Дети Сатаны

Ра Павел

Я осторожно начал, – и что, тебе все равно, что твою жену вот так вот можно…?

– Андрей, не знаю, но чувствую что смогу. Даже немного возбуждает, – понизив голос, добавил он и продолжил, – это было неосознанное сначала. Но когда мы начали ходить в группу, я как прозрел. Мне открылась истина. Что через социальные якоря, и моральные привязки, нами управляют. А избавившись от них, я выхожу из-под контроля, и становлюсь свободен, – свободен, понимаешь?!

– Учитель открыл нам двери в новый мир, он новый мессия, пророк, – почти в религиозном экстазе Василий, воздел руку

с бокалом вверх – после того как Алина станет жрицей, она сможет посвятить в наставники и меня, – поросячьи глазки, за стеклами круглых очков не мигая смотрели поверх меня в темноту прекрасной черноморской ночи.

Покручивая виски в бокале, я размышлял, – с этим все понятно, попал под влияние Алины и Руднева. Жертва в чистом виде. Бояться его не стоит. Алина, вот опасность. Жесткая, властная, дико сексуальная и обворожительная бестия.

Руднев использовал таких, как Алина, в качестве наложниц, удовлетворяя все свои сексуальные потребности. На этом была построена сеть филиалов в разных городах. Очередная жрица собирала группу адептов. Там они настраивали отобранных девочек на нужную волну, подготавливая их для тантра-практик. Лучших, отправляли к нему. Вот такую практику предлагал мне Вася.

Только вот с Алиной дело обстояло не совсем обычно. Она не походила на жертву, которую можно задурить и обобрать. Она сама метила в наставники, сама собиралась на лохах, кстати, таких, как Вася, делать деньги.

– Ты, если согласен, скажи, не молчи, – проблеял Вася.

– Новый мир, – ответил я, – вытряхивая из пачки сигарету.

– А, что? – Непонимающе уставился на меня Вася.

– Журнал такой был, «Новый Мир», помнишь? – щелкнул я зажигалкой и затянулся.

– Нет, какой журнал, причем тут журнал? – недовольно выпалил он, видимо ожидая большего уважения к своей проникновенной тираде.

– Отец выписывал, а я читал, – продолжил я мариновать непониманием, Васю и выдохнул в майскую ночь тугую струю сизого дыма.

Он совсем растерялся, и казалось, вот-вот сорвется на крик, в его случае визг. Решив не доводить до такого, я похлопал его по коленке, – тише, тише, без нервов, – и сразу продолжил, – книгу одну читал, там тоже пророк был с учениками, так вот все они плохо закончили.

– Понятно, – уставился на меня окулярами Вася, – а мы здесь причем?

Вдалеке загудел пароход.

– Я поднял палец, – слышишь?

– Что, гудок? Да, слышу, – начал раздражаться Вася, и нервно хлебнул виски.

Сейчас я должен был принять решение, после которого обратно отмотать, будет невозможно. Вся наша жизнь соткана из таких вот перекрестков, в хитросплетениях которых, спустя время, мы, пытаясь разобраться задним числом, «а тот ли поворот я выбрал», поедаем себя само-копанием, впадаем в депрессию, пьянство, блуд. И всякий раз, делая шаг и потом, коря себя за «неверный выбор», клянемся крепче и дольше думать. А перед кем клянемся? Перед тем вчерашним собой или перед этим сегодняшним, сидящим у разбитого корыта? Где брать ответы? А вот для Василия вопросов нет. Василий нашел все в учении Рулона, прочитав «Путь дурака» от корки до корки. Василий крепко стоит на фундаменте из

родительских денег, Василий имеет мощнейшую защиту в виде Алины и ее харизмы. Сделав, таким образом, себе моральное отпущение грехов, я с легким сердцем согласился.

– Это сигнал, он зовет нас на тантра-практику, или как говорил классик, – жребий брошен, – поднял я бокал, а сбитый с толку и обрадованный моим согласием Василий, затараторил, – да, да я понимаю о чем, о ком ты. Пророк, мессия, ученики, понимаю, понимаю.

Я остановил его жестом, – ты к нам присоединишься?

Вася суетливо пригубил бокал, – Я должен быть рядом, должен всё видеть. Если смогу отрешиться от внутренних привязанностей то, – он замялся, – тоже к вам, того, ну, ты понял, – он потупил взор, – присоединюсь, – по-ребячьи скривил он губы.

Чтобы расставить все точки над i, я спросил,– значит, я буду заниматься с ней «Тантрой», а ты свечку держать?

Вася приободрился, – ну, в общем, да, задание такое, – улыбаясь, он плеснул мне виски.

– И еще кое-что. Для лучшего раскрепощения учитель рекомендовал использовать коноплю, – торопливо выдал он, и выжидательно на меня уставился.

– И что, у тебя есть?

– Да, – смутился он, – купил для такого случая, будешь?

– Конечно! – дружески похлопал я его по плечу и повлек с балкона, мысленно стягивая с Алины ее черное, обтягивающее платье.

– Сейчас она все приготовит, у нее там свой Фэн-шуй, – спеша за мной бормотал Вася, видимо успокаивая сам себя.

Вечер переставал быть томным.

В гостиной царил красный полумрак. Телевизор, будто маяк подающий знаки попавшему в шторм и летящему на рифы кораблю, беззвучно мерцал порнофильмом. Диван принял меня в мягкие объятия.

– Порнуха тоже, часть Фен-Шуя? – ткнул я бокалом в экран размером с лобовое стекло жигулей.

Вася вместо ответа виновато улыбнулся и, наливая, виски, уверил, – сейчас все будет.

В дверном проеме появилась Алина, с подносом в руках.

Одета она была, мягко говоря, не сильно, скорее раздета. Нет, черт, она выглядела как шлюха из хорошего борделя. Черный, полупрозрачный халатик, сквозь который проглядывались трусики, лифчик, и чулки с поясом, – комплектик, – машинально отметил я, и залпом осушил бокал. Вася, увидев такую реакцию, засиял, и сразу наполнил мой стакан.

– Спагетти с мидиями – промурлыкала она, нагнулась и поставила поднос на низкий столик. Растяжка позволила ей оставить ноги прямыми даже на высоких каблуках, и вырез сочной упругой груди, оказался напротив меня.

Ебать-колотить. Задержав дыхание, обожженное изрядной порцией виски, чуть не сказал я вслух.

Быстро покончив с итальянской кухней, я блаженно откинулся на диване, – Вася, второе будет?

Тот непонимающе уставился на меня.

– Конечно конопля, сейчас принесу, извини, – засуетился он и убежал.

Алина взяла дольку лимона и молча протянула мне. Пожирая глазами ее стройное тело, стянутое тонким французским кружевом, я принял угощение, слегка коснувшись губами ее красных, длинных ногтей. Не замечая кислоты, я завороженно смотрел в вырез ее лифчика.