Дети судьбы
Шрифт:
— Понимаю, — сказал Голдблат, явно ничего не понимая.
— Мистер Голдблат, не в моих обычаях — вести двойную игру, у меня нет на это ни времени, ни желания.
— Я и не намекал, что вы в-ведёте двойную игру, мистер Картрайт, — сухо произнёс Голдблат.
— Видите ли, мой сын убежал из школы имени Тафта, и сейчас я еду к директору.
— Мне очень… очень… жаль это слышать, — сказал Голдблат, и его тон сразу же изменился. — Если вас это утешит, я тоже когда-то убежал из Т-Тафта, но истратив
Нат засмеялся.
— Спасибо за вашу отзывчивость.
— Не стоит. Может быть, вы мне позвоните и скажете, когда вам будет удобно со мной встретиться?
— Да, конечно, мистер Голдблат, и, со своей стороны, могу я попросить вас об одном одолжении?
— Конечно.
— Ничего не говорите о нашем разговоре Ралфу Эллиоту.
— Даю вам слово, но, кстати, он и не знал, что я собирался с вами встретиться.
Когда Нат положил трубку, Су Лин спросила:
— Не было ли это чересчур рискованно?
— Нет, не думаю. Мне кажется, что у нас с мистером Голдблатом обнаружилось что-то общее.
Су Лин припарковала машину перед домом директрисы и ещё не успела выключить мотор, как Нат увидел, что миссис Хендерсон сходит по ступенькам. Ему чуть не стало дурно, но тут он увидел её улыбку, и у него отлегло от сердца. Су Лин выпрыгнула из машины.
— Его нашли, — сказала миссис Хендерсон. — Он был у своей бабушки, помогал ей с прачечной.
— Давай поедем прямо в больницу и проведаем твоего отца. А потом мы решим, ехать ли нам в Лейквилл к Люси.
— Люси будет ужасно огорчена, если узнает, — сказала Энни. — Она обожает дедушку.
— Знаю, и он уже начал строить планы на её будущее, — сообщил Флетчер. — Наверно, лучше не говорить ей, что у него был инфаркт, тем более что она не сможет его навестить.
— Наверно, ты прав. Ведь они виделись всего лишь на прошлой неделе.
— Я этого не знал.
— О да! Они что-то замышляют, — сказала Энни, ставя машину на стоянку около больницы, — но никто из них не посвятил меня в свою тайну.
Когда открылись дверцы лифта, они быстро пошли по коридору к палате Гарри. Когда они вошли, Марта встала; лицо у неё было серое. Энни обняла мать, а Флетчер тронул Гарри за плечо. Он посмотрел на его осунувшееся лицо, закрытые маской нос и рот. У постели мигал монитор — единственный показатель того, что Гарри жив. Это был самый энергичный человек, которого Флетчер знал в своей жизни.
Все четверо молча сели у его постели. Марта держала мужа за руку. Через несколько мгновений она спросила:
— Не пойти ли тебе проведать Люси? Здесь ты уже ничего не можешь сделать.
— Я останусь здесь, — сказала Энни. — Но Флетчер может уехать.
Флетчер кивнул. Он поцеловал
— Я вернусь назад, как только узнаю, что Люси — в порядке.
Потом Флетчер не помнил, как он ехал в Лейквилл, потому что его мысли всё время блуждали от Гарри к Люси, а иной раз и к Алу Брубейкеру, хотя он сам удивился, как мало он думает о том, чего хочет от него председатель партии.
Когда он доехал до знака, указывавшего поворот на Хочкис, Флетчер снова подумал о Гарри и вспомнил, как они впервые встретились на футбольном матче. «Боже, пусть он выживет!» — произнёс он вслух, подъезжая к своей старой школе. Он поставил машину перед больницей. Медсестра провела сенатора к постели его дочери. Идя между пустыми кроватями, он издали увидел ногу в гипсе, поднятую высоко вверх. Это напомнило ему, как он когда-то баллотировался на пост председателя ученического совета и его соперник в день выборов позволял своим сторонникам расписываться на гипсе его ноги, Флетчер постарался вспомнить его имя.
— Ты — симулянтка, — сказал Флетчер ещё до того, как увидел на лице дочери широкую улыбку.
На тумбочке у кровати стояли бутылки содовой воды, а на постели были разбросаны пакетики с печеньем.
— Знаю, папа, и я даже умудрилась пропустить экзамен по математике, но в понедельник я должна быть на занятиях, если я хочу стать старостой класса.
— Так вот зачем твой дед приезжал к тебе, хитрая глупышка!
Флетчер поцеловал дочь в щёку и посмотрел на разбросанные конфеты, когда в палату вошёл какой-то юноша и остановился с другой стороны кровати.
— Это — Джордж, — сообщила она. — Он в меня влюблён.
— Рад познакомиться, Джордж!
— Я тоже, сенатор.
— Джордж — руководитель моей кампании на пост старосты класса, — продолжила Люси, — так же, как мой крёстный руководил твоей кампанией. Джордж думает, что сломанная нога побудит многих голосовать за меня из сочувствия. Нужно будет спросить дедушку, так ли это, когда он в следующий раз ко мне приедет. Дедушка — наше тайное оружие, он уже запугал оппозицию.
— Не знаю, зачем я вообще к тебе приехал, — сказал Флетчер. — Я тебе явно не нужен.
— Нет, папа, нужен! — запротестовала Люси. — Можно мне получить аванс за счёт следующего месяца?
Флетчер улыбнулся и вынул бумажник.
— Сколько тебе дал дедушка?
— Пять долларов, — застенчиво сказала Люси, и Флетчер вынул пятидолларовую бумажку. — Спасибо, папа. Кстати, почему мама с тобой не приехала?
На следующее утро Нат согласился отвезти Льюка обратно в школу. В предыдущий вечер Льюк был очень неразговорчив; казалось, он хотел что-то сказать, но не при обоих родителях.