Детектив США. Выпуск 6
Шрифт:
Я стер помаду. Она выхватила у меня носовой платок, затем перекатившись на другую половину кровати, взяла со столика спичечный коробок и зажгла спичку.
— От него сейчас такая вонь поднимется, — сказал я.
— Наплевать, — сказала Дороти, однако спичку задула.
Я взял у нее платок, подошел к окну, открыл его, выбросил платок, закрыл окно и вернулся к кровати.
— Вот так, раз уж ты считаешь, что от этого тебе станет легче.
— Что мама говорила… обо мне?
— Она сказала, что ты в меня влюблена.
Дороти
— А что сказали вы?
— Я сказал, что просто-напросто нравился тебе, когда ты была еще ребенком.
Нижняя губа ее задрожала.
— Вы… Вы полагаете, что все дело в этом?
— А в чем же еще?
— Не знаю. — Дороти заплакала. — Они все так издевались надо мной из-за этого… И мама, и Гилберт, и Харрисон… Мне…
Я обнял ее за плечи.
— К черту их всех.
Через некоторое время она спросила:
— Мама влюблена в вас?
— Черт возьми, нет! Она ненавидит меня больше, чем кто-либо другой!
— Но она всегда как-то…
— Это у нее условный рефлекс. Не обращай на него внимания. Мими просто ненавидит мужчин — всех мужчин.
Дороти перестала плакать. Она наморщила лоб и сказала:
— Не понимаю. А вы ее ненавидите?
— Как правило, нет.
— А сейчас?
— Не думаю. Она ведет себя глупо, сама же полагает, будто поступает очень умно, и это действует мне на нервы, однако, не думаю, что я ее ненавижу.
— А я ненавижу, — сказала Дороти.
— Ты мне об этом говорила на прошлой неделе. Я хотел тебя спросить: ты знаешь — или, быть может, видела когда-нибудь — того самого Артура Нанхейма, о котором мы говорили в баре сегодня вечером?
Она сердито посмотрела на меня.
— Вы пытаетесь уклониться от темы нашего разговора.
— Я просто хочу знать. Он знаком тебе?
— Нет.
— Его имя упоминалось в газетах, — напомнил я ей. — Именно он рассказал полиции, что Морелли был приятелем Джулии Вулф.
— Я не запомнила его имени, — сказала она. — И не припоминаю, чтобы мне до сегодняшнего вечера приходилось о нем слышать.
— Ты никогда его не видела?
— Нет.
— Иногда он называл себя Альбертом Норманом. Это тебе что-нибудь говорит?
— Нет.
— Ты знаешь кого-нибудь из тех людей, которых мы видели сегодня у Стадси? Или же что-нибудь о них?
— Нет. Честное слово, Ник, я бы сказала, если бы знала хоть что-нибудь полезное для вас.
— Независимо от того, кто бы от этого пострадал?
— Да, — немедленно ответила Дороти и тут же добавила: — Что вы имеете в виду?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Дороти закрыла руками лицо: голос ее был едва слышен.
— Я боюсь, Ник… Я… — В дверь постучали, и она отдернула руки от лица.
— Войдите, — крикнул я.
Энди открыл дверь ровно настолько, чтобы просунуть в щель голову. Он постарался ничем не выразить обуревавшего
— Лейтенант желает с вами поговорить.
— Сейчас иду, — пообещал я.
Он приоткрыл дверь чуть пошире.
— Лейтенант ждет. — Энди, по всей видимости, попытался многозначительно мне подмигнуть, однако угол рта его оказался гораздо более подвижным нежели веко, и в результате лицо его исказила страшная гримаса.
— Я скоро вернусь, — сказал я Дороти и вышел вслед за Энди.
Он закрыл за мной дверь и наклонился к моему уху.
— Мальчишка подсматривал в замочную скважину, — прошептал он.
— Гилберт?
— Ага. Он успел отскочить от двери, когда услышал мои шаги, но он подглядывал, это как пить дать.
— Уж он-то вряд ли был шокирован тем, что увидел, — сказал я. — Как вам показалась миссис Йоргенсен?
Энди вытянул губы, сложив их трубочкой, и с шумом выдохнул воздух.
— Ну и дамочка!
XXV
Мы вошли в спальню Мими. Она сидела в глубоком кресле у окна и, казалось, была весьма довольна собою. Она весело мне улыбнулась и сказала:
— Теперь душа моя чиста. Я созналась во всем.
Гилд стоял у стола, вытирая лицо носовым платком.
На висках у него все еще поблескивали капельки пота, а лицо лейтенанта выглядело старым и усталым. Ножик и цепочка, а также носовой платок, в который они были завернуты, лежали на столе.
— Закончили? — спросил я.
— Я не знаю, и это факт, — ответил Гилд. Он повернул голову и обратился к Мими: — Как вы считаете, мы закончили?
Мими засмеялась.
— Не представляю, что еще мы могли бы сделать.
— Что ж, — медленно и как бы нехотя произнес Гилд, — в таком случае, с вашего позволения, я хотел бы пару минут побеседовать с мистером Чарльзом. — Он аккуратно сложил носовой платок и сунул его в карман.
— Можете беседовать здесь. — Мими встала с кресла. — А я пока пойду поболтаю с миссис Чарльз. — Проходя мимо меня, она игриво дотронулась до моей щеки кончиком пальца. — Не позволяй им говорить обо мне всякие гадости, Ник.
Энди распахнул перед ней дверь, затем снова закрыл после того, как она вышла, опять сложил губы трубочкой и с шумом выдохнул воздух.
Я прилег на кровать.
— Итак, — сказал я, — какие дела? Гилд откашлялся.
— По ее словам, она нашла вот эту цепочку и ножик на полу, куда они упали, и скорее всего, после того, как секретарша вырвала их у Уайнанта; она также рассказала нам о причинах, по которым до сих пор прятала улику. Между нами говоря, все это довольно бессмысленно, если рассуждать логически, однако, быть может, в данном случае не стоит рассуждать логически. По правде говоря, я до сих пор не знаю, что и думать по поводу этой женщины, честное слово не знаю.