Детектор лжи

Йохансен Рой

Из офиса его в конце концов выставили – не за просроченные платежи, а потому что Дауни счел Паркера нежелательной персоной. Кен знал, что мог бы сопротивляться, но это было бесполезно. Запрет на лицензию еще не истек, и арендная плата истощала его средства.

– Выбросить или оставить? – Гончая держала в руках толстую пачку информационных бюллетеней, посвященных полиграфам и связанному с ними бизнесу.

– Выбрасывай.

Кен

в последний раз пришел в свой офис, девушка помогала ему упаковывать вещи. Он закрыл большую картонную коробку.

– Я буду скучать по этому месту, – признался он.

– Это часть твоей жизни, Кен.

– Безобразной, скучной и никчемной, но все-таки уютной. У меня такое чувство, будто я выбрасываю на улицу хромую одноглазую собаку, которая никому больше не нужна. Я буду скучать даже по секретарше.

– А я не буду, – отозвалась Гончая. – У меня от нее мурашки бегают.

В дверь постучали. Кен открыл и увидел молодого человека в бейсбольной кепке.

– Кен Паркер?

– Да.

– Вам почта.

Парень протянул ему конверт. Пока Кен расписывался и раздумывал, стоит ли давать ему на чай, курьер исчез.

– Надо было дать ему чаевые, – сказала Гончая.

– Пожалуй.

Кен вскрыл конверт и вытащил пару бумажек. На верхнем листке рукой Миф было написано несколько строчек:

Дорогой Кен.

Я пишу не для того, чтобы извиниться, хотя сожалею о случившемся больше, чем ты можешь себе представить.

В конверт вложен вексель от страховой компании «Виккерс индастриз» – это вознаграждение за найденные деньги. Я хочу, чтобы ты взял их себе, Кен. Надеюсь, они помогут тебе «начать все с нуля», как ты и хотел.

Миф.

Кен взглянул на второй листок. Кое-как продравшись через юридическую невнятицу, он остановился на стоявшей внизу цифре.

Пятьсот шестьдесят тысяч долларов.

Его комиссионные. Все это принадлежало ему.

Пятьсот шестьдесят тысяч долларов. Целое состояние – и жалкие гроши по сравнению с тем, что он потерял.

Кен протянул бумаги Гончей. Та прочитала письмо, взглянула на размер суммы.

– Прекрасно, Кен.

– Половина твоя.

– Нет.

– Ты это заслужила.

Девушка покачала головой.

– Через несколько лет у меня будет столько денег, что твои полмиллиона покажутся сущим пустяком. Если, конечно, родители не лишат меня наследства.

– Уверена? Тебе это может пригодиться.

Гончая на минуту задумалась.

– Может, ты дашь

немного Марку, чтобы он бросил свою работу в стрип-клубе?

– Конечно.

– Обсудим это за обедом. Ты ведь к нам придешь? Марк приготовит что-нибудь особенное.

– Обязательно приду.

Гончая завязала большой мусорный пакет и перекинула через плечо.

– Встретимся внизу?

– Ладно. Спасибо тебе.

– Не вешай нос. Если будешь хорошо себя вести, может, я расскажу тебе, почему все называют меня Гончей.

Он улыбнулся:

– Договорились.

Джессика хлопнула его по плечу и вышла из офиса.

Кен оглядел комнату. Вещи были аккуратно упакованы и готовы к отправке.

Но куда?

В его квартиру? Там и так полно всякого хлама. Иначе это и не назовешь. Хлам. Накипь на жизни, о которой он быстро забудет.

Кен полез в карман, достал колоду, составленную из одних дам червей, выбросил в корзину. Выключил свет и в последний раз оглядел кабинет.

Посреди комнаты стоял его старый побитый полиграф. Без датчиков, на четырех железных подпорках, он напоминал какое-то искалеченное животное.

Здесь ему самое место, подумал Кен.

Он вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. Створка громко скрипнула и захлопнулась с металлическим щелчком. Кен расправил плечи и напоследок вдохнул знакомый запах плесени в затхлом коридоре.

Не оборачиваясь, он спустился по лестнице и вышел в бледно-оранжевые сумерки догоравшего дня.

Благодарности

Эта книга не могла бы появиться на свет без поддержки многих людей, которые оказали мне неоценимую помощь: Патрисии Карлан, Дона Руса, Кортни Валенти и Брюса Моккиа, воодушевивших мои первые попытки взяться за этот труд.

Моего литературного агента, Адреа Сайрилло, побудившего меня попробовать свои силы в написании романов, и моего киноагента, Джоэла Готлера, чья вера в успех этой работы вдохновляет меня и по сей день.

Моих превосходных редакторов, Бет де Гузман и Ниты Тоблиб, без опыта и знаний которых мой путь в литературу оказался бы куда более тернистым.

Моей любимой жены Лайзы, самого честного человека из всех, кого я когда либо встречал.

И наконец – но не в последнюю очередь, – всех операторов полиграфа, которых я посещал во время создания этой книги и которые ни разу не смогли поймать меня на лжи.