Дети Судного Дня
Шрифт:
— Тайтус! — заорал что есть силы Энди.
Мужчина покачнулся, икнул, почесал под мышкой и глупо улыбнулся, чем совершенно потряс взиравших на него вампов.
— Вы ошиблись, простите. Меня зовут Люпен. Эй, Какус, ты не видел мой чёртов «Юнипак»?
— Это не он, — Алекс повернулся к кружке.
— Как не он? — закричал Энди. — Тайтус, говнюк, не зли меня!
С исказившимся лицом белокурый вамп кинулся к Люпену, но тот в этот момент утратил способность находиться в вертикальном положении и повис на вампе.
— Меня зовут Люпен, — повторил мужчина, дыша алкоголем в лицо Энди. — Я диг.
— Не
— Это не диг, — хихикнул Алекс, втихомолку поменяв свою опустевшую кружку на недопитую своим товарищем. — Просто он напился до такой степени.
Люпен опять икнул и начал застёгивать штаны. Хозяин поднял чудом уцелевшие очки и подал их владельцу.
— Прошу прощения, — сказал самозванный (как считали вампы) диг. — Если хотите, можете остаться здесь. За мой счёт. Эй, Какус, добрый хозяин, пришли мне вина в комнату.
Повернувшись спиной, Люпен с разгона врезался в стену, но всё-таки сумел найти ступеньки и начал подниматься по скрипучей лестнице. Энди вдруг встрепенулся и чётко сказал ему вслед:
— Эй, ты, Люпен! Сколько будет 13 в седьмой степени?
— 19020971, — Люпен даже не оглянулся, и вскоре хлопнула дверь в его комнату.
— Да, это не Тайтус, — кивнул головой Энди, запоздало подумав, что проверить ответ без калькулятора невозможно. — Но всё же очень похож на него…
— Я дам вам комнату номер два, на первом этаже, — хозяин присел на своё исходное место. — Если нужен калькулятор — посмотрите в моём столе. А хотите — можете проваливать. Я предпочёл бы последнее.
— Мы останемся, — быстро сказал Алекс. — Когда у вас обед?
— В три часа. Постельное бельё я принесу вечером, если вы к тому времени не смоетесь. Если вы уже забыли нашу первую встречу, то я напомню вам, что в нашем городе всего одна молодая девушка, моя падчерица, и я люблю её всем сердцем…
Вампы мерзко заулыбались, но Какус уже не обращал на них внимания.
— Мы пойдём погуляем, — сказал Алекс.
— В лесу остались наши вещи, — добавил Энди.
Через десять минут они были в нужном месте, где солнечный луч даже не мог пробиться через густую листву высоких деревьев, стоящих, как безмолвные стражи.
— Странно, — Энди склонился над своими пожитками. — Алекс, зачем ты трогал мою сумку?
— Я ничего не трогал, — почесал за ухом Алекс.
— Я возмущён твоей бесстыжей ложью.
— Не буду тебя убеждать, Энди, но я и не прикасался к твоей дерьмовой сумке.
— Алекс…
Прозвучал короткий сильный щелчок. Прямо над головой мрачного Алекса в дерево встряла тяжёлая стрела.
— Вот и Джадж здесь, — Алекс улыбался, как сумасшедший.
У вампов был отличный повод для веселья: стрела Джаджа глубоко засела в плоти дерева, а это значило многое — если бы крысник хотел их убить, он просто сделал бы это. Лишить жизни кого-нибудь для него было легче, чем поковырять пальцем в носу.
Алекс извлёк из ствола стальную стрелу и помахал ею над головой. Энди задумчиво потрогал старый шрам. Вампы услышали лёгкий шорох листьев, и вскоре ухмыляющийся крысник предстал
Джадж был немного ниже Энди, с густыми чёрными волосами, с каким-то неизменным извращённо-жестоким выражением лица. Одежда его также имела преимущественно тёмные, если не абсолютно чёрные, оттенки. Его широкую грудь охватывали специальные кожаные ремни, к которым спереди крепились два небольших метательных ножа, а сзади — смертоносный арбалет и колчан со стрелами. У широкого поясного ремня висело ещё два ножа, острых, как бритва (лезвие одного из них имело тринадцать дюймов в длину), и пушистый кошачий хвост, оберегаемый Джаджем, как зеница ока. На широкой шее крысника, на короткой цепочке тусклым пятном выделялась заботливо отполированная кость какого-то животного, наверное, его амулет.
Сейчас на жестоком лице Джаджа читалась открытая радость (нужно было только привыкнуть к кровожадному оскалу зубов и безумно горящим глазам). На шее крысника, из-под воротника и до самого подбородка просматривались старые, но хорошо зарубцевавшиеся шрамы. Похоже, кто-то несколько лет назад пытался отгрызть голову Джаджа от тела.
— Привет, Джадж, — Алекс протянул ему стрелу, остриём к себе. Энди лишь кивнул головой и потрогал пальцем свой собственный шрам.
— Bon jour [12] , кровососы, — возвращённая стрела была помещена в колчан, а Джадж взял в руки тринадцатидюймовый нож и небрежно стал им поигрывать. — Вообще-то я целился тебе в лоб, Алекс. Но судьба — непредсказуемая штука.
12
Добрый день (фр.).
Слова Джаджа немало порадовали Алекса — Джадж промахивался очень редко.
— Всё-таки в другой раз лучше целься в Энди, — Алекс решил подстраховаться. — У него лоб шире.
Джадж внимательно выслушал совет, он плохо понимал шутки. Вампы собрали вещи и готовы были тронуться в обратный путь.
— Где вы собираетесь остановиться?
— У старины Какуса.
— Хм. Вы разжились деньгами?
— Все расходы будут оплачены не нами, — похвастался Алекс.
Джадж задумчиво потёр подбородок.
— Какус — это такой жирный дядька с жопой вместо рожи?
Вампы неопределённо пожали плечами.
— И какой же дурак согласился уплатить ваш счёт?
— Тайтус, — ответил Энди.
— Диг Люпен, — сказал Алекс.
Энди возмутился тупости Алекса, но вместо того, чтобы наброситься на друга с кулаками, он просто-напросто зажмурил глаза и…
Огромное сухое дерево с ужасным скрежетом, сопровождавшим вытаскивание корней из глубин земли, начало падать с ускорением. Алекс успел лишь посмотреть вверх, сказать «ой!» и почувствовать, как чёрные, без листьев, ветки проламывают его череп, сминают рёбра, протыкают лёгкие и сердце, в общем, приводят его хрупкий организм в непригодное для функционирования состояние. Джадж, увидев такое потрясающее зрелище, закатил глаза и тоже упал. Один только Энди сохранял полнейшее спокойствие. Он сплюнул, вытащил пачку сигарет и медленно закурил, наблюдая окровавленные останки своего лучшего друга… На лице вампа сияла умиротворённо-блаженная улыбка…