Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая _

Violator Aka Dave Gahan Admirer

— Скорее всего. Она могла спросить, насколько успешна была бизнес-поездка, и про свои будущие визиты в Испанию. Он мог ответить, что там ей делать нечего.

— А что за подруга?

— Я ее видела вместе с Мартой на приеме у Чоенгов. Как мне показалось, они очень дружны.

Джулия вновь замолчала, обдумывая какую-то мысль, и произнесла:

— А ты знаешь, я думаю, она приехала не просто себя показать, но и на тебя посмотреть вместе со своей подружайкой. Посмотреть, как ты восприняла новость о своем переезде. Как ты себя вела?

— Ну,

мы с Крисом шутили весь вечер. Ко мне подходили клиенты, которые помнили меня еще по галерее. А потом подошел Гарри. Нас даже сфотографировали вместе.

— То есть ты весь вечер смеялась, имела успех и популярность, а под конец так и вовсе заарканила внимание владельца галереи и даже с ним сфотографировалась?

— Ну да, так получилось, — пожала я плечами.

Джулия растянула губы в усмешке.

— Ну что подруга, поздравляю тебя. Ты ей все-таки настроение подпортила. Она ожидала увидеть убитую горем вторую любовницу, которую отправляют к черту на рога, а получила счастливую молодую женщину, светящуюся от радости.

— Ты знаешь, я об этом даже не думала, — пожала я плечами. — Я не пыталась с ней соперничать или показать ей свое настроение. Я лишь держала лицо и была любезной.

— Но она то увидела совсем другое, — улыбнулась Джулия. — Она увидела в тебе сильную соперницу, повзрослевшую Лилит Еву Харт, умеющую владеть собой и привлекающую к себе внимание сильных мира сего.

— Думаешь, она что-то предпримет в этой связи?

— Сейчас ей выгодно расстелить тебе светлый путь до Испании. Ей выгодно, чтобы ты убралась с ее территории как можно дальше.

— Она может в Испании что-то предпринять через третьих лиц… — нахмурилась я.

— Если она умная женщина, знающая Барретта, она не будет этого делать.

— Не поняла тебя, — внимательно смотрела я на подругу.

— Ну представь, любая подстава даже через третьих лиц сразу укажет на нее. Потому что она первый и, собственно, единственный подозреваемый, кому выгодно устранить тебя из жизни Барретта. А Барретт не восемнадцатилетний отрок, он акула, который перегрызает хребты и раскручивает такие многоходовки, которые не снились даже такой как Марта. Он сразу поймет откуда дует ветер и вычислит Марту на раз два, — щелкнула Джулия пальцами. — А уж как он ее будет наказывать… Скорее всего, вышвырнет из резиденции.

— Не думаю, что он вышвырнет ее из резиденции, если она решит подставить меня, — покачал я головой, вспомнив, как она вывела меня на эмоции в “Никки”.

— Не скажи, — усмехнулась Джулия. — Она, будучи его любовницей, решила поводить его за нос и оспорить его решение — с кем ему спать, а с кем не спать. Это, простите, тянет на преступление с отягчающими по личному кодексу Барретта.

Джулия хотела еще что-то сказать, но замолчала, когда на пороге появился официант с очередной сменой блюд, которму любезно открыл дверь наш Зет.

“Ну да, когда я танцевала в Никки, Марта еще не была его любовницей, и Ричард, скорее всего, не планировал со мной отношений после базы”, — размышялал

я, наблюдая как уходит официант.

— Ей не выгодно подставлять тебя, — между тем продолжала подруга. — Если она, конечно, совсем не свихнулась на почве ревности. Так что будет сидеть и помалкивать в тряпочку, если ей дорог Барретт и жизнь рядом с ним.

— Нет, она однозначно не сумасшедшая, — уверенно произнесла я и, вспомнив ее откровения, добавила: — Она дорожит отношениями с Барреттом.

— Что и требовалось доказать, — кивнула Джулия и, посмотрев на меня, внезапно произнесла:

— А знаешь, сейчас я даже рада, что ты уезжаешь в Европу.

— Неужели? — удивилась я.

— Может быть, расстояние поможет тебе избавиться от любви к Барретту.

— Мне не помогли два с половиной года и любовь Макса, а ты о каком-то расстоянии сейчас говоришь, — рассмеялась я.

На это подруга мне ничего не ответила и, переведя взгляд на коробку, привезенную мной из Испании, тихо произнесла:

— Спасибо за роскошный подарок.

— Не за что. Я хотела, чтобы у тебя было напоминание обо мне в Испании, — добавила я. — И вообще, приезжай ко мне летом отдыхать. Все расходы я возьму на себя. Пусть это будет моим подарком тебе на день рождения.

Подруга вновь промолчала, а я, чувствуя, ее грусть, произнесла:

— Пообещай, что ты не перестанешь со мной общаться.

— Обещаю, — обняла меня подруга, понимая мои страхи.

— Спасибо, — сжала я ее в ответ. Мне показалось, что для нее наше расставание тоже было неким уроком, говорившим, что для истинной дружбы или любви расстояние ничего не значит.

— А это что такое? — внезапно произнесла подруга, отодвигая мой шелковый платок с шеи. — Укус что ли?

— Ну да, — стушевалась я. — Как я их называю, “поцелуи Ричарда”.

— Так он с тобой сейчас в пентхаусе живет? Не в резиденции?

— Сейчас он “живет” на верфи, в офисе, — вздохнула я. — У него там тоже, можно сказать, жилье.

— Так ты туда к нему ездила?

— Да, я несколько раз там ночевала у него, — призналась я и, погладив шею, улыбнулась, вспоминая наши ночи в офисной спальне и мое опасение, что когда я кричу, меня может кто-то услышать.

— Учитывая, что твой Барретт работоголик, который женат на своей работе, я считаю эти выезды твоей победой, — усмехнулась Джулия. — Если Марта там тоже не бывает.

— Я не знаю и не веду счет “Марта: Лили”, — серьезно произнесла я. — Я знаю одно, если бы он не хотел меня в постели, то меня бы не было ни в офисе, ни в пентхаусе, ни в Испании.

— Это, конечно, да, — согласилась Джулия. — Но мне бы хотелось для тебя душевности какой-то.

— Его желание меня в постели, его защита и надежность, его забота обо мне, пусть и эгоистичная — для меня всё это и и есть та эмоция по-Барреттовски, которой мне достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой и желанной. Мне не нужно сладких слов и мужских нежностей. Его жесткие объятия — самая желанная нежность для меня.