Детектив для попаданки
Шрифт:
Это место, как и его хозяйка, не выглядит процветающим. Что, с одной стороны, настораживает, заставляя усомниться в наличии подлинного дара у Индиры, а с другой ласкает предчувствием, что и завтрашний день я проведу в этом теле. Когда ведьма грузно приземляется на свое место напротив меня, Катя встает сбоку от стола и берет ход встречи в свои руки, поспешно тараторя:
– Короче, расклад такой. Эту дурочку убили, - небрежный взмах руки в мою сторону.
– Но вместо того, чтобы полететь к свету или к туннелю, или отправиться бродить по земле, она влетела в мое тело, а мою душу оттуда нагло турнула. Сейчас у нее проснулась совесть и она готова
Индира Крылатова поправляет свои длинные черные волосы за спину и продолжает внимательно пялиться на меня черными глазищами. Ждет чего-то. У нее в объявлении значится денежный эквивалент, который мне придется заплатить за пол часа ее консультации. Вполне логично: ей некуда торопиться! И потом, раз я ее клиентка, которая собирается платить, то именно я, а не Катя должна озвучивать свою просьбу.
Но, прежде, чем это сделать, надо мало-мальски убедиться, что мы с Катей пришли по адресу. Доверчиво распахнув глаза, спрашиваю нарочито почтительным голосом:
– А вы умеете общаться с духами?
– С призраками? – сухо уточняет ведьма Индира. У нее низкий голос, сильно напоминающий мужской. – Не путайте призраков и сущности иного плана.
Ее ответ меня смущает. Катя - интересно кто? Призрак или сущность иного плана?
– Не знаю даже. Ну, вы хоть с кем-то из тонких сфер, - размашисто вывожу кистью руки спираль, идущую к небу, - общаться можете?
– С призраками не общаюсь. Я к ним прислушиваюсь.
– То есть вы все-таки можете призраков слышать, когда хорошенько прислушаетесь?
– Только, если они сами этого хотят, - выразительно задрав указательный палец вверх, изрекает Индира.
– Я хочу, хочу, чтобы ты меня услышала! Пересади меня обратно в свое тело! – кричит Катя, чуть ли не уткнувшись в лицо госпожи Крылатовой, но та никак не реагирует. Видимо, плохо прислушалась. Потом, повернувшись ко мне, Катя шипит, - Ну же! Нечего фигней страдать! Просто скажи ей, зачем мы здесь!
Но меня совершенно не располагает к доверию поток услышанных обобщенных фраз. Пусть ведьма сперва докажет свою профпригодность! Прошу хозяйку кабинета назвать мое имя.
– Анжелика, - ляпает она сходу. Уверенно и непреклонно, словно знает лучше меня.
– А вот и нет! - торжественно восклицаю я.
– Никогда не была Анжеликой!
– Ты просто не знаешь своего духовного имени. А между тем твое духовное имя намного важнее физического – ведь оно останется с тобой в вечности, а физическое имя канет в небытие со смертью тела.
Вот же изворотливая бестия! К тому же, совсем некстати вспоминаю, что моей маме очень нравилось имя Анжелика. Она даже собиралась меня так назвать, но в последний момент папа ее переубедил. Притянуто за уши, конечно, но кто ее знает... Задаю очередной тестовый вопрос:
– Зачем я к вам пришла? Можете угадать?
– Я не угадываю, а вижу. Причем настоящие проблемы, не надуманные, - изрекает она, еле заметно ерзая на стуле и сжимая перед собой руки в замок. Ей, видимо, надоели мои проверки и не терпится перейти к делу. Тут я окончательно понимаю, что сейчас Индира придумает мне "настоящую" проблему, как только что придумала имя. Но пол часа еще не закончились, поэтому, устало вздохнув - эх, жалко попкорн не захватила!
– я предлагаю:
– Валяйте, расскажите мне мою истинную проблему!
– Тебе не везет с мужчинами. Понимаешь как? Сглаз это! Черным глазом на тебя
Катя уже не кричит - замолчала и ничего от меня не требует. Плечи ее разочарованно поникли, головка опущена. Она и сама уже поняла, что мы попали к шарлатанке. Мы с ней мрачно выслушиваем, как меня сглазила некая губастая блондинка – змея подколодная с черным, завистливым сердцем. Да у Кати и подруг-то нет, а из родственниц женского пола – только мама, и та брюнетка! Из чувства протеста растерянно бормочу:
– Не знаю я никаких блондинок.
– Ну как же не знаешь? На «А» ее имя начинается! То ли Ася, то ли Аля... Очень она тебе завидовала, понимаешь? У тебя свой бизнес, понимаешь как? Ты красивая, элегантная, свой мужик есть. Богатый, завидный жених. Тебе удача прет, тебя люди любят и как будто все легко в руки дается. Так она думала. А у нее ноль. Родители алкаши, каждый кусок хлеба от жизни зубами выгрызать приходится. Понимаешь как?
Женщина с надеждой на меня смотрит, ждет, что я вспомню чего-то. Но я лишь безысходно качаю головой: не припомню такого. Открываю сумочку, шарю в ее глубинах. Где-то, в одном из отделений я приготовила конвертик с гонораром для этой мошенницы. Обидно, конечно. Развели, как лохушку, но что теперь поделаешь? Сама же, добровольно на это согласилась. Неожиданно Индира добавляет:
– Я больше про тебя ничего не вижу. Только одно скажу. Эта девка делала вид, что твой родственник ей нравится, а на самом деле она свысока на него смотрела и считала придурочным, понимаешь как? У нее мысли в голове такие были: «Голый, больной придурок!»
На ее последних словах меня током бьет по нейронам, вышибает пробки, перекрывавшие, видимо, некие каналы в мозгу, и я внезапно начинаю понимать! Ее сумбурные фразы вдруг выстраиваются в связную, логичную цепочку. Моя Аня, Анюта – блондинка с широкими, пухлыми от природы губами. И всегда говорила, что Миша ей нравится. Мой Миша, который по дому либо в трусах, либо в шортах ходит из-за сверхчувствительной кожи. Голый, больной придурок? Так она про моего брата думала? И родители у Ани пьющие - она в этом призналась однажды, когда напилась, а потом все в шутку перевела. Неужели это правда - то, что эта тетка мне сейчас рассказала? Она, похоже, частично увидела размытые фрагменты моей жизни. Только не нынешней, а прошлой.
– А сейчас? Как у той девушки дела, у блондинки?
Женщина уклончиво качает головой. Не знает точно. Вроде бы все у нее в порядке. Но подробностей не видит.
Поглядев на часы, понимаю, что время истекло. Достаю из сумки конверт, передаю ведьме. Спрашиваю последнее, самое важное:
– Могла ли девушка завидовать до такой степени, чтобы желать мне смерти?
Индира, помедлив немного, утвердительно кивает.
– Могла.
На этом мы прощаемся. Пока спускаюсь по лестнице, замечаю, что Кати уже и след простыл. Ее исчезновение как нельзя кстати! Слушать ее недовольные речи сейчас нет никакого желания. Еду домой. В голове хаос. Аня? Моя Анечка? Подружка, с которой я делилась самым сокровенным? Неужели она меня отравила? И сейчас опекает Мишу, которого считает голым, больным придурком? Из-за наплыва тревожных мыслей тяжело фокусироваться на дороге. Мне то и дело гудят идущие на обгон машины. То им скорость моя не нравится – плетусь слишком медленно. То на перекрестках не сразу трогаюсь на зеленый свет. С ужином я немного запаздываю, но, к счастью, и Аким на работе тоже задерживается. Приходит как раз к тому моменту, когда еда уже стоит готовая на плите.