Дети луны: лунария

Задорская Виктория

— Нам нужно поговорить! — сказала громко, не планируя здороваться.

Лупул поднял глаза вверх и с искренним удивлением уставился на меня.

— Да. Признаю, что игнорировала тебя все эти дни, но сам знаешь: ситуация сложная. Нужно было все обдумать.

Лупул тяжело вздохнул и отложил блокнот:

— И что? Подумала?

В его глазах снова появилось то мучительное разочарование, от чего мое сердце вспыхнуло от острой необходимости быть рядом и прикасаться к нему. Не пыталась перечить собственным эмоциям, поэтому подошла к кровати и, сев на ее край, чтобы между мной и

оборотнем было всего несколько сантиметров, твердо сказала:

— Подумала. Да, понимаю, что тебе было неприятно узнать о нашей связи. Признаю, я тоже не ожидала подобного и ходила все эти дни нервная и злая. Но… Несмотря на любые связи, звезды и ритуалы, это не должно ничего менять. Найта выбрала для меня мама. Я не понимаю ее мотивации. Даже больше: не хочу понимать и думать об этом. Мое сердце выбрало тебя. Поэтому, мы будем вместе.

— Но Найт… Он…

— Найт — это Найт. Он мой альфа, и он им останется навсегда. То, что мы общаемся в волчьей подобе — это мелочь. Ты думаешь, что из-за этой мелочи, я должна выйти за него замуж, или как? Лучше воспринимай эту фиктивную «помолвку», как связь брата и сестры. Ведь между мной и Ликосом не может быть ничего другого, кроме дружбы. Единственный человек, который меня интересует в плане отношений сейчас сидит рядом и имеет очень плохое настроение.

Несколько секунд полуночник смотрел на меня, даже не моргая. Но потом что-то изменилось в нем. Боль, страх, гнев — то, что жило в сердце парня все эти дни неожиданно исчезло, зато в душе поселилась надежда на лучшее, которая солнечными лучами вспыхнула в зрачках.

— Лилит, — тяжело выдохнул мое имя Сирин и потянулся вперед губами, захватывая мои губы в сладкий плен.

Барьеры, которые строила после превращения, исчезли. Душа вспыхнула вулканом эмоций, сконцентрировавшись на губах. Лупул подмял меня под себя, накрывая весом своего тела и горячо целовал. Я не понимала, что происходит. В голове царил сказочный переполох, а тело тянулось навстречу каждому смелому движению оборотня.

Прошлые поцелуи — были ничто по сравнению с этим. Я внезапно поняла сколько чувств и вкусов не видела и не чувствовала будучи обычным человеком, но теперь, со сверхтонкой чувственностью волка, даже обычный поцелуй стал… Космосом для нас двоих. Мои гормоны взрывались в венах радужными цветами. Языки двигались навстречу друг другу как змеи.

Возбуждение росло с каждой секундой. Я даже не заметила, когда осталась без рубашки и футболки, а верхняя пуговка на джинсах расстегнулась. Сирин горячо прижимал меня к себе и пальцами путешествовал по телу, вызывая волны безумного наслаждения.

Его кожа пахла цедрой апельсина, корицей и скошенной травой. Хотелось, чтобы этот аромат навсегда остался со мной, чтобы в любой момент я могла закрыть глаза и снова вернуться в этот сказочный фантастический момент.

Такой чувственный и страстный. Конечно, когда-то в фильмах я видела подобные эпизоды. Со стороны все выглядело удивительно кинематографически и красиво. Помню, как думала, что, наверное приятно вот так целоваться, отдаваясь эмоциям по полной. Но я и не догадывалась, что целоваться это не просто приятно…

Что поцелуй — это как умирать и рождаться

вновь, каждую секунду. Что поцелуй — это дышать одним воздухом и быть воздухом друг друга. Что поцелуй — это миллиметры прикосновений, которые создают километры связей. Что поцелуй — это секунды, которые в нашей частной вселенной превращаются в вечность. И именно эту вечность я готова разделить с ним до конца своих дней.

Сирин целовал меня долго… Его губы, как два ловкие вихря, то касались губ, то перемещались на шею, плечи, лицо… Он заглядывал мне в глаза и молча рассказывал, как сильно любит. И не нужны были нам слова и признания. Впервые разговоры оказались лишними и ненужными.

Я молча знала, как сильно он меня любит и желает быть рядом всегда.

Он молча клялся мне в верности и неистовствовал, впервые так по-настоящему и бескомпромиссно.

Мы лежали на кровати и целовались, пока на улице шел дождь. Он своим грохочущим оркестром создавал лучший фон для наших чувств.

И казалось, что счастье продлится вечность, но потом раздался испуганный крик и дверь в комнату резко распахнулась…

Глава 13. «Острее, чем лезвие»

«Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит»

Пауло Коэльо

Вега забежала в комнату, а выглядела она ужасно… Ее руки были в крови, а на лице застыла гримаса страха, боли и отчаяния. Сердце от испуга пропустило удар, а Сирин подорвался, как ошалевший, едва не сбросив меня на пол.

— Что такое? Что случилось?

— Сириус… — только и выдавила из себя девочка, как полуночник сорвался вниз по лестнице.

Время внезапно ускорилось. Сладкая и тяжелая тягучесть исчезла, зато события разгорелись вокруг меня с молниеносной скоростью.

— Что случилось, Вега? Откуда кровь? — спросила, быстро надевая майку и застегивая джинсы.

— Охотники вернулись, — взволнованно сказала она и помчалась вниз, вслед за братом.

Я не теряла времени. Быстро привела себя в порядок и побежала на первый этаж. Давление неожиданно подскочило, а мысли никак не желали собраться в кучу. Охотники. Какие еще к черту охотники? Пулей добравшись до кухни увидела картину, которая еще долго не покинет моего воображения, потому что подобное невозможно забыть или стереть из памяти.

На кухонном столе лежал огромный волк, а его тело, как решето, было израненное пулями. Волк истекал кровью и горестно скулил. Вокруг его рта собралась розовая пена, а глаза… Большие черные глаза с блеском жизни и жажды к ней, смотрели на меня так жалобно, что я вцепилась в дверь, задыхаясь от ужаса.

Возле головы Сириуса стояла Леда, шепча какие-то успокаивающие фразы, пока Сирин с Орионом суетились вокруг тела, прикладывая кухонные полотенца к ранам, хотя понимали, что все бесполезно… Раны были слишком велики, поэтому кровотечение уже не остановить. Разве случится чудо. Но мир оборотней далек от сказок о феях и волшебниках…