Дэви
Шрифт:
В работе исследователя, сказал бы я, очень мало того блеска, который ему придает мальчишеское воображение. Я выдумывал множество фантазий, лежа на солнышке перед моей пещерой в Северной горе, но сейчас мы с капитаном Барром больше озабочены галетами и кислой капустой и пытаемся немного перестроить нос корабля с целью отнести его подальше от кормы, если вы простите
За эти шесть лет мы смогли построить еще одно судно, аккуратное и маленькое, которое кораблестроители Былых Времен назвали бы ялом. Те, кто остаются, смогут плавать на другие острова, пока мы будем отсутствовать.
Наше льняное семя хорошо разрослось, так что у «Утренней Звезды» новые крепкие паруса. Мы везем с собой провиант на четыре месяца. Наша ближайшая задача — достичь континента, который назывался Европой, что должно занять намного меньше четырех месяцев, узнать о ней все возможное и вернуться. Нашим первым берегом станет побережье того, что называлось Пор-угалией или Испанией. Правда, течения и ветры не такие, какими они были в Былые Времена…
Все мы, отправляющиеся в плавание, бездетны. Возможно, женщины и не стерильны, но ни одна ни разу не беременела, а самой молодой двадцать пять лет. За шесть лет на Неонархее у нас родился двадцать один здоровый ребенок, от семи женщин. Я не стал отцом ни одного из них. Нора Северн забеременела от меня. Это было ее желание, и Диона тоже; они надеялись, что рождение ребенка вытащит меня из мрачного саморазрушающего настроения, которое долгое время не отпускало меня. Не знаю, что действительно вывело меня из него — возможно, всего лишь время. Милая Нора была отличной любовницей, и эта часть эпизода, безусловно, помогла мне вернуться назад и вновь принять повседневную жизнь. Но, хотя Нора смогла подарить Диону двух здоровых дочерей, ребенок, которого
Таким образом, мне пришлось понять, что дефект был не в Ники, а во мне. Я не столь алогичен, чтобы сказать, что это я убил ее; кто смог бы жить с такой ношей? Правда в том, что ее убило зло, порожденное Былыми Временами, которое передалось мне по наследству через многие поколения, через тело Сэма или моей матери — кто может знать? — чтобы затаиться в той части меня, которая должна быть самой безопасной и наименее испорченной. Такое случалось — со мной и с бесчисленным множеством других людей, И случится снова.
Мои единственные дети — мысли, которые, возможно, я смогу передать вам. Иногда сердце мое становится спокойным насчет этого, когда я вспоминаю, сколько еще исследований предстоит совершить. Кругом достаточно неоткрытых территорий, в моей памяти и в остальном мире — думаю, я мог бы написать «в мире и в остальной моей памяти» — так что мы сможем нанести все на карту только после дождичка в четверг.
Прошлой ночью я спустился на пляж, потому что услышал песню ветра и заунывный голос океана, лижущего песок. И звезды сияли в небе… Уже скоро я вновь услышу эту музыку, этот неумолчный шепот, стоя на носу корабля, или же за штурвалом. Я ухожу в плавание потому, что желаю этого; у меня нет детей, кроме тех, что воспитываете вы, но можно я не буду говорить вам о том, что это мое путешествие — тоже акт любви?
Прошлой ночью я говорил с бурунами — игра, в которую я часто играл, безобидный способ помочь разуму поговорить с самим собой. Вы можете спрашивать за землю и отвечать за море, и если услышите истину, то вы будете знать ее источник,
Я спрашивал, смогут ли поколения когда-нибудь возродить достоинства Былых Времен без присущих им недостатков, и океан, который был голосом в моем мозгу, ответил: «Может быть, очень скоро; а может быть, лишь через тысячу лет».