Дети Ванюшина
Шрифт:
Клавдия. Это детские деньги,- сами знаете, разве их можно взять?
Авдотья. А вы у старшего сынка попросите.
Арина Ивановна. Не даст. Да у него, чай, у самого-то нет. Боюсь я ему сказать… Клавдинька, как же быть?
Клавдия. Вы мать, а боитесь… Погодите, он вас еще не так в руки заберет. Вот папаше наговаривает, чтобы нам месячные деньги не выдавать. А еще брат! Павлика не любит… а Павлик прав, он всегда прав. Он имеет право требовать, это я всем в глаза скажу,- у нас дети…
Арина Ивановна. Да погоди ты! Кажется, идет… Греха
Входит Константин. На нем красивый хорошо сшитый костюм, волосы немного завиты. Он вообще обращает большое внимание на свою внешность. Войдя, он садится к чайному столу и, раздражаясь, скидывает крошки хлеба со стола.
Константин. Постоянно хлев! Прилично дома нельзя напиться чаю; ни сыру, ни масла…
Арина Ивановна (наливает ему стакан чаю). Купим сегодня. (Хочет сказать ему о деньгах, но не решается и боится.) Расходы, Костенька, большие.
Константин. Вот в этом-то и горе!.. Расходы большие, а в каждой чиновнической семье приличнее, чем у нас.
Пауза. Константин смотрит на Авдотью, и ее присутствие раздражает его.
(Обращается к Авдотье.) Что вам здесь нужно? Идите!
Авдотья уходит.
У нас кучера и кухарки скоро будут вместе за стол садиться.
Клавдия. Она ведь нянька, сестер вынянчила.
Константин. Как это глупо!
Клавдия. Да уж где нам!
Константин. Муж опять приходил, егозил перед отцом. Удивительно, как людям не стыдно!
Клавдия. Не твое дело. Павлик имеет право.
Константин. Это скучно… Вечно одно и то же! Ваше право - палка о двух концах. С утра отравляют день! (Раздраженный, встает из-за стола и, не допив стакана чаю, идет в переднюю, надевает шинель и цилиндр.)
Когда он, одетый, приходит в столовую, Арина Ивановна робко и чуть не плача начинает говорить ему о деньгах.
Арина Ивановна. Костенька…
Константин. Что такое? Что вам еще нужно?
Арина Ивановна. Грех-то у меня какой случился! Деньги папаша на базар оставил, а их кто-то взял.
Константин. Ну так что же? Мне-то что за дело? Вы скоро самих себя потеряете.
Арина Ивановна. Да как же мне быть? Папаше нельзя сказать, сам знаешь.
Константин. Кто же их взял - Акулина или Авдотья!
Арина Ивановна. Нет-нет, Костенька, не они… боюсь, что не Алешенька ли, тут он был.
Константин. Подлец! (Хочет идти.)
Арина Ивановна. Что же ты мне ничего не скажешь?
Константин. Что же сказать? Не хочу я даже вмешиваться в эту историю. Сами виноваты.
Арина Ивановна. Нет ли у тебя?
Константин. Ах оставьте! (Уходит.)
Клавдия. Сынок - нечего говорить! Не дай бог, умрет папаша, как липок отделает; ни жалости, ни любви в нем - каменный какой-то…
Арина Ивановна. И не говори… Как же, Клавдинька, дашь, что ли? Накоплю я… полотна, скажу самому-то, купила,- вот тебе двадцать пять рублей и будет.
Клавдия. Восемьдесят пять отдадите?
Арина Ивановна. Сто отдам, только дай.
Клавдия. Я все-таки спрошу Павлика. А сейчас пока немного
Арина Ивановна. Надо так сделать. Хочешь чаю, что ли?
Клавдия. Выпью чашечку.
Обе пьют чай.
Арина Ивановна. На Распоповой хочется отцу-то женить Костеньку. Велел узнать, сколько за ней денег. Она барышня ничего… у обедни каждое воскресенье бывает, так смиренно стоит…
Клавдия. Не женится он на ней… содержанку-то куда денет?
Арина Ивановна. А ты не болтай вздор!
Клавдия. Павлик еще не то про него знает.
Арина Ивановна. Не болтай! Он и так говорит, что муж твой все про него выдумывает,- поругаются они. А Распопова барышня ему подходящая.
Клавдия. Он ей только и нравится, а другие-то все терпеть его не могут. Он разговаривать с барышнями не умеет, все фыркает.
Арина Ивановна. Ну вот тебе - такой королевич, да не умеет! Гимназию кончил.
Вбегает взволнованная Авдотья.
Авдотья. Матушка, Арина Ивановна, дочка вернулась.
Арина Ивановна (обрадовалась и растерялась). Людмилочка?.. Зачем это она?
Авдотья. С вокзала сейчас.
Арина Ивановна. Господи! Что это с ней? Не писала ничего.
Входит Людмила. В руках у нее небольшой дорожный чемодан и подушка. Она красивая женщина двадцати семи лет, но в настоящий момент утомленная и растрепанная. Войдя в столовую, она останавливается у порога двери и от волнения не может говорить; чемодан вываливается из ее рук. Арина Ивановна чувствует, что с дочерью произошло какое-то несчастье, кидается к ней, обнимает ее. Клавдия, видя, что Людмила с трудом держится на ногах, усаживает ее на стул. Людмила целует руки матери и, сдерживая слезы, испуганно взглядывает иногда на входную дверь и ждет чего-то страшного.
Людмила. Я сейчас уеду… Я думала, что это легче…
Клавдия (тихо). Что с тобой?
Людмила. Не могу… я уеду!.. (Рыдая, прижимается к матери.) Мамаша, он видел, как я подъехала… стоял у магазина… сейчас придет.
Арина Ивановна (робко). Людмилочка, зачем ты приехала?
Людмила. Не могу я с ним жить - не человек он… Если бы вы знали…
Арина Ивановна. Муж ведь он тебе…
Людмила. С ним нельзя жить.
В фонаре появляется Ванюшин, Авдотья первая видит его.
Авдотья. Сам… (Быстро скрывается в передней.)
Людмила вскакивает со стула и делает движение бежать. Ванюшин входит в шубе и шапке; сильно взволнован и встревожен.
Ванюшин. Зачем ты?
Людмила (падает к его ногам). Не гоните меня. Я к вам приехала.
Ванюшин. Постой… (Приподнимает ее.) Что ты, обезумела? Расскажи все толком.
Людмила. Я бросила мужа… тихонько убежала. Он запер меня, бил. Я не могла…
Ванюшин. За что же? Как он смел?
Людмила. Тогда… после свадьбы… как поезд отошел, пришли мы в вагон, и он стал требовать денег… Я сказала, что вы мне ничего не дали… только на карманные расходы двадцать пять рублей… Ушел, не приходил всю ночь и целую неделю мучил меня и издевался.