Девица краса у Шамаханского царя
Шрифт:
А потом жахнулся на пол с кровати и проснулся. Баня сгинула вместе с кошмаром, а вот Аленушка осталась. Оказалось девушка мирно посапывала на другом конце кровати, при этом она выглядела до того умилительно, что Мехмед аж засмотрелся.
Наконец он тряхнул головой и попытался восстановить в памяти вчерашние события. Все было как в тумане, грезился ему странный ледяной дом, женщина с белоснежной косой и треклятая баня, а после нее сугроб. Бедолагу передернуло от воспоминаний. Мужчина медленно выдохнул – вот же приснится всякое.
И тут взор его пал на
– Так это что был не сон? – пробормотал Мехмед.
Аленушка открыла глаза, грациозно потянулась и раздраженно уставилась на мужчину.
– Ты чего шумишь спозаранку? Такой сон испортил…
– Где мы ?
– Там же, где и вчера, в лесу, разве не помнишь, как вчера мужика встретили, он то нас сюда и проводил… – пожала плечами девушка, окинула взором избу и задумчиво нахмурилась. Избушка явно была не та, куда подевались ледяные стены, мебель и утварь? – А может и не там… Где Мороз и Зима?
– Как где… на улице! Ты чего? Нельзя холод в дом запускать?
– Нет, ты не понял, хозяева этого дома, супружеская пара – Зима и Мороз. Ты же их вчера видел! Мороз нам еще баньку топил!
– Чего? Баня мне не приснилась? – бедолага аж побледнел.
– Совсем обалдел что ли! Какой там приснилась! Я тебя целый час парила, чтобы хворь из тела выгнать и судя по твоему лицу, что пышет здоровьем, у меня все получилось.
– Ты скорее пыталась душу из меня изгнать, чем хворь!
Аленушка скромно пожала плечами.
– Одно другому не мешает! Нечего было честных девиц воровать, теперь не жалуйся. И вообще, не пора ли проводить меня домой и пожелать всего хорошего напоследок?
– Мы едем в Шамахан и это не обсуждается!
Девушка сложила руки на груди невольно принимая соблазнительную позу.
– Значит мало тебе бани было, ладно, – прищурившись протянула она.
Мехмед залюбовался стройной фигурой и упрямым личиком красавицы. Эта девушка снова смотрела на него прямо да еще и с вызовом в глазах. Красивая, смелая и необычная, разве может такая не понравиться Шамаханскому царю?
– Женщина должна быть ласковой и послушной! Тогда мужчина отсыпет ей столько благ, что и не снилось!
– Мехмедушка, если бы я была послушной то в жизни бы не добилась всего, что имею! – возразила Аленушка. – А блага, которые даст мужчина, пфф! – она забавно сморщила носик. – Сегодня дал, а завтра – забрал! Нет, спасибо, уж лучше я своим умом и трудом всего добьюсь!
Мехмед нахмурился.
– Ни один уважающий мужчина не станет отбирать, то что принадлежит женщине!
– Ага, так я и поверила! Знаешь сколько я подобных случаев встречала? Даже сосчитать не берусь! – она встряхнулась и была готова броситься на защиту своих интересов. Чужеземец нахмурился, так дело не пойдет.
Он медленно приблизился к ней.
– Ваша страна жестока к женщинам, а у нас все не так…
– Ну да, конечно, три жены для одного мужика, ни в сказке сказать ни пером описать! Я бы сопернице уже все волосенки
Мехмед вздохнул и уселся рядом с ней на постель.
– Первые две жены практически не видят друг друга, за исключением больших праздников. У каждой из них собственное жилье, наряды, драгоценности, слуги. Только третья, любимая жена, может находиться в доме мужа…
– О как! Значит первые две ждут не дождутся шанса, чтобы сделать третьей какую-то каверзу! Она же любимая жена, априори – главная противница и мужеотбирательница!
– Ты снова все перекручиваешь, – покачал головой Мехмед, затем повернулся к Аленушке и поймал пальцами ее подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.
– Если бы ты стала моей любимой женой, у тебя было бы побольше свободы, чем у остальных. Любимая женщина для нас большая ценность. Она мое лицо, моя душа и совесть! – большим пальцем он погладил ее щеку. – Ратники моего дома в первую очередь станут на твою защиту. Именно наш сын, будь он даже самым младшим унаследует все…
– Много красивых слов, но мало веры. А куда же денутся другие отпрыски?
– Сила рода в единстве. Старший сын – это меч, средний сын – это ум и защитник, а любимый – наследник рода, – шепнул Мехмед и его указательный палец скользнул по губам Аленушки.
Уроженец Шамаханского царства много раз соблазнял женщин и находил в этом особое удовольствие. Вот и сейчас славянская красавица сидела перед ним вся такая сладкая и милая, что можно было бы глядеть на нее вечность. А еще она с упоением ловила каждое слово. Что не удивительно Мехмед владел особой техникой внушения, когда ты капля за каплей вкладываешь в чужой разум нужные мысли.
– Когда ты станешь Шамаханской царицей у тебя будет все, что только пожелаешь! Собственный дворец, который не уступит по красоте убранства дворцу вашего правителя. А еще тебе будут подчиняться все девицы гарема и никто не посмеет твою власть отобрать.
– А любить меня будут? – ехидно уточнила Аленушка встряхнув головой.
Мехмед опешил, неужели не подействовало?
– Женщина прежде всего выбирает сердцем! – пояснила она, затем цапнула его за полу рубахи и потянула на себя, при этом сама заваливаясь на спину. – Больше всего на свете, я хочу быть любимой. И не желаю делить своего мужчину с кем бы то ни было! Такое ты мне можешь обещать? – их лица оказались очень близко, дыхание девушки опаляло ничуть не меньше сказанных ею слов.
Сердце в груди мужчины екнуло, дыхание перехватило и на какой-то миг захотелось отбросить условности, коснуться этих восхитительных губ в пьянящем поцелуе. Нырнуть ладонями под тонкую сорочку, дотронуться разгоряченной кожи, прочертить дорожку языком, сорвать с уст сладостный стон, а потом вбивать ее дрожащее тело в перину и до изнеможения любить доставляя удовольствие друг другу снова и снова.
Пьянящие мысли пронеслись по телу горячей волной и вполне естественное желание тут же дало о себе знать, в штанах стало тесно. Аленушка улыбнулась и потерлась бедром, намекая, что готова познать его ласку.