Дети бури

Кунц Дин Рей

– Уничтожил?

– Затопил его, полностью. – Он подцепил вилкой яйца и отправил их в рот, продолжая: – Он лежит килем на дне океана, кабина рулевого едва виднеется над водой.

– В днище тоже дыра?

– Нет, Алекс сильно преувеличивает.

– Пре... что? – спросил мальчик.

Сэйн улыбнулся:

– Ешь свои оладьи, пока не свалился от истощения.

– Разве воду нельзя выкачать? – спросила Соня.

– Билл именно этим и собирался заняться, пока не обнаружил, что электрическая помпа сломана.

– В

таком случае, ручная...

– Он работает над этим, – прервал Сэйн, – однако выкачать ручной помпой сотни галлонов воды из кают – это займет не меньше двух дней. За это время может случиться все, абсолютно все.

Бесс принесла Соне кофе и рулеты:

– Сегодня утром вы выглядите намного лучше.

– И чувствую себя тоже.

Бесс нежно дотронулась до испещренной синяками шеи Сони:

– Сильно болит?

– Не слишком. По крайней мере, до тех пор, пока я не пытаюсь слишком резко повернуть голову.

– Лучше всего в таких случаях помогает примочка из лука.

– Да?

– Я сама ее делаю, – объяснила Бесс.

– Никогда о таком не слышала.

– Самое лучшее средство от растяжения мышц, а у вас в конечном счете почти то же самое. Растяжение мышц. Единственная разница в том, что в нашем случае кто-то растянул их за вас.

– Примочка из лука, – повторила девушка, – думаю, я лучше откажусь от этой чести.

– Я все равно сделаю, – откликнулась Бесс. – Может быть, вы передумаете. Она и в самом деле хорошо помогает. Начисто снимает боль.

– Как? – с улыбкой спросил Рудольф. – Запах настолько силен, что пациент забывает о боли?

– Фома неверующий, – ответила Бесс, – но увидим, будет ли она действовать. – Женщина повернулась к Соне: – Это займет всего час или около того.

– В самом деле... – откликнулась она.

Бесс дотронулась до ее плеча:

– Потом вы будете меня благодарить. – С этими словами она повернулась и ушла обратно на кухню.

– Некоторые женщины... – начал Рудольф.

Алекс перебил его:

– Один раз она делала луковую примочку Тине.

– Я плохо пахла, – вмешалась его сестра.

– Несколько дней.

– Как печенка в обед, – закончила Тина.

Соня расхохоталась в голос, одинаково обрадованная и чувством юмора девочки, и присутствием духа в преддверии грядущей опасности.

Дети вернулись к своим оладьям.

– А что это здесь говорили о лодках Блендуэллов? – спросила Соня.

– Обе погибли, – ответил телохранитель. – С катером получилось так же, как и с "Леди Джейн", а в баллонах катамарана Кена дыра. Собственно говоря, целых три дыры. Прошлым вечером Билл пошел занять у них одну лодку, и таким образом обнаружились повреждения.

Он прекратил есть, несмотря на то что половина завтрака так и осталась на тарелке. Казалось, у мужчины начисто пропал аппетит. Он выглядел не на шутку встревоженным, думая, что события вышли из-под контроля

и в ближайшее время могли пойти таким образом, о каком не хочется даже и думать. Девушка решила, что так оно и есть. Без связи с внешним миром исчезает надежда на помощь полиции, не говоря уже о приезде Доггерти. Придется справляться самостоятельно. Ей не хотелось даже думать, что маньяк уже на острове и выжидает нужный момент, чтобы сделать свое черное дело. И все же было совершенно очевидно, что так оно и есть.

Соня мечтала о том, чтобы отвернуться от телохранителя совсем и разговаривать только с детьми, потому что с этими невинными созданиями ей все еще могло быть весело. Со своей стороны Сэйн как будто нарочно старался погрузить ее в уныние. Сопя никогда не любила слушать рассказы о неприятных вещах и всеми силами стремилась их избежать. Она считала, что и без того довольно натерпелась, чтобы еще обсуждать то, что может случиться. Но телохранитель не собирался оставлять ее в покое. Понимая, что он рассчитывает на ее помощь и потому знакомит с создавшейся ситуацией, Соня все же не могла отделаться от мысли, что новости могли бы подождать хотя бы для того, чтобы она смогла спокойно позавтракать.

– В таком случае как вы дадите знать Джою и Хелен о том, что здесь происходит? – спросила она.

Девушка еще не прикасалась к завтраку и теперь поняла, что на самом деле вовсе не хотела есть. Чувство облегчения, которое она испытывала с утра от того, что хотя бы одно кошмарное событие закончилось благополучно, куда-то улетучилось, и ее обуревали дурные предчувствия, с которыми никак не совмещался здоровый аппетит.

– Мы собирались воспользоваться телефоном Блендуэллов, – ответил он, – однако он поврежден точно так же, как наши.

Соня почувствовала головокружение.

– У них телефон стоял внизу, в изолированной комнатке в задней части дома. Любой мог без труда выдавить оконное стекло, влезть и сделать свое дело, – добавил Сэйн.

– Это не понадобилось бы в том случае, если бы преступник уже жил в "Доме ястреба", – заметила Соня.

– Вы полагаете, что Кен Блендуэлл стал бы запирать себя на острове вместе с нами, портить свою лодку и топить наши?

– Я забыла, – ответила она, – вы с Кеном добрые друзья, не правда ли? Вы и пальцем не можете тронуть своего лучшего друга.

Сэйн покраснел.

– Не сказал бы, что мы в таких уж прекрасных отношениях.

– Это сказал Кеннет Блендуэлл.

– Да?

– Он вас очень уважает. Не помню точных выражений, в которых это было сказано, по он утверждал, что симпатизирует вам и что это чувство взаимно.

– Это так, – подтвердил телохранитель, – он очень уравновешенный человек, хороший человек.

– Который хочет перебить всех попугаев.

Сэйн выглядел ошеломленным. Он сказал:

– Что это должно значить?