Десятый элемент
Шрифт:
– Черт! Ты кто?
– Проняло лидера, даже пот на висках выступил.
– Не черт, а Стас. Имя такое. Будет время, расскажу поподробнее, после более тесного знакомства.
– Я следовал разработанной тактике беседы, где Виктору Петровичу была выделена незавидная роль допрашиваемого. Будь он хоть у трех химических заводов директор, а эффект внезапности и нахрапа никто не отменял.
– Мне надо знать, кто такие следующие люди: мужик со шрамом на всю морду и профессор в очках? Быстро, быстро.
Нет, скорее всего не испугался. Просто стал думать так быстро, как не думал никогда. На мою провокацию не поддался,
– А зачем?
– Вот гад, время тянет, мысли-то так и прыгают в глазах.
– Про помощь от нас понял? Вот можем оказать, а можем и не помогать. Сначала информация, потом "зачем".
– Со шрамом - это Толик Перевозчиков, он к нам неделю назад пришел, помнит не все после травмы, избили его сильно, давно еще. Профессор - это...
– Тут до него, похоже, дошло, что помощью мы его шантажируем, а вот в чем она может выразиться, так и не сказали. Точно. Он прищурился:
– А чем ты помочь можешь? Арбалет твой - тьфу, только собак да ворон гонять, а мы их изжили уже. Ружье? У меня дубина крепче. Ну?
– Ладно, выложим первый козырь.
– Помочь, говоришь? Ну, смотри.
– Я шагнул к нему, он отшатнулся и потянулся к костылю.
– Не дергайся, костыль тебе больше не понадобится. А вот больно быть может.
Я присел на одно колено и обхватил руками его лодыжку. Между ладонями и брюками заискрился туман. Нравится мне это ощущение легкой щекотки при истечении энергии, как будто муравьи по ладоням бегают. Петрович дернулся под руками, видно - больно, но я его держал крепко. Напитав пораженные мышцы лечебной энергией, я, также как раньше с Андреем, почувствовал, что достаточно. Отнял руки.
– Вставай.
– Вновь он подчинился беспрекословно, рука потянулась к опоре.
– Сказал же - костыль не нужен. Вставай, вылечил я твою ногу.
Еще не веря, Петрович наступил на ногу. Наступил сильнее, не ощущая уже привычной ранее боли. Стал в полную силу и даже присел. Пот крупными каплями собрался на висках и лбу, после чего он рухнул обратно на жесткую тахту. В глазах, вскинувшихся на меня, читался один вопрос, который он не замедлил задать:
– Как!?
– Тем самым местом кверху, Петрович, тем самым. Волшебник я, маг и лекарь, Авиценна, блин.
– Хорошо же его покусали или раны уже старые были, если у меня энергии почти три тысячи единиц ушло на лечение. Осталось маловато после двух подряд лечений и постоянной поддержки покрова. Скоро надо будет искать подзарядку.
Петрович дернулся и звучно приложился затылком к стене, да и я, хоть и привык, рванул руку к ножу: внезапно у двери материализовался Никитин.
– Тих-тих-тихо.
– Он успокаивающе показал пустые руки Петровичу и смущенно пожал плечами в мою сторону:
– Мана кончилась. И жизни маловато...
Пришлось мне еще раз приложиться к вспотевшему лидеру, теперь к шишке на голове. Укоризненно взглянул на Андрея:
– Говорил же, выведи строки состояний на край зрения. Вот спадет покров посреди крысиной стаи - вспомнишь мои слова.
– Уже обращаясь к Петровичу, добавил:
– Это - напарник мой, Андрей Никитин.
– Ребят, еще сюрпризы будут?
Мы с Андреем переглянулись и с улыбками в один голос сказали:
– Будут, Петрович, будут!
Андрея пришлось отправить за ворота. Не вынесла душа спецназа позора мелкого
Община, обосновавшаяся в монастыре, оказалась отнюдь не сборищем единомышленников. Довольно пестрая компания людей, которые по тем или иным причинам не смогли или не захотели уходить из города и не сумели выживать в одиночку. Хорошую часть составляли монашки, было несколько полицейских и спасателей с семьями, остальные - случайные люди. Большое количество детей было обусловлено учениками воскресной школы при монастыре и воспитанниками кадетского корпуса, преподавательский состав которого почти в полном составе бросил подопечных. Жили в таком составе они все здесь около трех недель, за это время успели разгромить несколько магазинов и около десятка подъездов, но уже сейчас еды не хватало. Виктор Петрович Бранцев лидером этого сборища был выбран случайно, когда во время одной из зачисток взялся руководить группой нападения, а потом и организацией мародерства.
Профессор, Ольховский Аркадий Иосифович, которого все привычно звали Ёсичем, действительно оказался бывшим профессором кафедры социологии Ворожинского госуниверситета, до катаклизма обитавшим в одиночку в большом частном доме неподалеку. После появления монстров он приютил у себя две семьи соседей, которые не смогли попасть в свои дома по причине отсутствия документов, а вот покидать вместе с ними отчий дом отказался категорически. Узнав, что в монастыре собираются люди, сначала приходил в гости, а около недели назад переселился окончательно, притащив в дар общине почти двести банок домашней консервации. Вот только, после переселения, вести себя он стал странно: требовал не убивать Стражей и домовых, а от убитых монстров кристаллы приносить ему, после чего проводил какие-то эксперименты, сегодня предположил наличие рядом непонятной помощи. А вот для меня такое отношения к происходящему со стороны Ёсича подозрительным не показалось, более того, я очень сильно захотел с ним встретиться.
Оппозиция в их коллективе тоже уже успела сформироваться. После того, как Петровича покусал пес во время одного из рейдов, и лидер не смог выходить вместе со всеми на зачистки, некто Сергей Скрябин стал подбивать людей на недовольство существующей ситуацией, намекая, а то, и открыто говоря о некомпетентности Виктора Петровича. А с учетом низкой результативности последних рейдов недовольных становилось все больше. Хорошо, что хоть число сторонников Петровича порядком превосходило количество оппозиционеров, да и монашки, как могли, успокаивали людей.
Слова Петровича о необходимости ухода, высказанные сегодня перед коллективом, являлись, как говорят на съездах партии, следствием программных просчетов в организации управления со стороны руководящего звена. Действительно, не смог бывший директор прачечного комбината справиться с наступившим хаосом и сплотить испуганных людей. Заместителей себе толковых у него подобрать не получилось, ну а желание быть везде сразу и решить с наскока массу проблем вообще завело в тупик. Свою роль сыграло и полученное ранение, резко снизившее его мобильность даже в пределах монастыря.