Дети войны. Народная книга памяти
Шрифт:
Так первая моя работа была связана с тракторами. Тогда трактора были очень старые, и моя работа заключалась в подноске воды к трактору. Радиатор тёк.
Пока трактор делал круг на пашне, я приносил ведро воды из ближайшей канавы.
Трактор останавливался, тракторист лил воду в радиатор и ехал дальше, а я шёл за водой.
Так все три года в летние каникулы, с мая до сентября, я работал с трактористами.
Потом я сидел на плуге и регулировал глубину вспашки, а в 1950 году дядя Миша-тракторист разрешил мне культивировать впаханное поле.
Я уже сидел за рулём и управлял трактором. К 1951
В конце 1949 года у нас случилось большое несчастье.
Дядю Ваню в октябре 1949-го райком партии отправил в Псков учиться на председателя колхоза, тогда открылись такие курсы. На курсах, в основном, были фронтовики, люди, прошедшие войну. И вот однажды в выходной день они устроили небольшой сабантуй.
На их несчастье, в школу, где они жили и учились, пришёл директор. Завязался какой-то спор с директором, а потом и потасовка, директор начал убегать. В это время из города возвращался дядя Ваня. Мужики крикнули: «Иван, задержи директора!» Дядя Ваня помог, он, вероятно, был тогда подшофе. Директора немного побили. В понедельник утром, когда все протрезвели, директор сказал, что сообщит в партию. Дядя Ваня вечером того же дня взял и повесился. Ему было стыдно перед райкомом, который послал его учиться.
Тетя Надя осталась одна с двумя детьми. Через два года она снова вышла замуж, когда я уже учился в Ленинграде. У неё родились две дочери, Лида и Таня. Она пошла работать на ферму. Там и проработала до пенсии.
В 1953 году умер Сталин, на смену ему пришёл Маленков. Первое, что сделал Маленков, – отменил налог на приусадебный участок. Молоко не нужно было сдавать бесплатно. Молоко брали, но за это платили деньги. В магазинах стал появляться товар. Появились деньги у колхозников, стали покупать коров, заводить свиней. Даже молодёжь стала оставаться в деревне. Учились на курсах шофёров, трактористов, девочки на зоотехников.
Появились хорошие трактора Д. П. На гусеничном ходу, с дизельным двигателем. На лошадях уже не пахали.
Я поднял руку и спросил: какая разница между колхозником и крепостными.
Пришёл к власти Никита Хрущев. Он сделал два добрых дела: во-первых, ввел пенсию для колхозников. Она составляла 12 рублей. Но это были деньги для стариков. Можно было купить хотя бы соль и сахар. Колхозники стали получать зарплату каждый месяц. А не так как раньше – один раз в конце года. Доярки на ферме, где работала тетя Надя, стали хорошо зарабатывать. А во-вторых, колхозники получили паспорта. До этого они были как крепостные.
Когда я учился в пятом или шестом классе, со мной произошла одна история. Тетя Надя зарезала овцу осенью, и нужно было поехать в Ленинград на рынок продать её. Чтобы поехать в город, нужно было взять справку из сельсовета о том, что ты являешься членом колхоза «Свободное Сухлово», иначе на рынке не пускали в дом колхозника для ночлега.
Владимир с женой Фаиной и сыном Андреем
Я пропустил школу, сходил
Нина Васильевна вывела меня из учительской и тихонько сказала, чтобы я больше таких вопросов не задавал. Так вот, с приходом Хрущева этот вопрос отпал, он выдал всем паспорта и крепостных у нас в стране не стало.
Хрущев натворил и много плохого. Он отменил и разогнал МТС. Колхозы уже привыкли, что весной приедут трактора и вспашут землю в колхозе. У них была сравнительно хорошая ремонтная база, и все запчасти поступали в одно место. Теперь у колхозов появилась большая головная боль – ремонт техники. Хрущев стал укрупнять колхозы. Это вконец добило сельское хозяйство.
К нашему колхозу присоединили ещё три колхоза. Те колхозы были намного хуже нашего. У нас был хороший лес. Его выпилили за одно зиму, так как он стал общий. Если раньше штат управленцев колхоза состоял из пяти человек, то теперь вырос в десять раз. Раньше в деревне все были на виду, все знали друг друга. Теперь всё было неведомо. И народ побежал из колхоза. Молодёжь стала уезжать из деревни. Потом, видя такое положение, Брежнев стал уничтожать неперспективные деревни. И если сейчас, не дай Бог, случится война, партизанам никто не поможет. Сейчас в Сухлове проживают постоянно семь человек. Всего лишь. Летом, правда, приезжают дачники.
Деревня, которая раньше состояла из 90 домов, платила налоги государству, кормила 500 человек, обрабатывала 3500 га земли, прекратила своё существование.
Поля все заросли кустарником. Будем ждать, когда Госдума примет новые законы о подъёме сельского хозяйства. А это время уже не за горами.
Сила десятины
Деменчук Галина Демьяновна, 1938 г. р
Моя мама Ксения родила меня, последнего ребенка, в тридцать восемь лет осенью 38 года на Украине. Родители очень ждали мальчика. Папе тогда исполнилось пятьдесят три. А через месяц родила моя старшая сестра Мария. Тоже девочку. Назвали Людмилой.
Мария с мужем жили в Одессе. Мои родители с остальными детьми в Москве. Папа строил метро. Мама волновалась о судьбе старшей дочери. К тому же она была великой труженицей, все время ее тянуло к земле, к хозяйству. Так мои родители приняли решение – переехать на Украину. Здесь сразу же у нас появился огород, виноградник, двадцать кур, поросенок. Папа устроился на станцию Слободка слесарем.
Мы впервые увидели так много самолетов и в своем неведении подняли руки и закричали в два голоса «Елоплан! Елоплан! Посади нас в калман!». А дикий гул уже прямо над нами.