Дети Творца. Один из Первых. Начало Восхождения (СИ)

Федоренко Александр Владимирович

Наступила звенящая тишина, наверное, каждый представил как это – в одночасье остаться без дома, и не просто без дома, но и без мира в котором обитал.

Но я прервал это неловкое молчание, попросив рассказать мне о самом Асгарде, и его устройстве. И естественно обо всем поведать мне вызвался уже изрядно захмелевший, Браги.

Затем когда пир закончился и все разошлись, остался только сам глава Асгарда, восседавший на престоле, с волками у ног, и воронами, сидящими на спинке трона, он вкратце рассказал мне свою историю. Волки видимо вначале были сильно не довольны присутствием Куру, но тот ведь не был обычным снежным барсом, и при помощи мыслеформ наладил отношения. Пока он разговаривал

с волками, я расспрашивал Атрида об источнике, уловив, что многое в мощи асов оттуда.

– К источнику идти долго, хоть пешему, хоть конному. Я никому и не когда не говорил - как добирался до него. На Слейпнире, сквозь тогдашнее Ничто прыгал, прыгал, в общем, еле попал в нужные окрестности, так и то не с первого раза. Мимиру ждать надоело, пришлось прислать за мной вещего ворона Хугина, который тогда мне еще не служил. Он то и показал нам путь, точнее вывел к самому источнику. Веселое было времечко, скажу тебе, тогда я Асгард после смерти отца, только принял, забот куча, а тут еще ваны со своей магией да ведьмами, вот и летел к источнику как на крыльях ветра, чтоб узнать, как их одолеть.

Вот, там, после того как испробовал водицы впустую, последовали беседы с Мимиром – глаза предводителя асов, затуманились, Владыка Асгарда погрузился в воспоминания. – Потом дабы различать по настоящему мертвое от живого, видеть все в истинном свете, зреть другие миры и будущее, пришлось принести в жертву свой глаз. В эдах и сагах напишут мол я отдал свой глаз Мимиру. Так просто взял и отдал. Ага, как бы не так, сначала размышлял некоторое время, прежде чем осознал необходимость этой жертвы, потом словно в каком-то исступлении выдрал глаз из глазницы, боль была такая, что я рухнул в источник, теряя сознание. Священные воды омыли, пустую глазницу и лишь тогда боль отступила, а я пришел в себя. Затем был мед познания, и подарок Мимира, позволивший закрыть пустой провал, шляпа та, до сих пор, носима мной. Слейпнир тоже приобрел, новые возможности и мы умчались обратно защищать Асгард.

– Слушай Водан! Прошу тебя дай мне Хугина в провожатые он знает тропу к Священному Ключу Яви, Пусть лишь покажет дорогу, а потом я его отпущу, с Мимиром же буду сам говорить, не упоминая тебя.

– А станет он с тобой говорить?

– Да на месте разберусь, мне мудрости не надо, я не правитель, мне б домой попасть, ну или в то место где он был.

– Да тут я тебе ничем не подсоблю, отправить тебя сам не знаю, куда не могу. Но к священному источнику, как ты сам говоришь - в твоих нынешних силах топать и топать. А у меня ничего такого и нет на чем можно быстрее.. Хотя погоди-ка… На орланах можно попробовать, только давай так, еще денек погостишь, вечером прощальный ужин в твою честь, а по утру и отправитесь.

– Годиться.

– Тогда до завтра, а пока сходи, посмотри город.

***

Теперь я шел по улицам и уже знал, что вон там, прямо возле входа в город грозно возвышаются палаты Тора-Громовержца. Это можно сказать крепость в крепости, настолько грубовато он сложен, в отличие от остальных дворцов. Дальше дворец Фрейи, аскирии, ответственной за плодородие и красоту, его фасады прямо пестрят легкими воздушными балкончиками. Еще немного погуляв по городу, я решил зайти в кузни, хотел заказать кинжал, у Асгардских кузнецов. Там подобрав себе подходящий, из уже готовых клинков, я направился за Куру, который должен был ждать меня у городских ворот. Он с волками Водана, возжелали поохотиться, но времени прошло уже достаточно, а те простыми тропами не ходят, поэтому я и решил что они уже с добычей.

Но у ворот никого не было, решив, что найдет меня во дворце у Одина, я отправился туда. Там все уже

собрались к вечернему пиру, по случаю отбытия гостей. Я встреченный все тем же Браги, отправился в пиршественный зал. Уже когда веселье, было в самом разгаре, примчались довольные волки и Куру. В принципе жаль было покидать гостеприимных и веселых асов, в других обстоятельствах я бы остался там, надолго, но ни в этот раз.

Пир не смотря ни на что, продлился до утра, каждый пытался рассказать мне какую нибудь веселую историю, приключившуюся с ним когда-то, свободные аскирии тоже не обделяли вниманием. Каждый пытался поддержать, как мог. Что печалило еще больше, ведь тогда я еще на что-то надеялся. Бурно веселились все асы, такая у них натура, в чем-то грубая и первобытная, но искренняя, светлая.

Утром прямо возле Царского дворца, опустились две гигантские птицы, их размеры впечатлили даже меня, казалось чего только не повидавшего в тех походах, в которые отец иногда брал меня и Куру.

– Это Герохт и Гиара, на них и полетите, вернее они вас и понесут. Знакомьтесь пока – с усмешкой проговорил Повелитель асов, видя мое замешательство.

Я осторожно подошел к орлану, протянул руку и положил ладонь ему на шею. Птица повела на меня глазом, но осталась спокойной, тогда я принялся гладить ей шею, усиленно мысленно пытаясь установить контакт. Вышло сразу. Глянул на своего спутника, тот как раз делал внушение Гиаре, всячески показывая свое дружелюбие.

– Ну все пора, время идет, и замедлить его ход мы не в силах – решил я, и полез умащиваться на спину Герохта.

Куру решили закрепить на спине Гиары, толстыми ремнями. Он лежал плотно прижатый к перьевому покрову, и твердил:

– Я совсем не боюсь высоты – летать, это легко были бы крылья.

Вышедшие нас провожать асгардцы, вскинули руки в прощальном салюте, аскирии тоже помахали на прощание.

Птицы подпрыгнули и тяжело начали взлет, меня прижало к спине Герохта с невероятной силой, Куру мыслеформами показал, что ему вообще комфортно и весело. Набор высоты закончился и орланы понеслись за весело летящим впереди Хугином, который задал такую скорость, что даже этим гигантам приходилось махать крыльями чаще, чем они привыкли. Уши почти заложило от свиста встречного ветра, я сглотнул, не помогло, тогда прижался одним ухом к жестким перьям, и решил лететь так, попеременно меняя положение головы.

Далеко внизу показался лесной массив. Хугин пошел на снижении, видимо решив, что орланов надо бы покормить. Мы приземлили, здешние деревья были

так огромны. Что исполины, растущие в пределах Асгардской горы, меркли по сравнению с ними. У основания они были величиной с целый дом, а нижние ветви начинались высоко над головой, создавая ощущение купола, о верхушках нечего и говорить.

Сквозь лес в обе стороны, вели, не ведомо кем и как прорубленные просеки. На ней мы и устроили пиршество для птичек, достав из навьюченных на них мешков, по половине туши быка, Хугина я покормил из своих личных запасов, на прощание Андхримнир – повар, насовал мне много всякой всячины. Куру так и пролежал, привязанным на спине Гиары.

– Ни чего дотерпит – решил я, и мы снова поднялись в воздух. Хугин опять развил скорость, и понесся впереди. Теперь я начал разглядывать проносящуюся внизу землю.

Вот орланы пронеслись над горами, а затем резко нырнули в пропасть, которая казалась бездонной. Я покрепче обнял Герохта за шею, и прижался всем телом к его спине, хорошо еще, что Куру закрепили ремнями, а то бы уже давно сорвался вниз. На свист в ушах я уже перестал обращать внимание и повернув голову посмотрел на Гиару, на спину которой привязали Куру. Куатар не смотря на всю свою браваду при взлете, лежал на спине птицы с плотно закрытыми глазами.