Детская психодрама в индивидуальной и семейной психотерапии, в детском саду и школе
Шрифт:
Филипп отвечает: «Конечно в середину!» – и, поощряемый мной, ставит фигуру леопарда между жирафой и, гориллой.
«Да, точно, – добавляю я, – вот как можно это показать при помощи фигур. Когда двое любят друг друга, их ставят вместе, а когда они друг друга не понимают – дальше друг от друга, а при ссоре – еще дальше! К сожалению, твои родители через несколько лет уже не так хорошо понимали друг друга, все чаще возникали ссоры, и, когда тебе было шесть лет, они развелись». Я отодвигаю Кинг-Конга примерно на 20–25 см в сторону.
Филипп сам проявляет активность: отодвигает
«После этого твоя мама и ты жили у бабушки и дедушки, очень близко друг к другу, в одной комнате. После развода тебе, наверное, было очень важно пережить то, что мама здесь, с тобой, и никуда не денется. Кроме того, твоя мама была очень больна, и ты заботился о ней – видишь, между тобой и мамой была очень тесная связь».
Филипп: «Да, точно, мы иногда даже боролись!» С этими словами он берет своего леопарда, прыгает им жирафе на шею, они падают, и Филипп кладет леопарда на жирафу. Мальчик оставляет фигуры лежать в таком виде.
«Потом появляется еще и Хельмут, – говорю я. – Куда ты хочешь его поставить?» Филипп ставит его очень близко, но так, что фигуры не соприкасаются.
«Иногда Хельмут был тебе как друг, он играл с тобой». С этими словами я беру леопарда, снимаю его с жирафы и отставляю подальше. Слона я ставлю рядом с леопардом, так что теперь они оба (леопард и слон) явно отделены от матери.
«И все же в последнее время что-то изменилось. Иногда Хельмут вел себя так, как будто он отец в семье. Он мог быть и недовольным, мог сказать „нет”. Он не был больше приятелем». После этих слов я отодвигаю слона на небольшое расстояние, ставлю его напротив леопарда и, говорю: «Слон трубит сейчас: „Нет”!»
Это пугает жирафу, и она, обеспокоенная, встает между ними.
Однако слон обижается и отступает. И у всех отвратительное настроение». С этими словами я беру слона, поворачиваю его спиной ко всем остальным и отодвигаю его в сторону на расстояние 10–15 см.
Я постоянно использую визуальный контакт, чтобы удостовериться, согласна ли со мной семья.
Кроме того, мы в процессе работы выясняем, что жать и Хельмут это изменение не обсуждали. Поэтому Филипп мог настраивать их друг против друга, что приводило к конфликтам между матерью и Хельмутом, после которых Хельмут отступал.
Я говорю Филиппу: «Быть может, ты думал: „Ой-ой-ой, сейчас опять начнется! Вдруг слон одичает и станет как Кинг-Конг? Я лучше сбегу к моим дедушке с бабушкой!”». И я отодвигаю леопарда подальше от других фигур и ставлю его спиной к ним. «Да, у бабушки и дедушки всегда здорово!» – соглашается мальчик.
В заключение мы договариваемся о следующей встрече, посвященной
Комментарии
Тесная связь между матерью и сыном и «периферийное положение» Хельмута были ясны с самого начала. Такую расстановку фигур я хотел представить не только как реактивное отклонение, но и как результат семейного развития. Я и в дальнейшем уделял внимание процессу триангуляции [4] в этой новой «семье». Во время работы с фигурами животных стали очевидны еще и другие темы:
4
Триангуляция – специфическое понятие семейной терапии, означающее образование «треугольников отношений», когда в диадические семейные отношения в условиях эмоционального напряжения и в ситуации угрозы для их существования вводится третье лицо или нечто другое (работа, алкоголь и пр.) с целью ослабить напряжение и смягчить конфликт.
1. Тема эдипова конфликта. Возможно, на него указывали действия Филиппа с леопардом по отношению к жирафе-маме. Или же это был образ, служащий защитой от темы болезни и смерти матери.
2. Тема связи Филиппа с родным отцом. Тот факт, что отдельные фигуры в скульптуре невозможно «потерять из виду», является бесспорным достоинством и преимуществом скульптуры. Кинг-Конга в нашей игре нельзя было не заметить, не была также упущена и его личностная значимость для Филиппа. Все участники сессии все время видели эту фигуру, даже если осознанно еще не направляли на Кинг-Конга своего внимания.
Хельмут показался мне в целом очень сдержанным и замкнутым, и я спрашивал себя, действительно ли год назад он был более эмоциональным, или же сейчас мать воспринимает его реалистичнее. Вероятно, на следующих встречах Хельмут смог бы больше раскрыться.
Как скульптуру-конфликт, так и скульптуру-развитие можно перевести в динамическую сцену. Иногда, если я чувствую, что семья очень замкнутая, я сам проигрываю динамику, «приправив» ее по возможности мягким юмором. Это «зеркальное отображение» семьи не вызывает у ее членов никакого сопротивления, потому что они чувствуют себя достаточно дистанцированно по отношению к фигурам, стоящим на полу у их ног.
Используя игру, легко включить в совместную работу детей, и, что важнее всего, в игре они лучше понимают, о чем идет речь. Это верно также и в отношении родителей, которые не раз говорили мне, что, лишь увидев скульптуру, они смогли правильно представить себе, какое влияние на них всех оказало происшедшее событие (например, рождение брата или сестры, переезд и т. д.).
Наглядность картины благодаря фигурам лишает симптоматику чуждости и тревожности, и семья может понять «нарушения поведения» скорее как указание или намек на что-то, а не как «патологию».
Для иллюстрации приведем пример инсценировки конфликта, в которой мы исходили из скульптуры-развития. Построение этой скульптуры служило введением и разогревом. Конфликт был разрешен благодаря интервенциям.
Семья
Между одиннадцатилетним Тобиасом, учеником гимназии, и другими членами семьи все чаще возникали конфликты, после которых мальчик в депрессивном настроении замыкался в себе.
Тринадцатилетняя сестра и девятилетний брат хорошо понимали друг друга и часто объединялись против Тобиаса. Мать, служащая аптеки, и отец, специалист в области информатики, были в хороших партнерских отношениях.