Девочка-лед
Шрифт:
Обуваю сапоги и кутаюсь в любимую горнолыжную куртку.
— Поедем на его тачке, — Илья снимает брелок от машины Беркутова.
— Сдурел? — широко распахиваю глаза.
— Он сам вчера по пьяни предлагал покататься. За язык никто не тянул.
Плохая идея. Очень плохая идея.
Уже за воротами на полном серьезе щелкает брелком и открывает водительскую дверь.
— Беркутов тебя убьет.
Строит кислую мину, намекая на то, что я озвучила самую настоящую чушь… Включает зажигание. Пару
— А если застрянем? — спрашиваю, глядя на высоченные сугробы.
— Мой дядька нас откопает. У него трактор.
Но волнуюсь я зря, дорогу до Жулебино, оказывается, расчистили. Так что переживать за лексус одноклассника я начинаю только в тот момент, когда спустя сорок минут у нас появляется «хвост».
— Что ему надо? — начинаю паниковать.
Водитель ведет себя странно. Жмется к нам сзади, но при этом не пытается обогнать.
— Гавнюк, — глядя в зеркало заднего вида, говорит Паровозов.
— Знаешь его? — оглядываюсь назад тоже.
— Черепанов, тупица. Нагреть на бабло нас хочет.
Кто такой Черепанов я, естественно, не имею ни малейшего понятия, но в их разговоре с Аленой, эта фамилия определенно звучала.
Резвая десятка держится совсем рядом, более того, еще и сигналить вызывающе начинает. Паровозов открывает окно и показывает ему средний палец.
— Очень по-взрослому! — качаю головой.
— Урод, — хохочет он. Весело ему, похоже. — Держись, рыжая.
Резко жмет на газ, и я, разумеется, не успеваю среагировать.
— С ума сошел? — вставая с его колен, пыхчу гневно.
— Ставлю на то, что они зажмут нас спереди. Им явно приглянулась тачка с московскими номерами.
К своему ужасу, обнаруживаю, что там впереди, дорога действительно перекрыта. Машина стоит прямо поперек…
— Клоуны.
Паровозов тормозит, опять достает сигареты и щелкает зажигалкой.
— Сколько можно уже травится? Вредно ведь.
— Не нуди, а? Ты же не неженка, — нарочно выдыхает в мою сторону дым.
— Я надеюсь, они нас не пристрелят? — сложно скрыть чувство беспокойства, плещущегося через край.
— Я тебя умоляю, — снова смеется. — Так… припугнуть рискнут. Решили, видимо, что москвич заплутал тут.
— И откуда только взялись, — наблюдаю за тем, как двое молодых людей вылезают из тонированной черной приоры.
— Гоблины, тачку мою еще палят.
Худощавый парень в капюшоне и его коренастый компаньон быстром шагом направляются в нашу сторону. Тот, который подходит первым, стучит по стеклу, и Паровозов опускает его пониже.
— День добрый… — прочищает горло.
А дальше следуют непечатные слова и свист. Это друзья РЖД рассыпаются в нецензурных
— Череп, слюни подбери, сказал же, чужая, — немного понаблюдавши за реакцией, успокаивает их Илья.
— Блин, а я уже нарисовал себе все, как надо. Маза реальная: развести владельца на лавэ.
— Ни хера себе ты шифруешься, Паровоз. Как плечо? — любопытствует тот второй.
— Не сдох, как видишь. Череп, свалите с дороги, а? — начинает выходить из себя.
— Брат, ты хоть заедешь к Кабану? Днюха, как никак. Юбиляр, — хрипло смеется тощий.
Кабан. Череп. Ну и прозвища…
— Не знаю. Может загляну ненадолго. Дела у меня…
— Дела… — тянет странным тоном этот самый Череп. — Ясно оно, какие дела. Доброго времени суток! — а эти слова уже адресованы мне. — Девушка, а девушка, а подружка у вас имеется? Желательно такая же красивая и рыженькая.
— Имеется, но вряд ли она мечтает носить передачки за решетку одному из вас, — отвечаю откровенно.
Череп снова ржет. Прямо как дикая лошадь.
— Все, свалите с дороги.
— Мы короче у Кабана забьемся. Присоединяйся.
Паровозов начинает закрывать окно. Едва нос другу своему не зажимает.
— Ты за языком-то следи, — вдруг делает мне замечание.
— Конституционное право на свободу слова — это раз. Озвучила правду — это два. Ни одна нормальная девушка не захочет связывать свою жизнь с человеком, занимающимся… подобными вещами. Пожалуйста, не делай такое лицо, — вытягиваю ноги и устраиваюсь поудобнее. — Ты явно не помидорами с огорода торгуешь. И дружки твои тебе под стать. У меня глаз наметан на подобных персонажей.
Проезжаем мимо вышеперечисленных представителей местной бандитской группировки. Уж не знаю почему, но весь оставшийся путь до соседней деревни, Паровозов молчит. Думы думает, наверное.
Заезжаем на местную продуктовую базу, где я тупо хожу следом за ним. Потом у дома на соседней улице какая-то старушка отдает ему большую коробку с курами, а дед вручает несколько бутылок молока и набор яиц.
Своего хозяйства у бабы Маши уже нет. По состоянию здоровья не может следить. Об этом не так давно мне рассказывала Аленка.
Паровозов останавливается у аптеки. Я уже и забыла, что мне якобы туда надо. Да, стыдно признаваться, но я просто хотела увязаться за ним.
Знаю-знаю, совсем не логично, но зато предельно честно.
Пока Илья играется с настройками в машине, я покупаю в аптеке аскорбинку. Ну хоть что-то для отвода глаз.
— Заедем кое-куда. Посидишь в машине, поняла?
— Ладно.
У меня вибрирует мобильник, это мама звонит. Сбрасывать нельзя. Она ж настолько далеко зайдет в своем чрезмерно развитом воображении, что потом оправдаться будет очень сложно.