестилась.
– А вот насчет исхода я тебя поддержу. Мы с сестрами уже думали, как детей спасать от смерти голодной и ничего, кроме как покинуть нашу обитель, не придумали.
– Правильно, правильно.
– Завторило ей несколько голосов.
Оттолкнув пару человек, вперед вышел толстяк в сером свитере. То, с какой поспешностью люди отошли с его пути, говорило не только о его силе, но и о нежелании вступать с ним в общение.
– Слышишь, ты, лидер самозваный!
– Толстяк сразу начал грубить.
– Что ты тут из себя Моисея изображаешь: то в город давайте пойдем, то из города. Сначала собрал тут всех на голодную смерть, обещал что накормишь, а вместо этого бегаем по городу, прячемся как кролики от собак да ворон. Мало тебя псина грызла, надо было, чтобы в горло вцепилась!
Несколько человек все же поддержали, пусть и несмело, гневного толстяка. Виктор Петрович пошел пятнами, скулы заходили, но он сдержался и ответил ему громко, но без крика:
– Ты, Скрябин, что-то предложить хочешь, или просто глотку порвать? Я хоть о деле говорю...
Скрябин оглянулся, ища поддержки, но все смотрели на него вопросительно, так что он стушевался и сделал шаг назад. Но, видно, он привык, чтобы последнее слово было за ним:
– Конкретно, говоришь... Хватит командовать, диктатор чертов!
Хромой уже спокойнее, угрюмо глядя в глаза толстяку, сказал:
– Ты что ли поруководить рвешься? Давай!
– Он резко перешел на крик.
– Давай! У пяти детишек грипп - лечи! Жрать нечего - дай людям! Егор раненый - спасай иди!
– С каждым выкриком он делал шаг в сторону отступающего Скрябина.
– Там еще туалет не чищен - или сам, или ищи желающих!
Вспышка прошла также внезапно, как и проявилась, что говорило о хороших актерских способностях лидера и умении играть на публику. Уже спокойнее Виктор Петрович продолжил, уже обращаясь ко всем:
– Я тут сам не назначался, думаю, все помнят, как выбирали. Да, я бывший директор сети химчисток, умею руководить людьми, но никогда не умел людей в атаку на монстров посылать. И видеть, как дети от гриппа умирают, тоже не приходилось. Но я хоть что-то предлагаю. Ошиблись мы, ошиблись все, не только я, когда решили в городе остаться, но тогда еще ружья стреляли. А сейчас что это? Железные палки и все. Без оружия мы не выживем. Спасибо Ёсичу, то есть Аркадию Иосифовичу, что с кристаллами этими черными помогает и монстры вокруг почти не возрождаются, а то сейчас уже все умерли бы. Так что, тезка, все еще к власти рвешься?
Толстый Скрябин, к которому был обращен последний вопрос, только уперся взглядом в землю и что-то злобно забормотал.
– Так что, люди, мое предложение в силе - надо уходить.
– Подождите, Виктор Петрович.
– От группы слушателей отделился старик в квадратных очках, названный Ёсичем.
– Есть другой выход. Не думаю,
– Какой выход?
– Толпа еще раз встрепенулась, жадные взгляды потянулись к старику.
– Что за выход, Ёсич?
– Да, что еще придумал, профессор?
– В вопросе Петровича никакой издевки, только уважение.
– Надо подождать, помощь уже рядом.
Слова Аркадия Иосифовича взорвали толпу, если можно так сказать об этой небольшой группе. Многие разочарованно взвыли, почти каждый или взмахнул рукой, или что-то пренебрежительно бросил соседу, негативно характеризуя выжившего из ума старика. Тот, как предчувствуя такую реакцию, попробовал перекричать родившийся гул, даже привстал на цыпочки:
– Вы не поняли! Не надо ждать долго. Если помощь не придет до утра, то не придет совсем.
– Люди резко стихли, слово "совсем" как будто выбило из них воздух.
– Да, совсем не придет. Так что я тоже поддержу Виктора Петровича - надо начинать готовится к уходу из монастыря, это же не помешает нам ждать.
О какой помощи говорил старик, не понимал никто, я - в их числе. Вряд ли, с учетом его возраста, он мог связаться с кем-то за пределами общины.
Дослушать я не смог, потому что Андрей резко дернул меня за рукав, скрывая толпу за стеной здания.
– Что?
– Там такой же, как мы, с индикаторами!
*** Интерлюдия ***
– Ну что ж, Роджер, вот и встретились. Не в твоих правилах просить о конфиденциальной встрече в реале.
– Один из директоров корпорации, Аксель Лиер, показал Артхееру рукой на кресло напротив и сам плеснул ему в стакан виски.
– Что случилось?
Артхеер действительно, через доверенных лиц, организовал эту встречу в одном из элитных ресторанов столицы Объединенной Америки. Сложно было разбудить заинтересованность одного из самых влиятельных людей Земли, курировавшего в "Виртгейме" вопросы политики в двух мирах, но не для руководителя СБ. Пусть не дружеские, но достаточно ровные отношения связывали этих двух людей, неоднократно пересекавшихся в ходе реализации различных проектов во многих уголках Земли и Виэра.
– Ничего, что стоило бы внимания всего Совета, Аксель.
– В неформальной обстановке между высшими лицами корпорации давно установился такой же неформальный стиль общения.
– А вот твое внимание я решил привлечь. Помнишь, при моем первом докладе о ситуации с проектом "Искусственный интеллект" ты обвинил меня в просчетах и появлении крота в отделе программирования. Так вот, ты оказался прав.
Одна из бровей Лиера скептически поползла вверх.
– Я уже докладывал Совету, что нами собрано больше девяноста процентов оболочки, само ядро обнаружено на базе вирткома одной из клиник в России и пока остается там после передачи авторских прав в ВОЗ. Только рассказал я не все. В ходе отслеживания путей распространения оболочки ИИ нами было обнаружено несколько затертых логов электронной переписки, причем на начальных этапах рассылки. Все тексты восстановить не удалось, но вот на этой флешке восстановленные записи.