Дети Мафусаила
Шрифт:
Если в системе не окажется планеты земного типа, они должны будут снова приблизиться к звезде, чтобы та отшвырнула их световым давлением и они смогли продолжить поиски дома для себя. Только на этот раз им не придется торопиться с выбором курса, поскольку никто не будет их преследовать.
Лазарус пояснил, что «Новые Рубежи» садиться на поверхность планеты не будут — корабль слишком громоздок и его раздавил бы собственный вес. Если пригодное местечко будет все-таки обнаружено, корабль ляжет на околопланетную орбиту и с него на поверхность будут высланы исследовательские партии в шлюпках.
Как
Мэри Сперлинг, не согласившись на псевдосон в анабиозе, обратила свой страх смерти в активную деятельность, став добровольной лаборанткой, и приняла участие в исследованиях, связанных с продолжительностью жизни. Она не была биологом по образованию, но у нее были ловкие пальцы и светлая голова. За долгие годы путешествия она стала отличной ассистенткой доктора Гордона Харди, руководителя исследований.
Лазарус застал ее за работой с бессмертной тканью куриного сердца, которую сотрудники лаборатории ласково называли «Миссис Орлушей». Орлуша была старше любого из членов Семей, не считая разве что Лазаруса. Этот растущий кусок натуральной ткани Семьи получили из института Рокфеллера еще в двадцатом веке. Уже тогда ткань росла и развивалась. Предшественникам доктора Харди удавалось сохранять ткань жизнедеятельной на протяжении более двух столетий, используя методику Каррела-Линдберга — О'Шога. Орлуша по-прежнему процветала.
Гордон Харди настоял, чтобы ему позволили взять ткань и аппаратуру, которая поддерживала в ней жизнь, в резервацию после ареста. Точно такую же настойчивость он проявил и при погрузке на «Чили». Орлуша отлично приспособилась к условиям существования на «Новых Рубежах». Сейчас она весила около шестидесяти фунтов — слепая, глухая, безмозглая, но по-прежнему живая.
— Привет, — поздоровалась Мэри. — Не подходи пока: контейнер открыт.
Лазарус наблюдал за тем, как она отсекает лишнюю плоть.
— Мэри, — полюбопытствовал он, — а почему эта дурочка все живет и живет?
— Ты неверно сформулировал вопрос, — ответила она, не глядя на него. — Правильно было бы спросить: с чего бы это ей умирать? Почему бы ей не жить вечно?
— Чтоб она сдохла к чертям собачьим! — раздался вдруг позади нее голос доктора Харди. — Тогда бы мы смогли произвести вскрытие и выяснить, отчего она сдохла.
— Вам никогда не узнать причины смерти Орлуши, шеф, — ответила Мэри, по-прежнему не отрываясь от своего занятия. — Тут все дело в железах, а у нее их нет.
— Ого-го! А вам-то откуда это известно?
— Женская интуиция. Вы ведь тоже ничего не знаете наверняка?
— Ничего, абсолютно ничего! Именно поэтому я иду впереди вашей интуиции и вас.
— Очень даже
— Типично женский аргумент. Милая моя, этот кусок мышц кудахтал и откладывал яйца, еще когда никого из нас еще на свете не было, но ему тоже ничего не известно. — Он погрозил Мэри пальцем. — Лазарус, знаете, я с удовольствием обменял бы сей гнусный препарат на пару карпов, самца и самку.
— А почему именно на карпов? — спросил Лазарус.
— Потому что, похоже, карпы не умирают. Их вылавливают, съедают, они могут сдохнуть с голоду, заразиться какой-нибудь дрянью, но, насколько мне известно, они не умирают от старости.
— Интересно, чем это можно объяснить?
— Вот это-то я и пытался выяснить перед тем, как мы очертя голову ринулись в это проклятое сафари. У них необычная кишечная флора. Возможно, она оказывает какое-то влияние. Однако, сдается мне, причина кроется в том, что они никогда не перестают расти.
Мэри что-то невнятно пробормотала. Харди иронично заметил:
— Опять вы там бормочете! Еще одно озарение?
— Я только сказала «амебы не умирают». Вы же сами всегда говорили, что живущая ныне амеба жила и… пятьдесят миллионов лет назад или около того.
А ведь они не растут бесконечно и, само собой, не имеют никакой кишечной флоры.
— Кишка тонка! — сказал Лазарус и подмигнул.
— Ну и выражения у вас, Лазарус!
— То, что я утверждал, — истинная правда. Они просто делятся и продолжают жить. И вообще, кишки или не кишки, но структурная параллель тут может существовать. Как тут не прийти в отчаяние из-за отсутствия экспериментальных особей! Кстати, Лазарус, я очень рад, что вы заглянули к нам, и хочу попросить вас об одном одолжении.
— Ради Бога. Сейчас я в хорошем настроении.
— Вы сами представляете собой интереснейший случай. Вам это, наверное, известно. Вы не подходите ни под одну из наших теорий, вы опровергаете их. Отправлять такое тело в конвертор просто грех. Не скрою, я очень хотел бы получить возможность исследовать его.
Лазарус фыркнул:
— Я всецело в вашем распоряжении, дружище. Только не забудьте предупредить вашего преемника — вы-то сами вряд ли доживете до того времени. И, если хотите, можем побиться об заклад, что в моем теле вообще никому никогда не придется рыться!
Планета, к которой они в конце концов направили корабль, оправдала их надежды: она оказалась молодой, зеленой, исключительно похожей на Землю. Да и вся планетарная система звезды SD-9817 напоминала Солнечную: небольшие земного типа планеты около светила и огромные юпитероподобные гиганты на периферии. Космологи никогда не могли смириться с фактом существования Солнечной системы. Они много спорили о различных гипотезах ее происхождения, но проблема возникновения планет около Солнца оставалась открытой. Их наличие было нонсенсом. И тем не менее сейчас перед людьми предстала еще одна подобная система как бы для того, чтобы продемонстрировать, что явления, представляющиеся парадоксальными, зачастую на самом деле являются нормой.