Детоубийцы
Шрифт:
Тонетъ обдалъ въ хат съ отцомъ и П_о_д_к_и_д_ы_ш_е_м_ъ. Не желая вызвать толки кумушекъ, они оба скрпя сердце ршили прекратить на три дня свою тяжелую борьбу противъ озера. Дядюшка Тони, повидимому, ничего не зналъ о происшествіяхъ ночи. Такъ можно было по крайней мр судить по его серьезному, какъ всегда, лицу. Къ тому же неутомимый работникъ ни на минуту не могь предаться отдыху и провелъ время, исправляя изъяны, причиненные хат зимой.
П_о_д_к_и_д_ы_ш_ъ повидимому кое-что знала. Это нетрудно было прочесть въ ея чистыхъ глазахъ, скрашивавшихъ ея безобразіе. Въ ея сочувственномъ и нжномъ взгляд, котораго она не отводила отъ Тонета, дышалъ страхъ за ту опасность, которой онъ
Дядюшка Г_о_л_у_б_ь не появился въ хат. Очевидно, онъ обдалъ съ С_а_х_а_р_о_м_ъ. Вечеромъ Тонетъ встртилъ его на площади. На его морщинистомъ лиц ничего не отражалось. Сухо посовтовалъ онъ внуку пойти въ трактиръ. Дядюшка Пако хочетъ съ нимъ поговорить.
Тонетъ не спшилъ съ этимъ посщеніемъ. Онъ остался на площади, гд оркестръ выстраивался, чтобы въ послдній разъ сыграть то, что пальмарцы называли "м_а_р_ш_е_м_ъ у_г_р_е_й". Музыканты считали бы себя обманутыми, если бы, возвращаясь изъ Пальмара, не привезли бы своимъ какой-нибудь рыбы. Каждый годъ передъ возвращеніемъ они ходили по деревн, играя послдній маршъ. Передъ барабаномъ нсколько дтей собирали въ корзину то, что дастъ каждая рыбачка: угрей, линей и вьюновъ.
Музыканты заиграли, медленно двигаясь впередъ, чтобы рыбачки имли возможность передать свои подарки. Въ эту минуту Тонетъ ршился войти въ трактиръ С_а_х_а_р_а.
– Добрый вечеръ, кавалльеросъ!- весело вскрикнулъ онъ, чтобы еридать себ мужества.
Изъ-за стойки Нелета бросила на него загадочный взглядъ и склонила голову, чтобы онъ не увидлъ ея ввалившихся глазъ и покраснвшихъ отъ слезъ вкъ.
С_а_х_а_р_ъ отвтилъ изъ глубины трактира, величественно указывая на дверь во внутренніе аокои:
– Иди, иди. Намъ надо поговорить.
Оба мужчины вошли въ прилегавшую къ кухн комнату, служившую иногда спальней охотникамъ, прізжавшимъ изъ Валенсіи.
С_а_х_а_р_ъ не далъ компаньону время ссть. Онъ весь побагровлъ. Его глаза блестли боле обыкновеннаго между жирными наростами щекъ и его короткій, круглый носъ дрожалъ, какъ отъ нервнаго тика. Дядюшка Пако началъ бесду. Это должно кончиться. Они уже не могутъ ни продолжать вмст дло, ни быть друзьями. И когда Тонетъ пробовалъ возражать, толстый трактирщикъ, испытывавшій мимолетный подъемъ энергіи, быть можетъ послдній въ жизни, остановилъ его движеніемъ. Ни слова. Это безполезно. Онъ хочетъ подвести итогъ. Даже дядюшка Г_о_л_у_б_ь считаетъ его правымъ. Они вступили въ дло на такихъ началахъ, что онъ дастъ деньги, а К_у_б_и_н_е_ц_ъ внесетъ свой трудъ. Деньги онъ далъ, а вотъ труда компаньона не видать. Сеньоръ живетъ на широкую ногу, а бдный ддъ убиваетъ себя, работая на него. И если бы только это! Онъ велъ себя въ дом, какъ у себя. Можно было подумать, что онъ хозяинъ трактира. Онъ лъ и пилъ лучшее, распоряжался кошелькомъ, словно не онъ – С_а_х_а_р_ъ – хозяинъ. Онъ позволяетъ себ вольности, о которыхъ онъ – С_а_х_а_р_ъ – не хочетъ вспоминать. Онъ завладлъ его собакой, ружьемъ, и – какъ теперь говорятъ – даже его женой.
– Это ложь!… ложь!- кричалъ Тонетъ со страхомъ виновнаго.
С_а_х_а_р_ъ посмотрлъ на него такъ, что молодой человкъ испугался и насторожился. Конечно, это ложь. Онъ тоже такъ думаетъ. И это хорошо для Тонета и Нелеты, ибо если бы онъ только отдаленно подозрвалъ, что т свинства, о которыхъ пли прошлой ночью эти канальи,- правда, то онъ свернулъ бы ей шею, а ему пустилъ бы пулю въ лобъ. Что онъ въ самомъ дл думаетъ! Дядюшка Пако человкъ добрый, но несмотря на болзнь онъ человкъ какъ вс, когда дло касается его собственности.
И
Въ тишин дома отдавалось эхо далекихъ мдныхъ трубъ музьпсантовъ, ходившихъ по деревн.
С_а_х_а_р_ъ сяова началъ говорить, и слова его сопровождались все боле приближавшейся музыкой.
Да. Все ложь! Но онъ не желаетъ служить посмшищемъ для деревни. Ему надоло вчно видть Тонета въ трактир, надола эта его братская фамильярность съ Нелетой. Онъ не желаетъ видть въ своемъ дом этой двусмысленноі дружбы! Довольно! Онъ вполн солидаренъ съ дядюшкой Г_о_л_у_б_е_м_ъ. Впредь они одни будутъ эксплуатировать г_л_а_в_н_ы_й п_у_т_ь, и ддъ уже устроитъ такъ, чтобы внукъ получалъ свою часть. Между Тонетомъ и С_а_х_а_р_о_м_ъ все кончено. Если онъ не согласенъ, пусть скажетъ. Правда, онъ, Тонетъ, хозяинъ мста, доставшагося ему до жребію, но тогда дядюшка Пако возьметъ свои сти и деньги, Тонетъ возбудитъ недовольство дда, и – посмотримъ, какъ онъ одинъ справится съ дломъ.
Тонетъ не возражалъ и не противодйствовалъ. Разъ ддъ согласенъ, то хорошо.
Музыка достигла трактира, остановилась и отъ ея гармоническаго шума содрогались стны.
С_а_х_а_р_ъ повысилъ голосъ, чтобы его было слышно. Разъ вопросъ о дл поконченъ, имъ остается только еще поговорить, какъ мужчинамъ. Съ авторитетомъ мужа, не желающаго, чтобы надъ нимъ смялись, и человка, который, разъ ршившись, могъ выставить за дверь назойливаго постителя, запретилъ онъ Тонету бывать въ трактир. Понялъ онъ? Кончилась дружба! Это лучшее средство, положить конецъ сплетнямъ и лжи. Дверь трактира отнын должна быть для К_у_б_и_н_ц_а такой высокой,- какъ колокольня Мигилете въ Валенсіи.
И между тмъ, какъ тромбоны бросали свои громкіе, какъ ревъ, звуки въ дверь трактира, С_а_х_а_р_ъ выпрямилъ свое шаровидное тло, поднялся на цыпочки и поднялъ руку къ потолку, какъ бы желая выразить ту огромную, неизмримую высоту, которая впредь должна раздлять К_у_б_и_н_ц_а отъ трактирщика и его жены.
VII.
Проведя два дня вн трактира, Тонетъ понялъ, какъ сильно любитъ Нелету.
Порой къ его отчаянію примшивалась мысль о потер того пріятнаго и веселаго существованія, которымъ онъ раньше пользовался, о томъ изобиліи, въ которое онъ погружался, какъ въ волны блаженства. Кром того, недоставало ему очарованія тайной любви, о которой догадывалась вся деревня, нездороваго удовольствія ласкать свою возлюбленную среди опасности, почти въ присутствіи мужа и постителей, всегда рискуя быть накрытымъ.
Изгнанный изъ трактира С_а_х_а_р_а онъ не зналъ, куда итти. Пробовалъ найти друзей въ другихъ трактирахъ Пальмара, жалкихъ хатахъ, съ однимъ только маленькимъ боченкомъ, куда лишь изрдка заходили выпить люди, не имвшіе, ввиду сдланныхъ долговъ, возможности постить трактиръ С_а_х_а_р_а. Тонетъ бжалъ отъ этихъ кабаковъ, словно царствующая особа, по ошибк попавшая въ харчевню.
Дни онъ проводилъ, скитаясь по окрестностямъ деревни. Когда эти скитанья ему надодали, онъ уходилъ въ Салеръ, Перельо, въ гавань Катаррохи, куда-нибудь, лишь бы убить время. Онъ, обыкновенно столь лнивый, цлыми часами работалъ весломъ въ лодк, чтобы навстить друга только для того, чтобы выкурить съ нимъ сигару.