Дети на ветру

Цубота Дзёдзи

ВОЛШЕБНЫЕ ГЭТА

Давно-давно это было. Жил в одной деревне бедный парень по имени К осукэ. А рядом с ним богатый старик Г ондзо проживал. И случилась однажды беда: заболела у Косукэ мать. Пошел он к старику Гондзо денег в долг взять. Дал старик денег, но Косукэ скоро снова деньги понадобились. Опять пошел он к богачу.

— Не дадите ли вы мне еще немного денег — матери совсем худо, — сказал он.

— Брать-то ты берешь, а отдавать тебя нету, — разозлился старик. — Не дам тебе ничего.

Поплелся Косукэ домой, а по пути в лес зашел. Сел там и

стал думать, как ему быть. Думал, думал, да и задремал нечаянно. И явился ему во сне старичок седой, добрый на вид.

— Что это ты так пригорюнился, Косукэ, иль случилось что? — осведомился он.

Объяснил Косукэ: так, мол, и так, мать больна, а денег в доме — ни гроша.

Достал тогда старичок пару новых гэта и протянул их Косукэ.

— Вот тебе гэта. Ходить в них трудно, спотыкаться будешь на каждом шагу. Видишь, у них по одному зубу [60] только. Всякий раз, как споткнешься и упадешь, будет выскакивать на дорогу монетка. Но помни: ты будешь становиться немного меньше ростом. Поэтому не надевай эти гэта часто, а только тогда, когда деньги очень нужны будут.

60

Деревянные сандалии гэта имеют обычно две подставки — «зуба».

Проснулся Косукэ, видит: стоят рядом гэта, у каждого по одному зубу не хватает.

«Дай-ка испытаю, правду ли мне дед сказал», — подумал Косукэ, надел гэта, шаг шагнул и упал. И тут же перед его носом звякнула монетка: дзинь! Видит Косукэ: монетка золотая.

Обрадовался он, снял гэта, схватил монетку и побежал в лавку. Купил матери лекарство, немного рису да рыбы. И стали они сытно жить, а мать поправилась.

Но вот пришел к нему как-то жадный старик долг взыскать. Отдал Косукэ деньги да и рассказал по простоте душевной про волшебные гэта.

— Знаешь, парень, оставь себе эти деньги, а отдай мне вместо них твои гэта, — сказал старик.

— Все могу отдать тебе, только не эти гэта, — отказался Косукэ.

А старик не стал его слушать, схватил гэта и убежал.

Примчался он домой, ворота крепко запер, расстелил в саду большой платок, надел гэта и стал по платку ходить. Шаг сделает — упадет, другой сделает — шлепнется. Монеты так и сыплются на платок золотым дождем, а старик все меньше и меньше ростом делается. Но не заботит его это, ему бы денег побольше, — раз сто споткнулся и упал, а все мало ему кажется.

Тем временем Косукэ опомнился, побежал к дому богача, посмотреть, что он там делает.

Подбежал он к дому, а ворота заперты. Посмотрел Косукэ в щелку, видит: в саду гора золотых монет высится, а старика нигде не видно. «Не случилось ли чего?» — подумал он, выбил ворота и в сад вошел. Видит: в углу сада копошится какая-то козявка — то упадет, то встанет, то шлепнется, то поднимется.

Пригляделся Косукэ, а это старик Гондзо ростом с козявку стал.

Забрал Косукэ всю кучу монет и гэта волшебные, домой унес.

Вот ведь как бывает, когда одолевает жадность.

ДЕД И ЗАЙЦЫ

Давно это было.

Жил в одной деревне старик. Был он дровосеком, каждый день в горы ходил, лес рубил. Однажды повалил он много деревьев, устал и есть захотел. Сел на пенек,

достал коробочку с завтраком, вытащил рисовый колобок, ко рту поднес, смотрит, а из травы заячьи уши торчат. Заяц на колобок уставился — глаз не спускает.

— А, и ты проголодался! — сказал дед и бросил зайцу колобок.

Покатился колобок и прямо в норку. А заяц за ним прыг — и был таков. И тут из норы послышалась песенка — кто-то тоненьким голоском пел:

Катись, катись, колобок! Катись в нашу норку.

Изумился старик и, когда песенка умолкла, взял да и кинул еще один колобок в норку. И опять раздалось:

Катись, катись, колобок! Катись в нашу норку.

«Вот чудеса!» — подумал старик и стал бросать в норку один колобок за другим, — все перекидал, ничего себе не оставил, очень ему хотелось услышать странную песенку из норки.

И на следующий день, когда старик присел на пенек поесть, он снова кинул колобок в норку, и опять послышалось:

Катись, катись, колобок! Катись в нашу норку.

Покидал старик все свои колобки в норку, а под конец и коробку из-под колобков туда же бросил. И опять тонкий голосок запел:

Катись, катись, коробочка! Катись в нашу норку.

Стало деду любопытно: кто же там, в норке, поет? Дай, думает, загляну в нее. Только нагнулся к норке, а ноги поскользнулись, и старик съехал в норку. И сразу чей-то тонкий голосок пропел:

Катись, катись, старичок! Прямо в нашу норку.

Огляделся старик, видит: стоит он в большой комнате, а кругом зайцы сидят и толкут деревянными пестиками рисовое тесто [61] в ступках, а сами хором поют:

Катись, катись, колобок! Катись в нашу норку. Катись, катись, коробочка! Катись в нашу норку. Катись, катись, старичок! Катись в нашу норку.

61

Толкут сваренный рис, чтоб получилась клейкая масса, из нее пекут колобки.

Увидали зайцы старика, перестали толочь рис, перед стариком выстроились, а самый большой заяц поклонился и сказал:

— Угостил ты нас на славу. Спасибо тебе, дедушка, за колобки. Сегодня наша очередь. Толчем мы вареный рис для новогодних колобков. Располагайся, как дома, отдыхай.

И снова зайцы запели свою песенку:

Катись, катись, колобок! Катись в нашу норку. Катись, катись, коробочка! Катись в нашу норку. Катись, катись, старичок! Катись в нашу норку.