Дети Великой Реки
Шрифт:
Ган улыбнулся и пожал Хизи руку.
– Да, давно я не выбирался из дворца. Для меня это будет неплохая прогулка.
Уйдя в свои мысли, он подтолкнул Хизи к дверям, наверное, ему уже представлялись окрестности Города и тропы, которые ведут туда.
– Ган? – пробормотала Хизи. – Ган, а почему ты мне помогаешь?
Ган мрачно взглянул на Хизи.
– Я бы предпочел, чтобы ты не задавала вопросов, на которые я не знаю ответа, – вздохнув, ответил он. – Даже несмотря на то, что считается, будто я знаю все.
VII
КАМЕНИСТЫЕ ТРОПЫ И ЗАЛИТЫЕ СВЕТОМ
Перкар с жадностью ел суп, казалось, ничего более вкусного он в жизни не едал. Грязная коричневая собачонка с живым интересом наблюдала за ним.
– Оттер тоже хочет супа, – объяснил Вин.
Вин был мальчишка лет семи, со счастливой круглой физиономией.
Мать его, Гай, веселая, довольная, сидела за прялкой. Услышав свою кличку, Оттер встал, завилял хвостом и с надеждой запыхтел.
– Он напоминает мне моего Кьюма, – сказал Перкар. – Но если бы я был так голоден, ни за что не поделился бы с ним.
– Там, где ты раньше жил, есть собаки? – спросил Вин.
Гай фыркнула и повернула к ним свое широкое, с грубыми чертами, лицо.
– Собаки есть повсюду, – предположила она.
– Конечно, – согласился Перкар.
– Расскажи мне побольше о своей родине! – воскликнул Вин.
– Неучтивая просьба, – упрекнула сына Гай.
– Ничего страшного, – сказал Перкар.
Гай раздраженно нахмурилась.
– Это мой сын, – раздраженно напомнила она, – и мне лучше знать, что ему следует и чего не следует делать.
– Ах, – застенчиво спохватился Перкар. – Прости.
Гай кивнула, принимая извинения, однако видно было, что раздражение ее еще не улеглось.
– Я не могу предложить тебе ночлег, – сказала она. – Я вдова, а ты чужеземец. Я не хочу сплетен. В городе есть что-то вроде постоялого двора: Лу держит конюшню и сдает несколько комнат. Надеюсь, ты понимаешь меня.
– Понимаю, – заверил ее Перкар. Ему были понятны также косые взгляды, которые Гай изредка бросала на его меч и пятна крови на одежде.
– У тебя есть деньги? – спросила Гай.
– Что такое деньги? – в свою очередь спросил Перкар.
Глаза Гай изумленно расширились.
– Чужеземец, который не знает, что такое деньги!
Вот так подарочек послала мне Река!
– Почему ему нельзя остаться у нас? – жалобно протянул Вин. – Он показал бы мне свой меч.
– Меч – не игрушка, и его не вынимают из ножен без повода, – сказал мальчику Перкар.
– Долго ли ты пробудешь в Ноле? – спросила Гай.
Перкар размышлял.
– Не очень долго. Наверное, утром отправлюсь дальше.
Гай хмыкнула разочарованно.
– Наверное, ты очень торопишься, если хочешь идти так скоро. Но ты еще не набрался сил, чтобы путешествовать.
– Мне предстоит одно дело, – сказал он ей, – которое надо поскорее завершить, чтобы заняться другими делами.
– Я не расспрашиваю тебя о твоей жизни, – ворчливо сказала Гай. – Я всего только хочу узнать, как долго мне придется заботиться о тебе.
Перкар, не доев суп, поставил миску на пол. Оттер, без всяких колебаний, ткнулся в нее носом и заработал языком.
– Но ведь ты только что сказала…
– Да пусть говорят, что хотят, – решила Гай. – Это они от зависти. Путники редко останавливаются у
– Но вон та тропа ведет в Нол?
– Тропа, не более того. Почти все плывут по Реке.
– Я остался без лодки, – пояснил Перкар.
Гай улыбнулась широкой улыбкой.
– Я догадалась, – сказала она, тыльной стороной ладони указывая на его все еще влажную, выпачканную илом одежду. – Знаешь что, – задумалась она, – тебе, наверное, окажется впору одежда моего мужа.
Примерив одежду, Перкар обнаружил, что рубаха висит на нем свободно, а юбку необходимо ушить. Он с благодарностью принял все, хотя юбка не слишком ему понравилась. Может ли всадник скакать на лошади в таком одеянии?
Гай подсказала Перкару, как именно он может отблагодарить ее. У нее иссяк запас дров для плиты, силки для раков нуждались в починке, и потом, нужно было вырыть новую мусорную яму. Перкар переделал все эти дела, не без сомнительной помощи Вина. Вечером, когда Гай предложила ему ужин – рис и вареных раков, – он ел с наслаждением. Мышцы у него ныли, но это была приятная боль, ведь Перкар весь день трудился, делал что-то полезное. Ему вспомнилось, как он косил траву на отцовском пастбище, сгребал сено в стога, заготавливая его на зиму, вспомнилась тяжелая работа в соседской дамакуте, грубая пища и воти. Ему приходилось испытывать мышечную боль во время своего путешествия, но та боль, та усталость никогда не приносили ему удовлетворения.
– Расскажи, – умолял его Вин, – ну расскажи о своих приключениях.
– О себе я мало что могу рассказать, – ответил мальчику Перкар. – Но я расскажу тебе о том, что видел, когда плыл по Реке. Могу рассказать о старике из племени менг, которого встретил.
– Расскажи! – с восторгом воскликнул мальчик. – Ты убил его своим мечом?
– Нет, он был очень добр ко мне. И его собака тоже…
И Перкар рассказал ему о широких равнинах, которые постепенно становились пустыней, о далеких горах, о беззвездных ночах со вспышками зарниц на черном небе, когда не гремит гром и не льют дожди. И пока он рассказывал, случилась забавная вещь. Перкар вдруг почувствовал, что очарован картинами, представшими перед его мысленным взором. Когда он проплывал мимо, он глядел вокруг себя равнодушным взглядом. Только теперь дремавшее в нем восхищение пробудилось, и Перкару захотелось смеяться и плакать одновременно. Но он продолжал и продолжал говорить, пока наконец Вин, который то закрывал, то вновь открывал глаза, не заснул. Гай унесла мальчика наверх, в его спаленку.
– Сейчас я покажу тебе, где ты будешь спать, – вернувшись, сказала она Перкару.
Она повела его в спальню и показала на соломенный тюфяк, лежащий на полу. Перкар с недоумением озирался вокруг:
– А где же ты сама будешь спать?
Гай лукаво усмехнулась своим широким ртом.
– О вдовах ведь не зря сплетничают, – призналась она. – Все, что о них говорят, – это правда.
Перкар стоял молча, пока она расстегнула платье и сняла его через голову.
– Не думаю, что скоро опять встречу такого молодца, как ты. Ты так хорошо сложен, что мне не устоять.