Детектив США. Выпуск 6
Шрифт:
К нам подошел Гилберт с книгой в руках. Похоже, он был разочарован рассказом, который я ему дал.
— Очень интересно, конечно, — сказал он, — но это не патологический случай, если вы понимаете, о чем я говорю. — Он обнял сестру за талию. — Ему просто пришлось выбирать между голодной смертью и тем, что он сделал.
— Можно сказать и так, но только в том случае, если ты предпочитаешь ему верить.
— О чем вы? — спросила Дороти.
— Об одной книге, — ответил Гилберт.
— Расскажи ему о письме, которое получила тетушка, — сказал я Дороти.
Она
Когда она закончила, он состроил нетерпеливую гримасу.
— Это глупо. На самом деле мама не опасна. Она просто задержалась в своем развитии. Большинство из нас переросло этические и моральные условности и тому подобное. Мама же до них еще не доросла. — Он нахмурился и задумчиво поправил себя: — Она может быть опасной, но только так же, как бывает опасен ребенок, играющий со спичками.
Нора и Куинн танцевали.
— А что ты думаешь о своем отце? — спросил я. Гилберт пожал плечами.
— Я не видел его с тех пор, как был ребенком. У меня насчет него есть теория, но в основном она состоит из догадок. Хотел бы я… Главное, что я хотел бы знать — не импотент ли он.
— Он пытался сегодня совершить самоубийство в Аллентауне, — сказал я.
— Это неправда! — крикнула Дороти так громко, что Куинн и Нора перестали танцевать; Дороти повернулась и рывком приблизила свое лицо к лицу брата. — Где Крис? — требовательно спросила она.
Гилберт перевел взгляд с ее лица на мое, а затем быстро опять взглянул на нее.
— Не будь дурой, — холодно сказал он. — Крис шатается где-то со своей подругой, с этой Фентон.
Казалось, будто Дороти ему не поверила.
— Она его ревнует, — объяснил мне Гилберт. — Все тот же комплекс на почве отношений с матерью.
— Кто-нибудь из вас хоть раз видел Виктора Розуотера, с которым у отца были проблемы в то время, когда мы впервые с вами встретились? — спросил я.
Дороти покачала головой. Гилберт сказал:
— Нет. А что?
— Так, просто пришло в голову. Я тоже никогда его не видел, но описание, которое мне дали, с незначительными изменениями вполне бы могло подойти вашему Крису Йоргенсену.
XIV
В тот вечер мы с Норой пошли на открытие Городского концертного зала Радио, через час сочли, что вполне насытились представлением и ушли.
— Куда? — спросила Нора.
— Все равно. Хочешь, разнюхаем, что это за «Пигирон Клаб», о котором говорил Морелли? Тебе понравится Стадси Берк. Когда-то он был «медвежатником». Стадси уверяет, будто однажды вскрыл сейф Хейгерстаунской тюрьмы, куда его посадили на тридцать дней за дурное поведение.
— Пошли, — сказала она.
Мы спустились вниз по Сорок девятой улице и после того, как расспросили двух водителей такси, мальчишек, торгующих газетами, и одного полицейского, нашли нужное заведение. Швейцар сказал, будто знать не знает никаких Берков, но обещал пойти посмотреть. Ко входу вышел Стадси.
— Как поживаешь, Ник? — спросил он. — Заходите.
Стадси представлял собою крепко сложенного мужчину, уже слегка пополневшего, но ничуть не обрюзгшего. Ему наверняка
Я пожал ему руку и представил его Норе.
— Надо же, жена, — сказал он. — Подумать только. Клянусь Богом, ты будешь пить шампанское, в противном случае тебе придется со мной драться.
Я сказал, что драться нам не придется, и мы вошли.
Заведение Стадси имело уютно запущенный вид. Время наплыва посетителей еще не пришло: в баре сидело только три человека. Мы уселись за столик в углу, и Стадси подробно проинструктировал официанта, какую именно бутылку вина принести. Затем, он внимательно осмотрел меня и кивнул.
— Женитьба пошла тебе на пользу. — Он почесал подбородок. — Давненько я тебя не видел.
— Давненько, — согласился я.
— Это он отправил меня за решетку, — сказал Стадси Норе.
Нора сочувствующе поохала.
— Он был хорошим сыщиком?
Стадси наморщил свой низкий лоб.
— Говорят, хорошим, но я не знаю. Меня-то он поймал случайно: в тот раз я ударил с правой.
— Зачем ты натравил на меня этого дикаря Морелли? — спросил я.
— Ты же знаешь итальянцев, — сказал Стадси, — они такие истеричные. Я не думал, что он выкинет подобный номер. Он нервничал из-за того, что легавые пытались пришить ему убийство этой девки Джулии, а тут мы читаем в газете, будто ты каким-то боком замешан в дело, ну, я и говорю ему: «Ник — это парень, который, может быть, и не продаст родную мать, а тебе вроде как хочется с кем-нибудь потолковать», вот он и решил потолковать с тобой. А что бы ты на моем месте сделал: состроил ему козью морду?
— Морелли позволил, чтобы его засекли, когда он пробирался в гостиницу, а потом возложил всю вину на меня. Как он меня нашел?
— У него есть друзья, к тому же ты ведь не прятался, верно?
— Я был в городе всего неделю, а в газетах ни слова не написали о том, где я остановился.
— Правда? — заинтересованно спросил Стадси. — А где ты был все это время?
— Теперь я живу в Сан-Франциско. Как он меня нашел?
— Классный город. Я уже несколько лет там не бывал, но город просто классный. Не могу тебе сказать, Ник. Спроси его. Это его дело.
— Не считая того, что послал его ко мне ты.
— В общем, да, — сказал он, — не считая того, конечно; однако, видишь ли, тем самым я делал тебе рекламу. — Стадси произнес это совершенно серьезно.
— Молодчина, — сказал я.
— Откуда мне было знать, что ему такое стукнет в голову? и потом он ведь не сильно тебя ранил, правильно?
— Может, и не сильно, но пользы мне это совсем не принесло, и я… — Мне пришлось прервать фразу, так как подошел официант с шампанским. Мы попробовали и сказали, что шампанское великолепно, хотя оно было очень плохим. — Думаешь, он убил секретаршу? — спросил я.