Детективы для Бзика
Шрифт:
Но все же этот вопрос стал еще более любопытным, надо выяснить, какие варианты само похорон существуют в этом продвинутом обществе.
Следующим в моем списке шёл вопрос о сторожах, которые были похожи на ящериц, но Лили меня опередила.
Пододвигая нам чашки с чаем, она заговорила.
— Я вот здесь подумала, если Муси Пуси украл влюбленный в неё мужчина и перенес в свой мир, то не могло ли случиться то же самое и с другими.
— Украл? — сипло переспросил эмиссар и закашлялся, — это
— Что и это тоже? — переспросил, отставляя чай в сторону. Как-то уж слишком много у них невозможного, что в нашем мире возможно и наоборот.
— Да, — чип не дал бы.
— Да вы что, — всплеснула Лили в ладоши — тот, что развеет по ветру в момент смерти?
— Нет — замахал на нее руками эмиссар, — тоже скажете, если бы вы не заговорили о гробах, никто бы и не подумал вспоминать об этом чипе.
— При пересечении границы этой планеты, для безопасности отдыхающих, всем внедряют временный чип. Никто даже не догадывается, что прививка, которую все получают в космопорте не от вирусов.
— И, — протянула Лили, подгоняя рассказчика.
— Чип отключает разум, — выдает он.
— Это как? — настолько странное утверждение требует пояснения.
Все же эмиссар нам попался очень своеобразный, он поднимается с дивана, хватает Лили за руку и тут же падает на диван без сознания.
Точнее, как оказалось он сымитировал то, что происходит в случае осознанного намерения кого-то похитить.
— Эврика, — кричит Лили — это любовь! Я знала!
Теперь уже нам с Ту-ша приходится удивленно рассматривать как она исполняет победный танец перед нами.
И если я, как подготовленный к такому зрелищу только снисходительно усмехаюсь, то эмиссар округляет глаза и шепчет — это ритуал какой-то?
— Танцы с воображаемым бубном — поясняю, замечая, как моя реплика возвращает Лили на землю.
Она чинно усаживается напротив нас и сдувая со лба прядь извиняется.
— Простите, я просто разгадала загадку исчезновения японки.
У эмиссара нет причины не верить ей. Но все же он хочет услышать то, до чего она додумалась и Лили начинает объяснять.
— Если бы я была девочкой, — я вижу, как эмиссар пытается понять почему она ассоциирует себя не с женским полом, а я не собираюсь пояснять стоящую перед ним дилемму, так как объяснение в таком случае затянется до утра.
— Ну знаете, такой восторженной ду…, - она поправляется тут же — особой, избалованной принцессой, которая на пустом месте нарисовала себе душевную болезнь и была отправлена на модный курорт лечить нервы, то именно так бы все и закончилось.
— Как? — кажется куратор сложил два плюс два и понял, почему Муси Пуси и Лили — это совершенно разные девочки.
— Она бы увидела реально «больных» на всю голову и сразу же выздоровела.
— Хм,
— Вот видите, — наверняка куда-нибудь в молодежную адекватную среду, — строит она дальнейшее повествование.
— Отчасти, — подтверждает он.
Лили недовольно окидывает взглядом платье эмиссара.
— И с какой именно, позвольте узнать, из частей вы соглашаетесь?
— Соглашусь только с адекватной.
Лили зависает, а я живо представляю группу пенсионеров, и их способность делиться с вынужденными слушателями мудростью.
— Сначала, первую декаду она жила с многодетной мамой, которую отправили отдохнуть и восстановить позитивный взгляд на жизнь, а затем с коучем, женщиной, которая помогает с постановками целей.
— Жесть, — выдала Лили. — Вот даже не ожидала, что ее так просветят насчет прозы жизни.
— Да нет, доктор отмечал значительный прогресс. До момента, как ее подселили к пожилой даме. Вот после недели с ней она и пропала.
— Ага, — кивнула Лили. Получается, что на третий день этого сосуществования ей и начали приносить букеты и конфеты.
— А на седьмой позвали на свидание, — согласился он.
— Так может дама оказалась свахой, — выдвинул я предположение. Хотя до этого момента рассматривать это исчезновение с такой точки зрения мне и в голову не приходило.
Мужчина скорее всего не понял эту концепцию, так как помотал головой и высказался — ее допрашивали и она утверждала, что не понимает в чем дело. Она вызвала своего внука, и собиралась познакомить его с милой девочкой, но Муси сделала ноги раньше.
— А цветы, которые ей дарили? — начал я.
— Самые обычные. Из цветочной лавки, — оплачивали, оставляя на пороге конверт и описывая желаемое содержание в букете количество, сорт и цвет. Ничего примечательного, как выразилась пожилая дама.
Лили почесала кончик носа, собираясь что-то сказать, но затем передумала, видимо мысль требует переосмысления в тишине, отметил про себя.
— А розы мадам Моники, — задал так давно интересующий вопрос.
Лили вынырнула из погружения в себя. Её тоже очень занимал этот вопрос.
Ту-ша непонимающе переводил взгляд с меня на Лили.
— А при чем здесь хобби Моники? — задал он встречный вопрос.
— Ну лично мне цветы кажутся странными.
— Я, конечно, могу узнать, — Ту-ша неопределенно передернул плечами. — Но могу с уверенностью сказать, что ни в одном из эпизодов они не светились.
— А ночью они светятся! — не к месту упомянула Лили.
Действительно, за окном царила глухая ночь и даже самые соскучившиеся родственники по-хорошему должны были бы спать.