Дети Судного Часа

Рудазов Александр

– Пока еще нет, но уже почти! – мгновенно оживилась Ванесса. – Кстати, дорогой, раз уж об этом зашла речь, давай поговорим о нашей будущей свадьбе! Ты уже решил, на какую дату ее назначить?

– Нет, – холодно ответил Креол. – И если еще хоть раз об этом спросишь, я вообще все отменю.

– Можно подумать, я каждую минуту об этом спрашиваю!

– Каждую минуту – нет, – согласился маг. – А вот каждый час – да.

– Не ври…

Однако разговор Ванесса все же неохотно прекратила. Чего доброго, Креол и вправду с бухты-барахты расторгнет помолвку. У него импульсивный

характер – никогда не знаешь, что взбредет в голову.

Солнце опустилось за горизонт. Моргнеуморос улегся прямо на землю и тоскливо глянул на звездное небо.

– В детстве я думал, что мы уже скоро полетим к звездам, – уныло произнес он. – Однажды я встречался с Натом Будрупогзоросом… он даже дал мне автограф…

– Натом Будру… а кто это? – полюбопытствовала Ванесса.

– Первый человек, побывавший на Кигаре… это соседняя планета.

– А-а… Плонетский Нил Армстронг…

– Кто?

– Первый человек, побывавший на Луне… это спутник нашей планеты.

– У вашей планеты есть спутники? – удивился Моргнеуморос.

– Всего один. Почему бы ему не быть?

– Ну как… Если у планеты есть спутники, на ней не может быть воды и атмосферы…

– Почему вдруг?! – выпучила глаза Ванесса.

– Потому что спутники будут вызывать огромной силы гравитационные возмущения, которые в конце концов вышвырнут всю воду и воздух в космос, – назидательно объяснил Моргнеуморос. – Это даже школьники знают.

Ванесса озадаченно почесала в затылке. Креол криво усмехнулся, записывая что-то в магической книге.

– У нас вроде бы особых возмущений нет… – с легким сомнением произнесла девушка. – В океане есть приливы и отливы, но мы с ними как-то свыклись…

– Приливы и отливы вызывает Солнце, – возразил Моргнеуморос.

– И Луна тоже. Так называется наш спутник.

– Ну я не знаю, – пожал плечами Моргнеуморос. – У нас в системе пять планет. Спутники есть у всех, кроме нашей. Жизнь есть только здесь. Остальные четыре планеты – просто гигантские каменные глыбы без воды и воздуха. Наши ученые еще триста лет назад доказали, что на планете со спутниками жизнь возникнуть не может.

– По-моему, они чуточку… ошиблись, – деликатно произнесла Ванесса. – У нас спутник есть, честное слово. И жизнь тоже есть, правда.

Моргнеуморос снова пожал плечами. Кажется, он все-таки не поверил.

Лод Гвэйдеон погладил бородку, вспоминая Луну родного Каабара. В бытность послушником он любил залезать по ночам на крышу Академии и любоваться звездным небом. Снизу в это время раздавался приглушенный звон металла – престарелый лод Повседаг и другие кузнецы Ордена закаливали в лунном свете священный кереф. Тайное искусство ковки, что даже среди паладинов известно лишь немногим. Многие короли готовы были отдать половину казны за этот секрет, но Каббасиана всегда оставалась непре- клонна. Орден не искал себе золота и не склонялся перед титулами.

– Прошу прощения, су… ло… Моргнеуморос, – вспомнил кое о чем лод Гвэйдеон. – Вы не будете против, если я задам вам личный вопрос?

– Давай, – чуть повернул голову мутант.

– Кто вы по происхождению? Простолюдин или дворянин?

– Крайняя

плоть, ну и вопрос… – наморщил лоб Моргнеуморос. – Как-то даже… В нашей стране эта мишура отмерла задолго до войны… но вообще по происхождению я из белой кости. Это по фамилии видно. Если фамилия оканчивается на «-орос» – значит, дворянская.

– Благодарю за разъяснение, лорд Моргнеуморос, – удовлетворенно кивнул паладин. Социальный статус нового соратника наконец-то прояснился.

– Хотя на самом деле это пальцем в воздухе писано, – хмыкнул мутант. – В первые годы после отмены титулов стало очень модным менять фамилии, приписывать себе этот «-орос». Просто так – попыжиться. Чего б не побыть дворянином, если можно стало, верно? Так что сейчас человека без «-орос» найти сложно. Все мы тут как бы дворяне.

Лод Гвэйдеон озадаченно моргнул, пытаясь решить, как к этому относиться. Он с раннего детства знал, что люди делятся на благородных и простых, – и это было нормально. Попав на Землю, а затем на Рари, он узнал, что бывают места, где все люди простые, – и это выглядело не совсем правильным.

А теперь вот оказывается, что бывают и такие места, где все люди благородные. Без дворянских перстней, но тем не менее дворяне.

Что же – здесь к каждому следует обращаться «лорд»?

Зато Ванессе это показалось забавным. Она подбросила в костер еще пару поленьев и спросила:

– А на что вообще была похожа ваша страна до войны?

– Страна как страна, – пожал плечами Моргнеуморос. – Обыкновенная. Все как у всех.

– А какой там хотя бы был режим? Монархия, республика, диктатура?

– Ну, сам-то я на политику всегда клал… Режим и режим, не хуже других…

– Но все-таки?

– У нас была… постмонархия, наверное.

– А это как?

– Когда-то в стране правил король и был парламент. А потом королевскую власть отменили, остался только парламент.

– Произошла революция?

– Нет, никакой революции. Просто король в один прекрасный день снял корону и из короля стал пожизненным председателем парламента.

– Значит, республика?

– Нет, не совсем. После смерти бывшего короля председателем парламента стал его сын, потом внук… ну а до правнука дело уже не дошло – война началась. Официально у нас была парламентская республика… но при этом еще и как бы с монархом. Неофициальным.

– На диктатуру немного смахивает.

– Да нет, какая еще диктатура… Говорю же, страна как страна. Таких до войны много было.

– А сколько всего у вас было стран? Во всем мире.

– Около ста. Две самые большие – Седвавия и наша Хайгонда.

– А какая была больше?

– Седвавия. Она тоже занимала целый материк – и он был больше раза в полтора.

– Ага… А остальные страны, значит, занимали остальные три материка?

– Два. Растарика была полярным материком – согласно конвенции восемьсот пятьдесят девятого года она принадлежала всему миру и никому в отдельности. За пару лет До войны, правда, ее вопрос снова подняли… ну да это сейчас неважно. Растарика раскололась на куски. И Сабвея. И Латганака. И Седвавия. Осталась только Хайгонда…