Дети Ванюшина
Шрифт:
Леночка сконфужена, чувствует себя неловко.
Костя старший брат, он не должен так себя вести.
Леночка. Надо все знать, Аня, чтобы так говорить… Ты молода, и не тебе судить. Я, может быть, и очень несчастная… я бедная…
Аня (тронута слезами Леночки). Мы, Леночка, ведь никому не скажем. Не скажем ведь, Катя?
Леночка. Дайте мне слово. Я вам все, все расскажу… (Обращается к Ане.) Даешь?
Аня. Мы никому, ей-богу, никому не скажем.
Леночка целует Катю и Аню.
Катя.
Леночка. Не скажу. Да он и не знает, что у меня дневник есть.
Катя. Не знает? А я на твоем месте все говорила бы ему.
Леночка. Этого нельзя. Мужчинам не надо все говорить.
Катя. Почему же? Леночка, скажи, почему?
В фонаре появляется Ванюшин.
Папаша… (Быстро вбегает по лестнице, за ней - Аня и Леночка.)
Входит Ванюшин и проходит в переднюю, раздевается и уходят в другие комнаты. Сверху сходят Авдотья и Акулина.
Авдотья. Иди за супом. Сам пришел. (Осматривает приготовленный стол.) Все ли в порядке?
Акулина. Скатерть грязная.
Авдотья. Сегодня не воскресенье, ладно. Щеткиным-то есть приборы?
Акулина. Накрыла.
Авдотья. Придут, чай, и сегодня. Редкий день не ходят. (Считает приборы.) Да не хватает одного прибора. Эх ты, считалка! Иди уж за супом, я сама приготовлю.
Акулина уходит. Авдотья приготовляет прибор. Входит Константин. Леночка, ожидавшая и следившая сверху, когда он придет, сходит с лестницы и вместе с ним проходит в переднюю, где тихо рассказывает ему о поступке Кати и Ани; когда Авдотья выходит в сени, Леночка и Константин входят в столовую.
Константин. Глупо!.. Писать не умеешь, да какие-то там дневники завела… Сожги.
Леночка. Я, Костенька…
Константин (шепелявит и передразнивает ее). “Я, Костенька…”. Сожги. А с ними будь поласковее, не ссорься. Черт знает, что такое!
Леночка. Не сердись.
Константин. Это хоть кого взбесит! Уехать тебе надо на время.
Леночка. Ну нет, я не поеду.
Константин. После поговорим.
Акулина вносит огромную миску с супом.
Константин (крича). Папаша, что вы там? Я есть хочу. (Садится за стол.) Безобразие! Недостает, чтобы ели из одной плошки!
Входят Ванюшин и Арина Ивановна, Ванюшин в недурном настроении духа, но на него действует хмурый и недовольный Константин, и скоро он сам становится мрачен.
Ванюшин (обращается к стоящей у буфета Леночке). Что нос-то, сыч, повесила?
Леночка. Так, дядя… Я не повесила.
Ванюшин (кричит, подойдя к лестнице). Эй вы, вшивая команда, обедать!
Все садятся за стол. Сверху сходят Аня и Катя. Они держат себя натянуто и принужденно. Ванюшин разливает суп, каждый подставляет свою тарелку и ждет очереди.
А Людмила где?
Арина
Людмила сходит с лестницы; она очень дурно себя чувствует и присутствует за обедом только по необходимости.
Ванюшин (обращаясь к Людмиле). Давай тарелку. (Ане.) Погоди, скороспелка! (Наливает сначала Людмиле, потом Ане.) А что “нижних” нет? (Обращается к Кате.) Постучи им.
Катя кочергой стучит в пол.
Константин. Как будто бы без них нельзя.
Ванюшин. А тебе жалко?
Константин. Не жалко, а только странно - ни одного обеда без них.
Арина Ивановна. Они уж три дня не обедали.
Константин. Надо на стене записать.
Ванюшин (обращается к Ане). Ешь хорошенько. Чего выбираешь, ковырялка?
Аня. Я морковь не люблю.
Ванюшин. Ешь все.
Молча продолжают есть. Входят Щеткины.
Щеткин. А мы только что сели за стол с Клавдюшей.
Клавдия. У нас сегодня индейка.
Ванюшин. Садитесь. Жареная индейка не убежит.
Щеткины садятся.
Щеткин. Опять суп из потрохов.
Ванюшин. Из потрохов. А ты не любишь?
Щеткин. Так себе. Какая любовь может быть к кушаньям. Мне всегда кажется смешным, когда говорят: люблю гуся, простоквашу. Забавно!
Клавдия. А сам очень часто говоришь так. Любишь солонину с хреном.
Щеткин. Мне нравится, а солонину я любить не могу.
Ванюшин. А ты ешь, суп-то простынет.
Молча все едят.
Катя. Папаша, у нас классная дама ушла.
Ванюшин. Ешь. Какая там дама! (Смотрит на Людмилу и, понимая ее настроение, хочет ее ободрить, сказать ей что-либо ласковое.) Ты что, вдова, жеманишься?
Обиженная Людмила выходит из-за стола.
Арина Ивановна. Куда же ты, Людмилочка? Папаша ведь пошутил.
Константин. Так не шутят. (Обращаясь к отцу.) Бестактно!
Ванюшин. Садись. Отцу-то пошутить нельзя?
Людмила садится.
Пальцем до вас не дотронься.
Константин. Вы бревном тычете.
Щеткин. Есть за папашей этот грешок. (Обращаясь к Константину.) Наконец-то мы с вами хоть в одном сошлись…
Константин. Очень сожалею.
Леночка. Полно, Костенька!
Входит Алексей с напускной развязностью. Он с утра бродил по улицам города и думал, как сообщить дома о своем увольнении из гимназии. И вот теперь, утомленный, он входит в столовую, пересилив стыд и решившись на все; раздевается в передней и с ранцем в руках идет и останавливается на лестнице.
Арина Ивановна. Алешенька, куда же ты?
Алексей. Папаша, меня выгнали из гимназии.
Все. Что?
Алексей. Меня выгнали из гимназии.
Ванюшин. Дождался!.. (Бросает в него ложкой и не попадает.) Ах ты!.. (Кидается за ним.)