Детективы в тогах
Шрифт:
Давным-давно, во время одной из военных кампаний на Дальнем Востоке, я захватил в плен известного предсказателя по имени Лукос. Он нажил целое состояние на пророчествах, хотя признался мне, что на самом деле не умеет предсказывать и просто одурачивает людей. Предсказатель дружил с персидским шахом и поэтому был посвящен в его тайные планы. Лукос заранее знал обо всех важных политических событиях и мудро использовал свою осведомленность. Его пророчества всегда сбывались, и самые высокопоставленные вельможи в Персии платили ему несметные сокровища за то, что он раскрывал
Итак, я тоже решил стать предсказателем. Я был близким другом императора, а что такое персидский шах по сравнению с римским императором! Если Лукос добился столь многого, то я уж и подавно смогу. Вот я и обосновался здесь как предсказатель и вскоре стал зарабатывать столько, что вернул все свои долги.
– Когда император узнает об этом, тебе придется туго, – заметил Публий.
Тэлл согласно кивнул.
– Это было опасное занятие. Поэтому я предпринял всевозможные предосторожности, чтобы сохранить свой секрет. Все шло хорошо, пока Руф не подловил меня.
– Руф? – воскликнули мальчики.
– Так Руф знал, что ты Лукос? – изумился Юлий.
– Он обнаружил это по чистой случайности, – вздохнул Тэлл, – Руф пришел ко мне позавчера вечером и рассказал о восковой табличке, которую он вывесил на стене в школе, и о своей стычке с Каем.
– Зачем? – удивились мальчики.
– Он хотел, чтобы я заколдовал его учителя. – ответил Тэлл.
Ребята удивились еще больше.
– А что ты должен был сделать?
– Он попросил, чтобы я с помощью магии заставил учителя забыть о визите к его матери, который тот собирался совершить на следующий день.
– Какой хитрый лис, – заметил Публий.
– Но как Руф узнал, что ты Тэлл? – спросил Муций.
– Произошло это так, – продолжал Тэлл. – Я не собирался тратить время на мальчишку, поэтому сразу спросил его о деньгах. Я был уверен, что их у него не окажется. Так все и вышло, и он ушел очень огорченный. После его ухода ко мне пришли еще два клиента, а час спустя я стал готовиться к закрытию, так как в этот вечер ко мне во дворец должны были прийти гости.
Я прошел в соседнюю комнату, снял парик и стер грим, но потом вернулся обратно, потому что оставил на столе перстень с печаткой. И тут передо мной вырос Руф. Я забыл воспользоваться секретным механизмом, чтобы запереть входную дверь за последним посетителем. В одной руке у Руфа был кошелек с деньгами, а в другой – фонарь…
– Это был мой фонарь, – вставил Муций.
– «Так, значит, Лукос-это ты!» – воскликнул Руф. Он знал меня, потому что я часто бывал у его отца. Я схватил его за плечо. «Если ты выдашь меня, я убью Претония», – пригрозил я, зная, что мальчик боготворит отца. «Ты не сможешь ничего сделать, мог отец далеко», – заявил он. «О нет, смогу, – ответил я. – Претоний только что потерпел позорное поражение. Если ты не поклянешься держать язык за зубами, я позабочусь о том, чтобы Сенат отозвал твоего отца и предал его казни. Ты прекрасно знаешь, сделать это – в моей власти. Стоит мне только слово сказать императору».
Я затряс Руфа посильнее, чтобы напугать его, и, вероятно, перестарался,
– А зачем тебе нужны котурны? – поинтересовался Флавий.
– Когда я выступал в роли Лукоса, я хотел казаться очень высоким, – ответил Тэлл. – К тому же они делали меня стройнее, так что никто никогда бы не подумал, что я мог быть Тэллом.
– И наверное, поэтому ты надевал парик и раскрашивал лицо, – добавил Антоний.
Тэлл кивнул.
– Гипсовую маску я надевал только тогда, когда у меня не оставалось времени загримироваться, – пояснил он.
– Ты нашел Руфа? – спросил Муций.
– Нет, – ответил Тэлл. – Видимо, дверь все еще была не заперта и он убежал.
– Дверь не могла быть открытой, – возразил Муций. – Иначе ему не пришлось бы скрываться на крыше.
– На крыше? – удивился Тэлл.
– Я тоже убежал на крышу, потому что не смог выйти из дома, – сообщил Муций.
– Ты? – не поверил Тэлл. – Но с крыши невозможно спуститься вниз.
– Нет, можно, – возразил Муций. – Мы перепрыгнули на крышу бань Дианы, а оттуда – прямо в бассейн.
Тэлл недоверчиво посмотрел на него. После длинной паузы он хитро спросил:
– Но… тогда почему вы не убежали на крышу сейчас?
– Мы не смогли, – проворчал Кай. – Лестница поехала вниз и застряла в коридоре.
Друзья Кая пришли в негодование. Какой же этот Кай тупой! Было бы гораздо лучше, если бы Тэлл поверил, что у них есть возможность спастись. А Тэлл тем временем, казалось, почувствовал облегчение. Он бросил взгляд в коридор и пробормотал:
– Значит, вы могли убежать…
– Но для чего ты написал «Кай – болван» на стене храма? – спросил Юлий.
Тэлл снова отер кровь с лица.
– Сначала я ничего такого и не думал делать, – сказал он. – Я был твердо уверен, что Руф будет помалкивать из страха за отца. Но почти сразу после бегства Руфа появился еще один визитер. Я быстро натянул парик, прилепил гипсовую маску и впустил его. Это оказался известный сенатор, тот, кого многие боятся из-за его острого языка. Он произнес несколько злых речей против Претония в Сенате и потребовал наказать полководца за поражение.
Сенатор был очень взволнован: час тому назад его друг, который только что вернулся из Галлии, рассказал ему, что Претоний одержал решительную победу. Официальный курьер, который должен был доставить эту новость, задержался в дороге, но обязательно прибудет во дворец императора на следующий день. Сенатор просил меня предсказать, попадет ли он в опалу или нет и не следует ли ему на всякий случай уехать из страны. Я сказал ему, что он может остаться, совершенно ничего не опасаясь. Я знал, что император не станет обвинять сенатора в том, что тот жаждал падения Претония, ведь император сам не благоволит к нему. Сенатор вручил мне целый кошелек золотых монет и удалился, ликуя. А я был в отчаянии. Победа Претония могла обернуться для меня катастрофой.