Дети восьмидесятых
Шрифт:
Ребята с готовностью подхватили (они знали толк в иронии и розыгрыше):
— Конечно, не переживём!
— Заплачем!
— Зарыдаем!!
— Кто же нас тогда бить-то будет?!
Был такой грех за Серёжей — все проблемы решать с помощью кулака. Он оторопел. Потом, недоверчиво:
— Ну да, вы заплачете, как же! Больно я вам нужен!
Ребята расхохотались.
— Правильно, — обрадовалась я. — Молодец, что догадался. Действительно, никому ты такой не нужен. Полгода у нас проучился, но никого за это время не обрадовал, никому не помог. Только мешаешь всем да дерёшься. Нам с
Я знала, что никуда он не денется: его уже крепко заинтересовала наша весёлая жизнь, да и театр сыграл свою притягательную роль.
Серёжа со злостью собрал учебники и вразвалку вышел из класса (для форса), оставив, однако, одно ухо в замочной скважине (для интереса).
— Ушёл. Ну что, давайте плакать, как и обещали, — предложила я ребятам в расчёте на это ухо.
О, как мы рыдали и приговаривали:
— На кого ты нас, бедных, покинул?!
— Таких непобитых!
— И остались мы без щелчков и без подножек!
— Ну совсем учиться невозможно!
Тут дверь приоткрылась, и в щели показался недоверчивый Серёжин глаз, потом за дверью раздалось подозрительное фырканье, а затем и громкий смех.
Вспоминали мы, как Сережа твёрдо решил исправиться и незамедлительно начал насаждать культуру в массы. Силовым методом преимущественно.
Отдельных товарищей, которые не изъявляли желания сию минуту по Сережиному требованию становиться культурными, он «легонько толкал», отчего неокультуренный летел через весь коридор.
Сегодняшний Сергей — совершенно другой человек. Ещё в III классе мы с ним нашли интересные дела: он начал заниматься в судомодельном кружке и в фотошколе, которую создал прекрасный мастер своего дела Борис Васильевич Чигишев. Б. В. воспитал сотни ребят. Десятки стали классными специалистами в области фото и кинодела. Его выпускники преподают в вузах, работают в редакциях газет, открывают свои фотошколы и тоже учат ребят, как их учитель, многие удостоены золотых медалей ВДНХ СССР, имеют награды международных конкурсов. Б. В. учил трудиться, учил видеть, понимать и показывать другим красоту жизни. Учил взрослой ответственности. Б. В. — один из немногих педагогов-мужчин имеет право на вопрос своих учеников (сегодняшних) «Где вы были до перестройки?» ответить: «Работал и боролся». (Со всеми вытекающими последствиями…)
Еще до фотошколы Сережа начал играть в нашем театре в сценках на школьные темы. Играя самого себя, радостно расставаясь со своим прошлым, он менялся на глазах. Слезала с него вся шелуха и короста и представал перед нами смышлёный мальчик, застенчивый и трудолюбивый.
Теперь он увлекся ботаникой (спасибо Раисе Федоровне), ставит опыты, делал доклад о выведенном им гибриде.
О каждом из моих Старших можно рассказать много интересного. Мы вспоминаем прошлое, обсуждаем настоящее. Главная тема разговора, т. е. что больше всего волнует, — смелость быть собой, человеческое достоинство. Человек должен уважать и ценить себя и других, никому не позволять тих, никому не позволять унижать себя. Должен восставать против несправедливости в любом её виде. Не бояться, а что порой очень трудно.
Тема эта для них больная, и не
Теперь, мне кажется, наметились перемены к лучшему: раньше ребята плакали от обид и несправедливости, кипели от гнева, яростно отражали её упорные попытки задеть, унизить, оскорбить, а сейчас — смеются. Стали снисходительнее. Для них это лучше, для неё — не знаю…
Обрела себя Лена Щ. На долю этой доброй, умной, деликатной девочки выпало много всякого. Она после окончания III класса переехала в другой район города, оказалась в новом коллективе. На одном из наших сборов сидела печальная, подавленная. Перебирая рисунки, удивлялась: «Неужели я так хорошо рисовала?» Мы вспоминали прошлое, пели наши любимые песни.
— Лена, запевай, как раньше!
А она чуть не расплакалась:
— Я уже не умею…
Лена была душой коллектива. Она многое умела: прекрасно рисовала, пела, играла в театре, заработала звание кандидата в мастера спорта по акробатике. Училась отлично и всегда поддерживала товарищей в трудную минуту, вселяла в них уверенность.
И вот не узнать девочку. Оказалась она в системе с совершенно иными, чем у нас, ценностями, эталонами, идеалами. И — одна. Её не понимали и не принимали. Её коробило хамство — «Ах, какие мы нежные!» Она старалась для всех — «Тебе, что, больше всех надо?» Не достучаться.
Выстоять в настоящем и победить в будущем, верно, поможет ей прошлое. Оно было и есть, и никуда не делось. Нужно на него опереться и сказать себе: «Я права. Им кажется, что правы они, потому что их много. Да, здесь я одна, но не одинока. У меня есть друзья».
Вспомнили случай в спортсекции. Тренер уехал, и занятия вела старшая девочка, которая давно отчаянно и зло завидовала Лене. Эта девочка сразу воспользовалась случаем и наговорила Лене гадостей, оскорбила её. Лена гордо ушла, к радости обидчицы.
Она молча переживала свой уход из акробатики, но на наши вопросы отвечала, что ушла сама, вот захотела и бросила. Я не поверила, пошла к тренеру. Мы с ним во всем разобрались. Лена вернулась в секцию. И расцвела, была на седьмом небе от счастья, а то чуть было не засохла на наших глазах.
И вот сейчас, через несколько лет, мы анализируем ситуацию. Изучаем ещё одно обличье зла и ещё одно его оружие.
Добро должно уметь защищаться, иначе это не добро, а кисель какой-то. Иначе оно бесполезно, а то и вредно, так как превращается в свою противоположность.
Лена ушла. Кому хуже? В первую очередь ей. Она оставила любимое дело, в котором достигла больших успехов. Сдалась, отступила — зло! Плохо и тренеру: в её успехах — его труд и. любовь. Плохо и нам, её друзьям: переживали, видя, как она молча страдает. А кому благо? Завистнице! Ей одной! Она ликовала — добилась своего! — и ещё не раз использует свой испытанный приём, поняв, что он так хорошо действует.