Девочка с острова Шикотана

Рудик Сёстры

– Ве-е-ела-а-а!!!

Чайки с криками заносились, разлетаясь в разные стороны. Вела сразу узнала товарища, к которому по-настоящему привязалась всем своим раненым сердцем. Девочка очень дорожила его дружбой и обрадовалась! Радостно улыбаясь, она замахала над головой руками:

– Арка-а-а-ша-а-а!!! Спуска-а-айся!!!

Мальчик бросил вниз рубашку и осторожно полез по уступам скал. Внизу он разделся, смело вошёл в воду и, держа над головой вещи, поплыл на берег. Когда он вышел, Вела подбежала, схватила из его рук одежду и

кинула её на большой камень, счастливо улыбаясь:

– Ну, ты смелый, однако! Здесь может сорваться камень и можно не слабо разбиться! Здравствуй! – подала она руку.

– Привет, пропащая! Куда ты исчезла опять? – улыбаясь во весь рот, въелся в неё прищуренными от солнца глазами Аркаша и легко пожал её руку.

Он не придал большого значения её опасениям. Мальчишка просто по натуре был бесшабашным, как и многие в его годы. Да и потом, ему хотелось показать, какой он отважный!

Он сел на прогретые камни и протянул ноги в набегавшие тёплые волны и вновь задал вопрос:

– Так где ты пропадала столько дней? Я тебя уже чуть не забыл!

Вела скинула тапки и села рядом, по привычке скрестив ноги русалочьим хвостом. Она загадочно улыбнулась и ответила:

– Я ходила с рыбаками в море.

Её взгляд убежал в синюю даль пролива. Аркаша даже на колени привстал, с восхищением глядя на подругу:

– Правда?! Здорово!!!

– Мы много рыбы наловили. Море сейчас щедрое. На путину все рыбаки нынче в море выходят, – улыбнулась Вела, мечтательно глядя на море.

– А что такое путина? – спросил Аркаша.

– Это когда взрослые косяки рыбы подходят близко к берегам, чтобы икру метать. А из икры потом вылупятся мальки. И рыбы будет в море много, много!

– А что вы ловили?

– Сайру ловили на лампу.

– Это как же «на лампу»?

– Ну, это прожектор такой. Большой и яркий, и обязательно ночью. Рыба на свет идёт очень хорошо. Потом тушат свет, и остаётся только красный! И рыба попалась! – засмеялась Вела, хлопнув ладошками.

Девочка выросла на острове, и ей совершенно не казалось удивительным то, что на Сазонова действовало сногсшибательно, удивляло и поражало. Она не понимала, чем он так восхищён. Но Аркаша был именно таким пацаном, его восхищало буквально всё! При этом он совсем не замечал своего превосходства, чем в свою очередь поражал подругу. Больше всего в нём Вела ценила доброту и мягкость, которых он в себе не замечал.

Девочка ещё долго рассказывала ему о том, как рыбаки ловят рыбу. Кратко с нотками сожаления она поведала про охоту на китов:

– Китобои смелые люди, но мне жалко китов.

– Почему?

– Потому что киты умеют плакать, – печально ответила она.

Аркаша задумался и стал одеваться. С моря подул свежий ветер.

Мимо с пронзительными криками пронеслась большая стая ворон. Вороны накинулись на чаек, трепавших у воды мёртвую рыбу. Чайки с возмущением разлетелись врассыпную! А вороны набросились на рыбу. Аркаша взглянул в сторону ворон и произнёс:

– Слушай, ну вороны тут у вас здоровые и злые, прямо, как собаки! Ишь, как

дерутся!

– Это точно, что как собаки! – согласилась Вела, села на песок и поведала короткий рассказ: – Они особенно с выводком опасные, даже напасть могут. У них есть свой остров. Так и называется – Вороний. Они там своих птенчиков высиживают и растят. Если в это время сунешься на остров, могут заклевать до смерти! Они банки консервные клювом вскрывают!

У Аркаши даже слов не было! Глядя на ворон во все глаза, он только покачал головой и, надевая рубашку, поражённо произнёс:

– Ну и птички!

– Ой, смотри-ка! – подпрыгнула Вела и побежала к скалам, маня его рукой. – Пойдём, пойдём скорее!

Аркаша бросил рубашку и последовал за ней. Возле скал в волнах плавала морская звезда. Мальчик ринулся, чтобы подойти поближе, поймать звезду и подержать в руках, но Вела остановила его:

– Не надо её трогать. Если взять в руки морскую звезду или медузу, можно получить сильный ожог. Они очень сильно жалят.

Аркаша восхищённо наблюдал за морской звездой. Пошевеливая кончиками своих ножек, звезда голубым кружевом, словно танцуя вальс, вертелась в накатывающих на скалу волнах. Кружась, она уплывала всё глубже и глубже и, наконец, исчезла в морской глубине.

Ещё раз для себя отметил Сазонов, до чего здесь интересно. Люди совсем другие, природа другая, птицы большие! Даже закаты и восходы не похожи на те, что на большой земле. Они здесь очень яркие!

– А ты ещё не был на маяке? – спросила Вела.

– Нет. Я только издали его видел, когда мы с ребятами на 412-ую сопку ходили, – глядя вдаль, сообщил Аркаша.

– Ну, раз ты туда ходил, то уже знаешь, какие оттуда потрясающие виды! Молодец! – похвалила Вела и загадочно пообещала: – А мы обязательно сходим с тобой на сам маяк к Нептуну, и ты сверху вблизи ещё раз посмотришь на всю красоту океана! Это такое чудо!

– А кто такой Нептун? – с большим интересом спросил Аркаша.

– Это смотритель маяка. Его все Нептуном зовут! – ответила девочка и, схватив Аркашу за руку так, что он вздрогнул, сделала испуганные глаза: – Он сам синий, а борода белая! И хвост в чешуе, как у акулы!

Она толкнула Аркашу, открывшего рот и закатилась смехом, глядя на его круглые глаза.

– Да ну тебя! – опомнился впечатлительный мальчишка, догадавшись, что его разыграли. Он почесал затылок, хохотнул, присел на камень и уверенно сказал: – Это всё сказки и враки! И у акулы, к твоему сведению, никакой чешуи нет! Это у окуня чешуя…

– А Нептун есть, – тихо и загадочно произнесла девочка, присела перед ним на песок и, заглядывая в глаза, серьёзно закивала: – И борода белая, и сам синий, и чешуя есть…

Аркаша, как глупый захлопал глазами, не зная, верить ей или не верить. И вдруг прищурил в улыбке глаза и, убрав длинную прядь её волос ей за плечо сказал:

– А ты на русалку похожа…

– Правда? – Вела, глядя на него, подумала и, теребя тонкую длинную нить с мелкими ракушками в пряди у виска, улыбнулась и прошептала: – А ты на дельфина…