Дети пространства

Вагнер Виктор

Почему-то эта причина показалась остальным вполне уважительной для смены профессии. Правда, Мелинда попыталась переманить Карла робототехником к себе в экспедицию, но быстро отстала, приняв объяснение, что он хочет побывать на разных обитаемых планетах.

— А что, здесь университет? — спросил Карл. — Профессора, студенты, бакалаврские диссертации... До сих пор я думал, что высшая школа у вас — что-то вроде толиманской космоходки, то есть по земным понятиям скорее средняя.

— Не совсем университет, — отозвалась Мелинда. — Здесь узкоспециализированный научный центр. Университетом считается место, где ведутся исследования минимум по четырем разным направлениям, а здесь, считай, только одно. Но вообще у нас университеты —

не учебные заведения, а места, где занимаются наукой. Причём лучше, когда сразу кучей её направлений, чтоб была возможность общения между разными специалистами. В этом плане у нас не лучшее место — кроме звёздной астрофизики и планетогенеза, здесь разве что специалисты по искусственным экосистемам, но у них с нами нет почти никаких точек пересечения. Но зато тут настоящий белый карлик и такие протопланетные облака, каких нет ни в одной обитаемой системе, — она непроизвольно расплылась в довольной улыбке. — А взрослого учить — только время терять. В высшей школе должны были научить приобретать знания самостоятельно. А от научного руководителя требуется только общее руководство, передача живого опыта. В основном на тему, кто есть кто в данной области.

— И что, никаких лекций, семинаров?

— Как же без семинаров? Надо же сообщить людям результаты. Завтра я как раз докладываю про мою новую методику исследований облаков квазикометных объектов. Кстати, слушай, если ты спец по венским кузнечикам, приходи. В четыре часа дня, под Фонарём. Тебе будет интересно, как применяются твои железки, а нам, может, посоветуешь чего полезного.

— Не знаю, будет ли у меня завтра увольнение, — замялся Карл.

— Попробую это устроить, — Бьорн оторвался от планшета, лежащего рядом с тарелкой. — У вас ведь кэпом Руслан Ахметдинов? Лемурийская космоходка, выпуск 204 года? Вроде мой шеф должен быть с ним знаком, — он вытащил телефон и начал набирать номер.

Так и получилось, что на следующий день у Карла опять было увольнение, но на этот раз с ним отправилась не Лада, а Синтия, у которой тема автономных роботов вызывала профессиональный интерес.

Фонарь оказался своеобразной достопримечательностью Станции Сириус. Просто чугунный литой уличный фонарь, стилизованный под старину, стоящий на большой круглой площадке в парке. В него даже была ввинчена аутентичная копия старинной лампочки накаливания. Как объяснила космонавтам Мелинда, когда-то давно его поставили в качестве символа неизвестно чего высокого, однако вся молодёжь станции была уверена, что это в первую очередь источник эмпирических коэффициентов для необоснованных гипотез: «Откуда взялась эта цифра? — От Фонаря».

На Станции никогда не было дождей — диаметр бочки слишком мал для того, чтобы сформировать приличные дождевые облака. Поэтому многое из того, что на настоящих планетах делается в помещениях, здесь происходило под открытым небом. К примеру, семинары устраивали в парке на подобных площадках.

Семинар был посвящён теме, вполне понятной для Карла — действиям роя автономных роботов в облаке оортовских объектов. Это было очень похоже на действия ВКФ-овских дронов-истребителей при прочёсывании астероидных поясов, так любимых шияарами. Поэтому Карл активно включился в дискуссию, приводя разнообразные примеры от хрестоматийной битвы за Осануэву и до недавних действий в системе Gliese 556, периодически вворачивая ещё и изобретения игроков в «Галактические Империи».

— Послушайте, молодой человек, откуда у вас такие подробные сведения о недавних кампаниях ВКФ? — вдруг спросил его пожилой смуглый дядечка, который, в отличие от большинства присутствующих, носил не футболку, а светлую рубашку и щеголял наглаженными складками на брюках. — И эти, как вы говорите, симуляции? Вы же вроде с торгового корабля.

— Понимаете, я не всегда был торговым космонавтом, — отозвался Карл. — Уже довольно давно я занимаюсь в основном военным судостроением, а в этом деле

приходится следить за всеми новинками тактики. Поэтому у нас в Венском Технологическом никогда не жалели сил для разбора действий эскадр из Порт-Шамбалы.

— Но Порт-Шамбала — это же в Солнечной системе?

— Да и Вена вообще-то тоже. В Австрии, на Земле...

— Вы землянин?!! — пожилой учёный буквально подпрыгнул на месте и, не дождавшись ответа, куда-то испарился.

Поскольку семинар уже распался на отдельные кулуарные беседы, Карл отловил Мелинду и спросил, что это был за тип.

— Это профессор Каямура из-под Хары 13, — пояснила она. — У него такой пунктик: он боится землян. Почему-то он считает, что если вас десять миллиардов, а по всем колониям и двухсот миллионов не наберётся, то рано или поздно вы хлынете в космос громадной волной, заполоните все колонии и введёте свои странные обычаи вроде запрета носить оружие и требования купаться обязательно в специальной одёжке. И вот теперь он получил подтверждение своим страхам. Первый землянин, нанявшийся в Торгфлот, — она хихикнула. — А ведь он собирался возвращаться домой на вашем корабле.

На следующий день «Марианна» отчалила от станции Сириус, неся на борту на трех человек больше. Кроме Каямуры, летевшего домой с пересадкой на Бете Южной Гидры, пассажирами стали двое подростков, у которых окончился стаж подмастерья и пришла пора поступать в высшую школу. Если в Порт-Шамбале имелась хотя бы Военно-Космическая Академия, то на станции Сириус высших школ не было совсем, поэтому ребятам предстояло четыре года прожить в интернате на какой-нибудь цивилизованной планете.

В кают-компании во время обеда Каямура опять завёл речь о своем пунктике:

— Вы представляете — их десять миллиардов! В пятьдесят раз больше, чем население всех пятидесяти обитаемых планет. Если вдруг им надоест сидеть на своей планете, они запросто заполонят весь обитаемый Космос.

— За двадцать лет существования на Земле базы ВКФ я первый, кому надоело сидеть на Земле, — возразил Карл. — И я, во-первых, уже пять лет работаю по контрактам Порт-Шамбалы, во-вторых, перед полётом со мной месяц возились два старших курса Военно-Космической Академии, чтобы хоть как-то подготовить меня к жизни в галактической культуре. Так что я не стал бы рассчитывать на большое количество эмигрантов с Земли. Все, кто хотел, уже покинули ее во времена Экспансии. Остаётся лишь небольшое количество чудаков, которые возникают в каждом поколении по естественным законам рекомбинации генов. До сих пор система образования Земли вполне успешно справлялась с переработкой этих чудаков. Но даже если вдруг перестанет, то, скорее всего, вы получите десятки, максимум сотни тысяч человек в год. Столько Объединённое человечество вполне переварит, тем более что заметная часть этих людей будет стремиться воспринять культуру колонистов, а не нести в Галактику свою. А тех, кто хочет нести в Космос свою культуру, можно отправлять на планеты вроде той, к которой мы сейчас направляемся. На давно исследованные, но не колонизированные из-за недостатка людей.

* * *

Карл отдыхал после вахты, когда ему вдруг позвонила Синтия:

— Привет! Слушай, у тебя вроде большой опыт работы с роботами, передвигающимися в невесомости?

— Есть немного, а что?

— Зайди ко мне. Тут юнги придумали что-то странное. Вроде чисто программное решение, но оно скорее по твоей части, чем по моей. Чую, что-то они не то сочинили, но объяснить, в чём они неправы, не могу.

Карл встал с кровати и отправился в каюту Синтии. Та занимала две каюты, расположенные рядом. Одна из них была жилой, а вторая — рабочим местом системного администратора корабельных компьютеров. Там и ожидали Карла корабельные юнги и примкнувший к ним Сайто, бывший подмастерье со станции Сириус, направлявшийся теперь в высшую школу в родном Мире Хары.