Детонатор
Шрифт:
– Да, – сказал и зевнул так, что хрустнула челюсть. – Я знаю, что у меня сегодня встреча, – процедил, с трудом подавляя раздражение. – Предупреди этого немца, что я задерживаюсь в аэропорту. Буду через сорок минут.
«Девочки были – огонь. Виски пили, как воду. Но им-то теперь можно поспать, а мне пахать, – мысленно сокрушался Узман Кылыч. – Не стоило открывать еще одну бутылку виски. Знал ведь, что сегодня встреча с представителем покупателя из Гамбурга. Всем от Узмана нужно одно и то же: здоровье и бессмертие. Знают, что денег в могилу не забрать, вот и согласны платить сотни тысяч долларов за замену
Когда Узман впервые услышал в России выражение «мертвому припарка», долго не мог понять его смысл. Русский партнер, с которым они встречались в Сандуновских банях, объяснил, что иностранцу не понять великой мудрости русской поговорки из-за незнания тонкостей языка. А баня оказалась что надо. Узману, турку по национальности, особенно понравился русский зал. Здесь он услышал еще одну поговорку: «пар глаза не ест». Действительно, пар глаза не ел, но веник в руках здорового мужика сильно напугал. Когда крепкий банщик придавил его рукой к верхней полке и начал трясти над головой веником, создалось впечатление, что сейчас начнут пытать. Узман даже подумал: «Как и от кого русский партнер узнал о крысятничестве при сделках?» Лишь через пять минут, вливая в себя литр холодного клюквенного морса, он осознал, что это была пытка наслаждением. Но после баньки раз и навсегда понял, что с русскими нужно держать ухо востро.
А больше всего ему понравилась поговорка «мягко стелешь – жестко спать». Он часто применял ее, ведя бизнес. Вот и сейчас воспользуется ею, определяя цену пениса. Вопрос в том, где взять орган? Заказать русскому партнеру или поискать донора в Молдавии? Конечно, дешевле привезти человека в Азербайджан, в их клинику, и заплатить двадцать тысяч долларов. Но может, совсем не платить донору? Зачем платить сумасшедшие деньги русскому, который в последнее время ведет себя, как бульдог, несмотря на то, что именно он, Узман Кылыч, в свое время помог ему найти сердце для матери.
Русский – очень пунктуальный и щепетильный партнер, когда речь идет о качестве органов. Ни разу, в отличие от поставок по другим каналам, «доктор Франкенштейн», как называли в Европе Узмана, не имел от покупателей нареканий на трансплантаты, поставленные русским. Однако, несмотря на все плюсы, этот русский с лицом бульдога и манерами лорда мог быстро устроить Узману «жесткую постель» где-нибудь в русских лесах.
Открытый человек – это тот, кто умело себя скрывает
Через сорок минут Кылыч подъехал к своей клинике, расположенной в старой части города, в ста метрах от рынка, в неприметном двухэтажном здании. По сути, клиника была частью того же рынка, но торговали здесь не пряностями и одеждой, а «запчастями» для человека. Да и клиникой ее не назовешь. Стандартное офисное здание, одно из многих, стоящих в ряду. Увидев на двери вывеску «Запчасти» и желая купить что-нибудь для своего автомобиля, человек, побродив внутри, уходил ни с чем
Однако тот, кто знал, зачем пришел и был проверенным клиентом, мог договориться о приобретении запчастей, но человеческих. В кабинете с вывеской «Моторы» заказывали сердце, а с надписью «Фильтры» – печень и почки. Тем, кто имел проблемы с глазами, стоило открыть дверь с надписью «Оптика», где его ждали великолепные каталоги с предлагаемым товаром. Эстеты задерживались там надолго, выбирали цвет. Желающих приобрести другие части тела клерки провожали в демонстрационный зал. А когда в здание заходили проверяющие, им показывали каталоги с автомобильными моторами, фильтрами и оптикой. Но последнее время никто проверками не нарушал покой учреждения, так как у господина Узмана все было схвачено. Он изначально в стоимость товара закладывал десять процентов на проверки, вернее, на то, чтобы их не было.
Открыв скромную дверь, Узман Кылыч вошел в кабинет, обставленный дорогой мебелью. Тщательно вытерев шелковым, с вышитой монограммой платком свою круглую, блестящую от пота голову, сел в кресло, обтянутое кожей страуса, и блаженно вытянул короткие ножки. Вошла секретарша с подносом и, зная привычки босса, поставила на стол кувшин холодного фруктового чая и рюмку коньяка. Не уделив должного внимания красотке, чем вызвал ее недоумение, хозяин с жадностью осушил рюмку и спросил:
– Где Ганс?
– Ждет в комнате для гостей, – ответила девушка, надув пухлые губки, и попыталась примоститься начальнику на колени, но он согнал ее, как надоевшую кошку.
– Учитывая появление спроса на фаллосы, выбери свободный кабинет, закажи вывеску с названием «Карданный вал» и скажи коменданту, чтобы повесил ее на дверь. Да, поработай над каталогом этих «карданчиков». Назначаю тебя ответственной. Ты у нас по этим делам непревзойденный специалист. А сейчас зови немца. Мне еще коньяка. В большом фужере.
– Слушаюсь, босс! – игриво козырнула девушка и, кокетливо виляя бедрами, ушла выполнять указания.
Несмотря на наличие кондиционера, он постоянно потел. Сняв льняной пиджак, расстегнул верхнюю пуговицу голубой сорочки. Вместо солнцезащитных очков водрузил на нос элегантные в золотой оправе. Теперь он готов был принять гостя.
– Да! Да! Входите, – пригласил, услышав стук в дверь.
Как только гость, худощавый бледнолицый мужчина, показался в дверях, хозяин поднялся ему навстречу и, радушно улыбаясь, протянул ухоженную ладонь, унизанную массивными перстнями.
– Простите великодушно, что заставил ждать! Как только узнал о вашем необычном заказе, тотчас вылетел из Лондона, – бессовестно врал Кылыч, давно привыкший лгать клиентам. – Таможня задержала.
– Мои коллеги очень тепло отзываются о вас. Говорят, вы волшебник и способны выполнить любой заказ. Мой клиент нуждается в вашем товаре. Он вдовец. Сейчас собирается жениться на девушке, моложе его на тридцать лет.
«Какой идиот!» – подумал турок, но вслух произнес, расплываясь в широкой улыбке: – Я искренне поздравляю вашего клиента с радостным событием. Вот только одного не пойму, чем могу быть полезен?