Девочка, ты попала
Шрифт:
Губы Анны Дмитриевны растягиваются в победной улыбке, точно так же, как в тот день, когда она пыталась унизить меня перед всем коллективом.
Вот только нельзя считать себя виноватой и уж тем более униженной за любовь.
Осознание того, что я действительно люблю Матвея накатывает на меня огромной ошеломляющей волной и я на мгновение теряюсь.
Я люблю его. Так просто. Без каких-то игр и отговорок. Не боясь последствия.
Анна Дмитриевна уходит и я понимаю, что скорее всего она звонит ректору, чтобы все доложить. Во второй раз он вряд ли поверит, что между нами с Орловым
— Я хочу уволиться. Раньше этого не понимала, но я работала в институте, только чтобы закрыть долги Артема. — слова выходят с таким облегчением, будто вырвались на свободу. — Думаешь я сумасшедшая? — подняв голову смотрю на Матвея.
— Немного, — смеется он. — Но если это то, чего ты хочешь, то почему нет? Я занимаюсь футболом сколько себя помню. Это моя страсть и первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь.
Моя бровь скептически изгибается и Матвей улыбается.
— Ладно, второе. Но я это говорю к тому, что если не следовать за зовом собственного сердца, то как стать счастливым? В последнее время я задаюсь вопросом, для чего я вообще начал им заниматься? Я будто сбился с пути.
— Может тебе тоже стоит сделать шаг назад?
— Все возможно.
Он вдруг смотрит на наручные часы и рассеянно почесывает затылок.
— Черт, совсем забыл, что мне надо забрать новую форму, — он оглядывается в сторону магазинов. — Подождешь меня? Я скоро вернусь.
Быстро поцеловав меня в губы, Матвей уходит, а я присаживаюсь на лавочку около небольшого фонтана, чтобы перевести дух. Кажется сегодня и правда день, когда я решительно обрываю с прошлым каждую ниточку.
Орлов возвращается буквально через пятнадцать минут и протягивает мне большой картонный пакет.
— Что это? — хмурюсь я.
Он лишь пожимает плечами. Заглянув внутрь я едва не теряю дар речи. Камера последней модели, та самая, которую я увидела, когда мы гуляли по торговому центру, пара объективов и прочие аксессуары.
— Я заметил, что твой фотоаппарат временами дает сбой, вот и подумал, что неплохо было бы обновить. К тому же, если мечта может стать явью, то почему бы не рискнуть?
— Матвей! — к глазам подступают слезы и я резко вскидываю голову. Я никогда не умела принимать подарки и уже тем более такие дорогие. — Это же жутко…
— Даже не вздумай заканчивать это предложение, — он коротко целует меня в губы. — Ты сама сказала, что на снимках, можно запечатлеть воспоминания, эмоции. Я хочу, чтобы ты сняла нас. В доказательство, что мы не были сном, — он достает коробку и вынимает из нее фотоаппарат.
Несколько минут и в моей руке лежит камера моей мечты, а мужчина, которого я люблю, смотрит на меня так, будто больше никого на свете не существует кроме нас.
— Готова? — Матвей вытягивает руку, направляя на нас объектив.
Привстав на носочки, заглядываю ему в глаза и едва уловимо касаюсь его губ своими.
— Ты мой самый любимый сон, — шепчу я и в это мгновение раздается щелчок затвора.
И этот снимок самое яркое подтверждение тому, что даже во тьме звезды никогда не угаснут.
Глава 63 — Диана
— Ты уверен,
— Просто расслабься, — Кирилл поднимается с дивана, подходит ко мне и обнимает со спины. Теперь в отражении на нас смотрит пара влюбленных глаз, и мой шрам окончательно теряется с радаров. Рядом с Беркутовым мне кажется, что я идеальная, до самых кончиков волос и нет никакого напоминания о том, что на моем лице есть изъян.
— У меня очень строгий отец, — шепчу я, сделав глубокий вдох.
— Мой тоже не сахар, — усмехается Кир.
Вчера вечером мне позвонила мама и сказала, что дома нас ждет семейный ужин. Якобы родители хотят отблагодарить Кирилла, что, на мой взгляд, совсем на них не похоже. Особенно на моего папу. Ехать туда вместе со своим новым парнем волнительно, с другой стороны, я хочу сегодня объявить, что моя жизнь теперь подчиняется только моим правилам.
— Обещай, что после этой встречи не пошлешь меня, — смущенно говорю, прикусив от волнения губу.
— Обещаю, что после этой встречи привяжусь к тебе навечно, — шутит Беркутов. Вот всегда он так, переводит серьезные темы в веселье. И так непринужденно у него это выходит, легко.
Еще пару минут мы воркуем, потом спускаемся на улицу и садимся в машину Кирилла. Я забиваю в навигаторе адрес и черный “Ексид” срывается с места, унося нас в логово моих родных.
Пока мы едем, Кир без умолку болтает, и этим отвлекает меня от тревожных мыслей. Он рассказывает о своем детстве, о том, как впервые подрался во дворе с сыном садовника и как однажды влюбился в учительницу литературы. Последнее умиляет, ведь Кирилл оказывается тот еще романтик.
— Я сочинял ей стихи и подкладывал в журнал, — вспоминает он.
— Завидую ей. Мне никто не писал стихи.
— Любовь рождается внезапно,
Она пронзает нас стрелой.
И я уже не представляю,
Как жить мне без тебя одной.
— Ого! — мои щеки приобретают алый оттенок, а губы растягиваются в улыбке. — Кто автор?
— Только что придумал.
— Ладно, подкат засчитан, — смеюсь я, окончательно расслабишься.
Правда наша милая беседа продолжается недолго. Стоит только переступить порог родительского особняка, как я моментально меняюсь в лице, а плечи кажутся такими тяжелыми, словно в них напихали железо.
— О, Мот, какие люди, — зато Кирилл все также беспечен. Он протягивает руку моему брату, откинув шутку про футбол. Матвей, как и я не смеется, лишь скупо кивает. Агата, которую он привез с собой, тоже выглядит немного скованной. Она то и дело теребит рукава на своей блузке, а я ловлю себя на мысли, что мы с ней оделись слишком одинаково. Будто две школьницы пришли на порог в кабинет директора с покаянной.
— Какие-то вы хмурые, ребят, — Кир бьет по плечу Матвея, но, не дождавшись ответного жеста, перестает обращать внимание на моего брата и переключается на меня. Он переплетает наши пальцы, позволив мне почувствовать себя сильной. Рядом с ним мне почему-то даже в родительском доме уютнее.