Десятый король
Шрифт:
Обогнув какой-то дом и пройдя еще несколько улиц, где все время попадалось что-нибудь занятное, экскурсанты наконец вышли на набережную. Ветер нес океанскую соль, слева был порт, а справа вдалеке отчетливо виднелось несколько островов. Указывая на них поочередно, женщина рассказывала:
— Цепь волшебных островов образует подобие пояса. Запоминайте: Аваллон, остров Итака, остров Сокровищ, Нетланд, Буян, Эльдорадо… и множество других поменьше. Экскурсию по ним можно заказать отдельно. А теперь смотрим налево и любуемся нашими чудесными кораблями. «Титаник», «Летучий голландец», «Титан», «Арго», «Вильгельм Густлофф»…
Большой, словно вытесанный из целого куска дерева,
Женщина-экскурсовод улыбнулась, жестом предлагая следовать за ней. Группа снова углубилась в город и пересекла несколько улиц, успев увидеть мостовую из желтого кирпича, большой фонарь и невероятно уродливый фонтан со статуей ворона. Возле белого корпуса, похожего на гигантскую таблетку, гид снова остановилась:
— Вот эта больница имени Евгения Базарова [11] — самая лучшая в городе. Тот, в чью честь ее назвали и кто сейчас является здесь главным специалистом, одним из первых начал активно заниматься развитием практической медицины. Он брался лечить тех больных, от которых все прочие врачи отказывались, и часто добивался удивительных результатов. Евгений — очень упрямый и решительный человек, безмерно уважаемый и любимый в городе. А теперь мы обходим корпуса больницы, и… что вы видите?
11
Евгений Базаров — персонаж романа И. С. Тургенева «Отцы и дети».
Глубокое ущелье начиналось буквально через несколько метров после больничной ограды. Казалось, границ у этой пропасти просто нет. Туристы возбужденно зашептались, потом загалдели, вытягивая шеи.
— Знакомьтесь, мои дорогие, это — район ненаписанных историй. Или просто Пустота.
— Фредди, стоять! — взвизгнула какая-то белокурая женщина, сжав руку своего маленького сына, одетого в джинсовый комбинезон.
— А если я туда прыгну, она меня проглотит? — жуя соломинку, поинтересовался тощий парень в ковбойской шляпе.
Он уже успел подойти к самому краю пропасти и встать рядом с экскурсоводом. Женщина некоторое время пристально смотрела на него поверх своих круглых очков, потом предложила:
— Проверьте.
Экскурсовод отскочила и с неженской силой толкнула мужчину в спину. У Тео екнуло сердце, но… едва турист провалился метра на два, что-то мягко отпружинило его назад, точно он столкнулся с батутом. Ковбой приземлился на ноги, поймал свою шляпу и восхищенно хлопнул в ладоши:
— Вот это да! А можно еще?
— Можно, — кивнула женщина. — Но не нужно. — Она обернулась к остальным туристам, со страхом вглядывающимся в темноту пропасти, и заулыбалась: — То, что вы только что видели, произойдет с любым живым или неживым существом, которое попытается пересечь границы Мира Ненаписанных Историй. Это очень честный мир, он никогда не примет ничего, сотворенного не по его законам. Он может только отдавать. И именно здесь возникают новые дома, улицы, целые города с обитателями… они приходят из Мира Ненаписанных Историй, когда кто-то все же придумывает их… — Она замолчала и указала вниз: — Смотрите!
Сначала Тео различил просто россыпь белых огоньков, потом к ним добавились зеленые, голубые, золотистые. Наконец мальчик понял, что видит огромные движущиеся картины — бурлящий водопад, рыцарей в белых плащах с алыми и зелеными крестами на спинах, россыпи
— Там сейчас рождается чья-то история, — понизив голос до шепота, сказала женщина. — Может, сказка, может, трагедия… И скоро на месте этой пустоты появятся новые интересные места. А сама пустота сдвинется. Удивительно, что мы вообще смогли ее поймать.
Никто не ответил ей: туристы всматривались в глубины пропасти.
— Ну что же… нам пора идти к последнему пункту нашей экскурсии, следуйте за мной. Я покажу вам замок королевы Ваниллы.
Тео вспомнил, что где-то там его ждет Альто, и хотел было идти вслед за женщиной, но вдруг ему в голову пришел один вопрос:
— Скажите… а что будет, когда заполнится вся пустота?
Женщина обернулась и внимательно взглянула на мальчика. Вид у нее был строгий. Учительский. Некоторое время она точно раздумывала, отвечать или нет, потом улыбнулась:
— Такого никогда не случится. Ненаписанных историй бесконечно много, пока остаются те, кто способен их придумывать. Если бы их не осталось, Имагинария бы рухнула. И, думается мне, не она одна. Идемте.
Больше не оборачиваясь, она двинулась вдоль белоснежных флигелей больницы.
— Пока мы идем, я по вашим просьбам расскажу немного про отели, в которых вы можете при желании остановиться. Вам наверняка понравится любая из южных приморских гостиниц, например, «Великий Гэтсби» [12] — он же им и управляет, кстати, обаятельнейший юноша. Там есть казино и несколько баров. Гостевой дом Генри Баскервиля [13] находится на востоке, туда регулярно ходят рейсовые поезда-призраки. Сэр Генри очень радушный хозяин. У него отличная псарня, и он довольно часто устраивает охоты на болотах. И наша бесспорная жемчужина — на противоположной стороне Озера Ланселота. Пока без названия, ведь владельцы новые. Этот отель недавно отреставрировали после пожара, устроенного избалованными детишками одного французского авантюриста-богача. — Женщина сморщила нос. — Я всегда советовала ему лучше смотреть за своим выводком, за этими детьми нужен глаз да глаз… и хорошая порка.
12
«Великий Гэтсби» — роман Ф. С. Фицджеральда.
13
Генри Баскервиль — герой детективной повести А. Конан Дойля «Собака Баскервилей».
Кажется, экскурсовод могла и дальше ругать неизвестных детей, но впереди уже возник большой дворец с богато украшенной скульптурной колоннадой: каждую колонну обвивала или венчала какая-нибудь мифическая тварь вроде морского змея. Над широкой крышей главного флигеля тянулось множество пестрых аляповатых башенок.
— Итак, это дворец королевы Ваниллы, построенный в стиле «черт ее разберет, но вроде барокко»… — Женщина прищурилась, глядя на спущенный флаг. — Дома ее нет. Здесь я вас покидаю. Сувенирные лавки — на улице Шейлока, самые лучшие кафе — в районе площади Собакевича. [14] Удачи, спасибо, что выбрали эту экскурсию. До свидания.
14
Собакевич — герой поэмы Н. В. Гоголя «Мертвые души».