Детектив США. Выпуск 9
Шрифт:
— Я думал, может, вы поцапались с ней — из-за Билла.
— Из-за Билла? Билла Чесса?
Она выглядела еще более удивленной. Пожалуй, даже слишком удивленной.
— Билл утверждает, что вы его кадрили.
Она откинула голову и закатилась деланным металлическим смехом.
— Господи Боже, этот чумазый алкаш? — Внезапно ее лицо протрезвело. — Но что случилось? К чему все эти загадки?
— Может быть, он и чумазый алкаш, — сказал я. — Но полиция считает, что он к тому же и убийца. Убийца своей жены. Ее тело нашли в озере. Через месяц после того, как она утонула.
Она
— Меня это не слишком удивляет, — медленно сказала она. — Значит, в конце концов дошло и до этого. Временами они жутко скандалили. И вы думали, что это могло иметь какое-то отношение к моему отъезду?
— Это было не исключено.
— Ко мне это не имело никакого отношения, — сказала она серьезно. — Все было именно так, как я вам рассказала. И ничего больше.
— Мьюриэл мертва, — сказал я. — Утонула или утоплена в озере. Вас, я вижу, это не очень-то колышет?
— Я очень мало ее знала, — сказала она. — Честное слово. Она была такая замкнутая. И в конце концов…
— Вы, наверное, не знали, что она когда-то работала медсестрой в приемной доктора Элмора?
На этот раз она выглядела совершенно ошарашенной.
— Но я никогда не была на приеме у доктора Элмора, — медленно сказала она. — Мы несколько раз вызывали его на дом, это было давно. Я… Так о чем это вы говорите?
— Мьюриэл Чесс в действительности — бывшая медсестра доктора Элмора, и звали ее Милдред Хэвиленд.
— Вот странное совпадение, — задумчиво сказала она. — Я знала, что Билл повстречал ее в Риверсайде. Я не знала, как и при каких обстоятельствах, не знала, откуда она. Так вы говорите, в приемной доктора Элмора? И что, это что-нибудь говорит вам?
— Нет, — сказал я. — Я думаю, это чистое совпадение. Такое бывает. Но вы видите, почему мне нужно было поговорить с вами. Мьюриэл находят утонувшей, а вы уезжаете, а Мьюриэл, оказывается, вовсе не Мьюриэл, а Милдред Хэвиленд, которая когда-то имела отношение к доктору Элмору, — и к Лейвери тоже, хотя и в другом смысле. А тут еще Лейвери живет через дорогу от доктора Элмора. У вас не было впечатления, что он, Лейвери, знавал Мьюриэл раньше?
Она подумала над этим, осторожно покусывая нижнюю губу.
— Он видел ее там, в горах, — сказала она наконец. — И ничем не показал, что встречал ее раньше.
— А уж он бы непременно показал, если бы встречал, — сказал я. — Это было в его стиле.
— Не думаю, чтобы Крис имел дело с доктором Элмором, — сказала она. — Жену его он знал, а доктора? — не думаю. Так что он вряд ли знал и медсестру доктора Элмора.
— Что ж, больше ничем вы мне помочь не сумеете, — сказал я. — Но, пожалуй, вы сами видите, что мне нужно было поговорить с вами. Думаю, теперь я могу отдать вам эти деньги.
Я достал конверт и поднялся, чтобы уронить его ей на колени, и он остался лежать там. Я опять сел.
— Вы отлично играете эту роль, — сказал я. — Эта растерянная невинность с подгоном упрямства и горечи. Люди серьезно недооценивали вас в своих суждениях. Они считали вас маленькой безрассудной
Она глядела на меня, подняв брови, и молчала. Затем уголки ее губ приподнялись в легкой улыбке. Она взяла конверт, похлопала им по коленке и положила рядом с собой на стол. Все это время она не сводила с меня глаз.
— И роль этой Фоллбрук вы тоже отлично сыграли, — продолжал я. — Оглядываясь назад, я думаю, что вы самую малость переиграли. Но тогда это подействовало на меня, что называется, убойно. Эта пурпурная шляпка, которая смотрелась бы как надо на блондинке, но на встрепанной шатенке сидела как на пугале, этот безумный грим, словно нанесенный впотьмах человеком с вывихнутой кистью, эти чопорные чокнутые манеры. Все было замечательно. И когда вы этак небрежно положили пистолет на мою ладонь — я сломался, спекся.
Она захихикала, сунула руки в глубокие карманы своего жакета и забарабанила каблуками по полу.
— Но зачем вам было возвращаться? — спросил я. — К чему такой риск среди бела дня, поздним утром?
— Так вы, значит, думаете, что это я застрелила Криса Лейвери? — спокойно спросила она.
— Я не думаю. Я знаю.
— Почему я вернулась? Вы это хотите знать?
— Хотя это не так уж и важно, — сказал я.
Она засмеялась. Это был холодный и резкий смех.
— У него были все мои деньги, — сказала она. — Он выпотрошил мой кошелек. Выгреб последнюю мелочь. Вот почему я вернулась. Риска не было никакого. Я знала его образ жизни. Вернуться было даже безопаснее. Например, чтобы внести в дом молоко и газету. В таких ситуациях люди теряют голову. Я — нет. И зачем, с какой стати? Гораздо безопаснее и вернее не терять ее.
— Понимаю, — сказал я. — Тогда, конечно же, вы застрелили его предыдущим вечером. Мне бы следовало подумать об этом, хотя это и не играет роли. Он как раз брился. Но мужчины с темной щетиной и галантные любовники иногда бреются на ночь, не так ли?
— Говорят, бывает и такое, — сказала она чуть ли не весело. — Ну и что же вы собираетесь теперь делать?
— Вы самая хладнокровная маленькая сука, какая мне попадалась, — сказал я. — Что я собираюсь делать? Естественно, отдать вас в руки полиции. Для меня это будет просто удовольствием.
— Не думаю. — Она скандировала свои слова, чуть ли не напевала их. — Вы были удивлены, что я отдала вам разряженный пистолет. А почему бы и нет? У меня был еще один в сумке. Вроде вот этого.
Она вынула из кармана жакета правую руку и направила пистолет на меня.
Я ухмыльнулся. Возможно, это была не самая искренняя ухмылка на свете, но это была ухмылка.
— Ох, до чего же я не люблю эту сцену, — сказал я. — Детектив лицом к лицу с убийцей. Убийца извлекает пистолет и направляет роковое оружие на детектива. После чего убийце полагается поведать детективу всю зловещую историю, с тем чтобы пристрелить его под занавес. В результате он теряет массу драгоценного времени, даже если под конец он действительно пристрелит детектива. Однако убийце это никогда не удается, обязательно что-нибудь да случается. Видно, боги тоже не любят эту сцену и с удовольствием ее срывают.