Девочка из черного мрамора
Шрифт:
– Капец телки тупые, – тихонько фыркнул Артем.
– Не все, – заигрывающе пропела Лера и расцвела, удостоившись его оценивающего взгляда.
– Артем, спокойнее, – вмешался Озеров. Его ладонь осторожно легла на плечо Тамаре. – С тобой все хорошо? – Он немного наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза.
Тамара убрала волосы с лица, неопределенно мотнула головой и ответила срывающимся голосом:
– Я точно тут была, и тут точно…
– Послушай. – Директор обхватил ее за оба плеча. – Тебя никто не осуждает. – Он метнул укоризненный взгляд на Артема и девочек. – Ты очень
Тамара кивнула. Предательские слезы все-таки подкатили к глазам, защипали кончик носа.
– Все это вообще неудивительно, – продолжал Озеров, – если вспомнить, через что ты прошла в предыдущих школах. Вся эта травля, непонимание, а потом история с поджогом…
Тамара вздрогнула и краем глаза увидела, как переглянулись, вскинув брови, ее одноклассники. Нет-нет, не надо! Но директор, к счастью, закончил:
– Как ты сейчас? Готова пойти на занятия или сегодня еще отдохнешь?
– Готова, – едва слышно пробормотала Тамара.
Важно было показать, что ее эта история не задела. Что все нормально и она не чувствует себя никчемной тупицей, которая нагородила чуши и сбила всех с толку. Поэтому Тамара вздохнула, подняла подбородок и, ни на кого не глядя, поплелась на уроки.
Глава 9. Поехавшая
Кто-то тихонько скребся в дверь, и этот рваный царапающий звук заставил Тамару приоткрыть один глаз. Нет, не в дверь, через мгновение поняла она. Звук доносится сверху, с потолка.
Скрр-скрр…
Потом шорох, будто кто-то тяжело волочит ноги в старых тапочках.
Шшшв, шшшв…
Затем глухой стук. И снова скрр… Тамара отбросила волосы с лица, приподнялась на локте и заморгала. Сердце забилось чаще, его перестук волной прокатился по телу. Что это? Она впилась взглядом в потолок. Кто-то ходит наверху? Царапает пол? Тащит за собой что-то тяжелое?
В следующее мгновение Тамара с шумным выдохом откинулась на подушку. Ее комната на последнем этаже. Наверху только крыша. Ну кто может по ней ходить? Птицы? Да, какие-нибудь вороны или голуби. Которые клацают сейчас по металлическим пластинам своими маленькими когтистыми лапками.
Тамара вспомнила лето, которое провела однажды в гостях у своей подруги Милы – точнее, у ее бабушки. Старый деревянный домик, утопающий в зелени яблонь и слив, заросшие садовые дорожки, узорчатый тюль, который ветер выдувает из окон веранды… И птичьи шаги над головой. Они с Милой спали под самой крышей и слышали, как стучит дождь, как гладят жестяные пластины раскидистые ветви садовых деревьев, как топчутся по ним голуби. Сначала это даже пугало, но через неделю Тамара уже привыкла и перестала обращать внимание.
Она снова легла, завернулась в новенькое одеяло и прикрыла глаза, вспоминая, как они с Милой ходили купаться на озеро, как прыгали в воду с тарзанки, читали, лежа на траве возле дома и обдирая спелую смородину с кустов, –
Тамара вздохнула: сейчас ее родители сами стали теми «дядями», на которых работают другие, и запросто могут поехать в хороший пятизвездочный отель на береговой линии. А Милы в ее жизни больше нет. И деревенского дома со смородиновыми кустами. И первой школы, где она проучилась шесть лет, – самой обычной, районной. Которая не способна была дать Тамаре индивидуальный подход и раскрыть ее потенциал.
«А что, если его нет? Нет никакого потенциала, никаких способностей, ничего, что можно раскрыть? Что, если я просто бездарная? И зря занимаю место в “Мастерской”?»
Эта мысль жужжала у нее в голове тихим настойчивым писком, но впервые прозвучала так отчетливо. Тамаре захотелось спрятаться от нее под одеяло, срочно сунуть в уши гремящие музыкой наушники, занять руки плетением, зарыться в соцсети, лишь бы только ничего не слышать, не думать об этом сейчас. Не представлять, как мама, поджав губы, будет беспомощно смотреть на растерянного папу, словно пытаясь сказать: «Ну и что нам теперь делать? Мы столько сил в нее вложили! На что она вообще годится?»
Нет, здесь от таких мыслей не спрячешься. Тамара посмотрела на светящийся циферблат часов: через полчаса начнется завтрак, а потом уроки. Вчера, после того, что случилось в котельной, она на уроках уже побывала. И пока не поняла, чем они так уж сильно отличаются от занятий в лицее. Только тем, что в классе пять человек, парты стоят кружком, а на некоторых уроках и вовсе никаких парт нет – вместо них уютные кресла, разноцветные мешки и все в таком духе. Ну и еще тем, что учителя пытались вести себя дружелюбно, а не забираться на высокую невидимую трибуну и смотреть оттуда на класс как на сборище жалких глистов, которые мешают им жить. А больше никаких особых отличий не было. Ну школа. Ну занятия – такие же, как везде. Зачем выдумывать себе такое пафосное название – «Мастерская дизайна личности»?
Тамара уже оделась и раздраженно водила расческой по растрепанным, как всегда, волосам, когда на пороге ни с того ни с сего появилась администратор Марина. То есть сначала постучала, конечно, спросила разрешения заглянуть и только потом появилась – во плоти и, как обычно, с безупречным макияжем.
– Спустись, пожалуйста, в холл, там тебе кое-что привезли.
Тамара озадаченно пошла за ней по лестнице. В холле было сумрачно, свет, словно прошедший через серую вуаль, укрывал пол и лестницу. Дождевые капли шлепались о стекла, оставляя на них тоненькие водяные дорожки. У дверей ждал невысокий мужчина в темно-зеленой куртке с логотипом транспортной компании.