Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо (сборник)

Азимов Айзек

— Даже если получит инструкцию назвать их мне неверно?

— Но для чего роботу станут давать такие инструкции?

Бейли решил не пускаться в объяснения.

Да и Жискар уже направился к ним. Он сказал Бейли:

— Сэр, вас примут. Сюда, пожалуйста.

Впереди пошли домашние роботы, за ними — Бейли и Дэниел, который все еще бережно сжимал руку Бейли. Жискар замыкал шествие.

Роботы впереди остановились перед широкой дверью, створки которой тут же разошлись, видимо, автоматически. Комнату за ними

наполнял тусклый свет, просачивавшийся сквозь тяжелые занавески.

Бейли смутно различил человеческую фигурку, сидевшую на краешке высокого табурета, положив локоть на стол, который тянулся вдоль всей стены.

Бейли и Дэниел вошли, следом за ними Жискар. Створки двери сомкнулись, и в комнате стало еще темнее. Женский голос произнес резко:

— Ближе не подходите! Стойте там!

И комнату залил солнечный свет.

38

Бейли заморгал и посмотрел вверх. Потолок оказался стеклянным, и за ним виднелось солнце. Почему-то оно выглядело не очень ярким, на него можно было смотреть, хотя свет в комнате почти слепил. Видимо, стекло (или какой-то другой материал?) рассеивало свет, не поглощая его.

Он посмотрел на женщину, сидевшую в той же позе, и сказал:

— Доктор Василия Фастольф?

— Доктор Василия Алиена, если вам требуется полное имя. Чужими именами я не пользуюсь. Можете называть меня доктор Василия. Это имя, которым меня называют в Институте. — Ее суровый голос чуть смягчился. — А как ты, мой старый друг Жискар?

Жискар ответил тоном, странно непохожим на обычный:

— Я приветствую вас… — он помолчал и докончил: — Приветствую вас, Крошка Мисс.

Василия улыбнулась:

— А это, я полагаю, человекоподобный робот, про которого я слышала. Дэниел Оливо?

— Да, доктор Василия, — отчеканил Дэниел.

— И наконец — землянин.

— Элайдж Бейли, доктор, — сухо сказал Бейли.

— Да, мне известно, что у землян есть имена, и ваше — Элайдж Бейли, — произнесла она с холодным высокомерием. — И вы чертовски не похожи на актера, игравшего вас в гиперволновой драме.

— Мне это известно, доктор.

— А вот актер, игравший Дэниела, на него очень походил, но, полагаю, мы здесь не для того, чтобы обсуждать этот балаган.

— Совершенно верно.

— Насколько я поняла, землянин, мы здесь для того, чтобы вы сказали то, что вам требуется, о Сантриксе Гремионисе и чтобы мы с этим покончили. Так?

— Не совсем, — ответил Бейли, — Это не главная причина, почему я приехал сюда, хотя, полагаю, мы доберемся и до нее.

— Ах, вот как! Так вы думаете, мы здесь для того, чтобы долго и подробно обсуждать тему, которую вы решили выбрать?

— Я думаю, доктор Василия, что вам следует позволить мне вести наш разговор на свой лад.

— Это

что — угроза?

— Нет.

— Ну, я еще никогда не видела землян, и, пожалуй, будет любопытно посмотреть, насколько вы сходны с. актером, который играл вас, — помимо внешности, разумеется. Вы действительно такой волевой и сильный, каким вас изображали?

— Меня, — сказал Бейли, не скрывая отвращения, — мелодраматизировали и изобразили мой характер со всяческими преувеличениями. Я предпочел бы, чтобы вы принимали меня таким, какой я есть, и судили обо мне по тому, что видите сейчас.

Василия засмеялась:

— Во всяком случае, я вас не ввергла в трепет. Очко в вашу пользу. Или вы считаете, что получили возможность командовать мной из-за чего-то там с Гремионисом?

— Я здесь только для того, чтобы выяснить правду о смерти человекоподобного робота Джендера Пэнелла.

— Смерти? Так, значит, до этого он был живым?

— Я употребляю одно короткое слово вместо выражений вроде «выведен из функционального состояния». Или «смерть» вас сбивает?

— А вы неплохо фехтуете, — сказала Василия. — Дебретт, принеси стул землянину. Он устанет стоять, если разговор затянется. А потом иди в свою нишу. Ты гоже, Дэниел, в какую захочешь. Жискар, встань возле меня.

Бейли сел.

— Спасибо Дебретт. Доктор Василия, у меня нет полномочии задавать вам вопросы, я не располагаю статусом, обязывающим вас отвечать на них. Однако смерть Джендера Пэнелла поставила вашего отца в положение, которое…

— Кого поставила?

— Вашего отца.

— Землянин, я иногда пользуюсь определением «отец» для обозначения одного индивидуума, но только я, и никто другой! Будьте добры, употребляйте его имя.

— Доктор Хэн Фастольф. Он ведь ваш отец? Просто для сведения.

— Вы прибегаете к биологическому термину, — ответила Василия. — Я разделяю с ним гены по принципу, который на Земле рассматривается как связь отец — дочь. На Авроре это никакого значения не имеет, кроме как в медицинском или генетическом отношении. В определенных патологических состояниях бывает необходимо учитывать физиологию и биохимию тех, с кем у меня есть общие гены, — родителей, братьев и сестер, детей и так далее. В остальном на Авроре о таких связях упоминать не принято. Я объяснила это, потому что вы с Земли.

— Если я нарушил принятый обычай, — сказал Бейли, — то по неведению и прошу меня извинить. Могу ли я называть этого человека по имени в нашем разговоре?

— Разумеется.

— Ну, так смерть Джендера Пэнелла поставила доктора Хэна Фастольфа в трудное положение, и, полагаю, что вам это не безразлично и вы хотите ему помочь.

— Ах вот что вы полагаете! А почему?

— Он ваш… Он вас вырастил. Заботился о вас. Вы питали друг к другу глубокую привязанность. И он все еще питает ее к вам.