Дети Сети
Шрифт:
Я представил, как в позапрошлом веке по этим нагоняющим тоску проулкам ходили рабочие – перетаскивали что-нибудь, открывали и закрывали огромные тяжелые двери, вытирали пот со лба, глубоко вздыхая… Было удивительно осознавать, как изменилась атмосфера одного и того же места по прошествии времени.
Нужный нам бар располагался в самом конце комплекса. Чтобы добраться до него, надо было дважды свернуть зигзагом – сначала налево, потом направо, а затем пройти практически до стены, отделяющей территорию от железнодорожных путей. Время от времени, прислушавшись, можно было уловить, как совсем рядом, в паре десятков метров, отправляются и прибывают поезда. Одно из явлений, практически неизменных с той далекой промышленной поры. За исключением тихих скоростных «Сапсанов».
В конце переулка уже толпился народ – человек сорок-пятьдесят, разбитых на небольшие группки. По возрасту публике навскидку можно было дать от восемнадцати до тридцати пяти. Я заметил нескольких довольно ярко выраженных неформалов с пирсингом, татуировками
Вэл с Сашей попросили меня подождать, пока они «кое-куда сходят» и «кое с кем поговорят». Я видел, как ребята здоровались с некоторыми из присутствующих – судя по всему, их здесь тоже знали. По крайней мере, Вэла – он держался непринужденно и весело, Саша была более сдержанна, но все равно чувствовала себя раскованно. Я на некоторое время потерял их из вида, но довольно скоро они нашлись – оставив Сашу болтать с какими-то друзьями, Вэл вернулся ко мне и сказал:
– Все о’кей, сможешь зайти.
– В смысле? – не понял я. – Я и так собирался зайти.
– Не, не так все просто. – Парень покачал головой. – Эта тусовка – для своих. Кто угодно на баттл завалиться не может. Но ты с нами, я за тебя замолвил словечко, так что все в порядке.
– Ну спасибо, – наигранно эмоционально ответил я. – Внутрь-то можно?
Вэл усмехнулся и махнул рукой – сначала мне, едва заметным движением, затем Саше, высоко подняв руку, позвав следовать за ним.
Помещение бара оказалось на удивление маленьким. На видеороликах с баттлами, просмотренных мною ранее, создавалось ощущение большого пространства, заполненного людьми, а на деле это самое пространство было каким-то тесноватым. Нет, из-за компактных размеров заведение выглядело вполне себе уютным, но становилось непонятно, как здесь может поместиться столько народу. По левую руку от входа по длине всей стены растянулась барная стойка, от которой, по всей видимости, обычно и велась съемка (в данный момент там вовсю что-то обсуждали двое парней с фотоаппаратами и микрофонами на длинных палках), а справа была уже освобожденная от мебели квадратная площадь, подготовленная для баттла. Не прошло и пары минут с тех пор, как мы втроем сели за стойку, как к нам вдруг подошла девушка с короткой стрижкой пепельного цвета и попросила выйти на десять минут, так как «все готово к началу». Уже на улице, стоя в немного увеличившейся с момента нашего прихода толпе, я спросил Вэла, зачем перед баттлом всех выгоняют на улицу. Опередив своего парня, мне ответила Саша:
– Ну, там, помнишь, в начале ролика всегда пару вопросов задают участникам? Вот щас они это и снимают.
Вэл только молча покивал головой. Я действительно смутно припомнил подобные сцены, предшествующие самому событию. Народ вокруг нас терпеливо ждал, все так же разбившись на небольшие группки. Кто-то смеялся, кто-то оживленно болтал, еще кто-то зачитывал знакомые толпе строки – голоса вокруг подхватывали и вторили начавшему. У многих в руках были пластиковые стаканы со светлым пивом, некоторые курили, еще кто-то выпускал из себя огромные клубы густого белого пара, несколько секунд назад набранного в легкие из вэйпа – электронного испарителя, заработавшего в последнее время огромную популярность заменителя обыкновенных сигарет. Я заметил, что у Вэла был такой, но прикладывался к нему он почему-то нечасто, оставаясь верным гораздо более вредному (как утверждала реклама) классическому табачному дыму. Саша при мне пока что не употребляла ни того ни другого. Даже пива не пила. Я не знал, связано ли это с моим присутствием или это ее естественное поведение, но ничего не сказал на этот счет. Спустя пятнадцать-двадцать минут двери бара снова открылись, и народ стал медленно заползать внутрь. У самого входа парень в капюшоне поставил мне на руку печать – знак того, что сегодня у меня было право находиться на баттле.
О самом ивенте мне сказать особо нечего. Вначале мы втроем расположились довольно близко к главным действующим лицам, но специально встав за камерами – ни я, ни ребята не хотели попадать в кадр и «светиться» в YouTube. Со мной все понятно – я никогда не любил быть запечатленным на фото или видео, но нежелание Вэла и Саши стало для меня сюрпризом, учитывая их одержимость интернетом и многочисленными его составляющими. Я послушал состязающихся парней минут десять, а потом продрался сквозь людей к барной стойке и кое-как залез на стул, чуть потеснив зрителей. Мне не то чтобы не нравилось происходящее – скорее, оно просто лежало вне сферы моих интересов и совсем не находило отклика в душе. Оба участника баттла напоминали мне Эминема (возможно, из-за моего ограниченного кругозора в этой сфере): один – пулеметной манерой читки, другой – внешним видом, а именно – козырьком бейсболки, торчавшим из-под накинутого на голову капюшона широкой толстовки. И
– Одно светлое, – попросил я и сразу же протянул ему деньги.
Все так же практически не отводя взгляда от «поля битвы», лишь изредка посматривая на бокал и наливающееся по стенке пиво, он совершил все требуемые операции за какие-то полминуты. Он подвинул ко мне мгновенно запотевший стеклянный бокал и вернулся к полноценному прослушиванию баттла. Я сделал большой глоток и достал смартфон.
Порывшись в разделе «Друзья» на странице своей двоюродной сестры в социальной сети, мне не составило труда найти профиль Киры – он не был удален. Вообще, это казалось мне довольно-таки странным: человека на свете уже не было, а его виртуальное «отражение» как будто бы навсегда оставалось в вечности, словно памятник в цифровом пространстве глобальной сети. В каком-то смысле мы все уже наполовину обрели бессмертие: по крайней мере, до тех пор, пока наши профили остаются «в друзьях» у наших друзей. Страница Киры выглядела вполне обычно: никаких депрессивных записей, которые я рассчитывал там обнаружить, на «стене» у девушки не нашлось. Музыка (в основном саундтреки к каким-то сериалам и фильмам), несколько фотографий (должно быть, основная масса скрыта от случайных гостей) и огромное количество репостов с различными интернет-мемами – все, что мне удалось там найти. На фотографиях Кира выглядела счастливой и беззаботной. Абсолютно ничем не выдававшая своих будущих намерений русая девушка-подросток в темных очках и прической каре как у Саши. Интересно, подумалось мне, а были ли у нее вообще эти намерения? Или все случилось на волне внезапно возникшего импульсивного решения? Теперь уже вряд ли возможно было выяснить ответы на эти вопросы.
Громкая одобрительная реакция толпы заставила меня отвлечься от экрана мобильного и еще раз попробовать проникнуться ивентом. Я убрал телефон и попытался полностью погрузиться в атмосферу события.
Лет пятнадцать назад я посмотрел фильм «Восьмая миля», который в то время мне очень даже пришелся по душе. Значительное место в сюжете картины занимали как раз подобные рэп-баттлы, проводившиеся в одном из детройтских клубов в середине 1990-х и служившие настоящей отдушиной для парней с городских окраин и пригородов, одним из которых и был когда-то Эминем. То, что происходило в петербургском клубе два десятка лет спустя, по форме было очень похоже, но по сути, как это ощущал я, значительно отличалось. Здесь публика состояла в основном из хорошо обеспеченной хиповой молодежи, не знающей бедности и безработицы (или, как вариант, изнуряющей монотонной работы на заводе за гроши), а участники баттла не поднимали каких-то важных с точки зрения общества вопросов, в основном ограничиваясь уколами в области личной жизни соперника. Технически ивент был поставлен на очень высоком уровне, но для меня это все выглядело красивой картинкой, сильно отвлекающей от не слишком глубокого содержания.
А может быть, напоминал я сам себе, все намного проще: это просто не моя тусовка, не моя музыка, не мой формат общения. И то, что кажется мне бессмысленным и поверхностным, вполне себе может восприниматься по-другому теми, для кого все это – свое. Или вот еще. Почему вообще таким сборищам обязательно нужно придавать какой-то смысл? Много ли смысла было в наших сходках на Пушке в Москве десять лет назад? В наших «вписках» на «хатах», концертах, тусовках, гулянках? Конечно же, нет. Вот и сейчас не стоит усложнять и анализировать. У каждой эпохи – свои фишки…
До конца баттла я выпил еще пару стаканов пива, закусывая соленым арахисом, размышляя о природе молодежных тусовок и практически не прислушиваясь к доносившемуся за спиной речитативу.
После окончания ивента основная масса пришедшего на баттл народа никуда не разошлась, а продолжила общаться, тусуясь в баре и снаружи, около входа. Включилась фоновая музыка – какой-то быстрый и агрессивный хип-хоп, многие качали головами в такт низкочастотному биту. Я то сидел внутри, то выходил «покурить» вместе с Вэлом и Сашей. На самом деле просто постоять на свежем воздухе за компанию – курения как постоянной привычки у меня на настоящий момент так и не появилось. Саша иногда затягивалась паром из вэйпа, а Вэл методично – одну за другой – уничтожал содержимое пачки легкого «Парламента». Я снова попытался спросить у ребят о Кире (тема никак не выходила у меня из головы), но еще раз наткнулся на непробиваемую стену молчания. На улице медленно темнело (намного медленнее, чем в Москве), по всей округе постепенно загоралось уличное освещение, и индустриальные кирпичные здания, подсвеченные мягкой желтизной, приобретали интересный, в чем-то даже волшебный вид. У меня окружающий пейзаж почему-то вызывал ассоциации с Викторианской Англией и будил в памяти образы ночного Лондона из фильма о Джеке-потрошителе с Джонни Деппом в роли инспектора, расследующего загадочные убийства.