Детский сад, штаны на лямках
Шрифт:
Услышав знакомое название, я вскинулась:
– Вы о «Доверии ради жизни»? О психологическом центре?
– Никакой это не психологический центр, это ловушка.
– Ловушка?
– Нас обманом вынудили признать себя…
Пожилая дама вдруг осеклась, схватила внука за руку и вприпрыжку помчалась к калитке.
Я оглянулась. Из-за угла высовывалась злобная физиономия Евдокимовой. Как давно поломойка тут ошивается и много ли ей удалось подслушать, я не знала.
Глава 26
Слова
На фирменном бланке ГБУ СО МО «ЭСРЦН „Доверие ради жизни“» было напечатано: «Прошу оказать мне (моей семье) помощь в социальной реабилитации в связи со сложившейся трудной жизненной ситуацией». На чистой строке Ленкиной рукой приписано: «Прошу провести логопедические занятия с моим сыном».
Я недоумевала: что такого опасного в логопеде? И как расшифровывается устрашающая аббревиатура ОУСС ГБУ СО МО ЭСРЦН? Возможно, именно в этом заключена отгадка?
Я решила изменить свои планы и, вместо того чтобы поехать к Динаре Бадмаевой, отправилась в «Доверие». Тем более что идти далеко не пришлось, я только перешла улицу Ленина и прямо за универсамом «Дикси» обнаружила нужный дом.
– Как мне найти психолога Заболотную? – спросила я у старушки на проходной.
– Где-то здесь пробегала. Посмотрите в пятом кабинете.
Я понятия не имела, как выглядит Арина Викторовна, к счастью, в пятом кабинете сидела только одна женщина.
– Арина Викторовна?
Дама кивнула.
– Я к вам.
Сначала мне показалось, что Заболотной около сорока лет, но когда она встала из-за стола и заговорила, я поняла, что ей вряд ли больше тридцати. Просто психолог была очень полной, а полнота прибавляет возраст.
– Вы на прием? На три часа? А где ребенок? Учтите, я не консультирую бесплатно.
Понятно, в рабочее время дама подрабатывает частными консультациями.
– Я не на консультацию. По крайней мере, не сегодня. Впрочем, скоро мне, вероятно, понадобятся услуги психолога.
Мне удалось заинтересовать Арину Викторовну.
– А в чем дело?
– Видите ли, я – мама… – начала я и замолкла, поскольку совершенно не представляла, как вырулить разговор на характеристику, которую Заболотная дала Костику Алябьеву.
– Так-так, – профессионально ободряющим тоном сказала Арина Викторовна, – продолжайте.
– Моя дочь ходит в шестьдесят седьмой сад, в старшую группу…
Снова повисла пауза, которая ничуть не смутила психолога:
– Так…
Поколебавшись секунду, я решила действовать по возможности прямо:
– В общем, ко мне попала эта бумага. Это ведь ваша подпись?
Я протянула Арине Викторовне ксерокопию психологического портрета Костика Алябьева.
– Откуда это у вас? – удивилась Заболотная.
– От заведующей садом, я в хороших
Выглядела я полной идиоткой, однако психолога это не удивило. Очевидно, такие полоумные мамаши составляли основной костяк ее клиентуры.
– Ой, не берите в голову! – махнула она рукой. – Эта бумага абсолютно ничего не значит!
– Ну как же, – упорствовала я, – мальчик действительно хулиганистый. Смотрит вызывающе, имеет свое мнение, может надерзить. А еще, знаете, – я понизила голос до трагического шепота, – он такой шустрый, все время куда-то бежит, руками машет, что-то придумывает. Не передастся ли его буйное поведение моей девочке? Она у меня такая хорошая, такая спокойная!
Я опасалась, не перегнула ли палку. Однако судя по реакции психолога, я была самой что ни на есть типичной мамашей в этом городе.
– Не берите в голову, – повторила Арина Викторовна, – я отлично помню этого Костика Алябьева. Он нормальный ребенок, может, шаловливый, ну так ведь вы же не ожидаете, что пятилетний мальчик будет сидеть в уголочке и вышивать крестиком? Естественно, он хочет побегать и не всегда слушается воспитателя, но грамотный педагог сможет найти с ними общий язык.
– Понимаете, как раз с грамотным педагогом в группе проблема. Воспитатель Евдокимова – она, как бы помягче сказать…
– Профессионально не пригодна, – подсказала психолог.
– Так вы в курсе?
– Я с ней беседовала, десяти минут хватило, чтобы составить мнение.
– Вот, может, ее следовало бы протестировать, а? На предмет профессиональной пригодности?
– Такого задания мне не давали.
Задания! Кто дал Заболотной задание тестировать именно Костика Алябьева? Причем с четким указанием выдать негативную характеристику? Только что в частной беседе она призналась, что отклонений от нормы у Костика нет. Я надеялась, что мне удастся разговорить Арину Викторовну, однако та, сообразив, что сболтнула лишнее, мгновенно сменила тему:
– Впрочем, если хотите, я могу позаниматься с вашей девочкой. В любом случае занятия с психологом благотворно скажутся на развитии ребенка: улучшится память, речь, общее эмоциональное состояние. По вторникам и пятницам в шесть часов вас устроит?
– Ой, нет, спасибо, – радостно заулыбалась я. – У меня есть знакомая, которая окончила факультет психологии МГУ, думаю, она нам поможет. Меня только этот Костик Алябьев беспокоил.
Поняв, что ей лично ничего не обломится, а доход уйдет к конкурентке, Заболотная злобно бросила: